Страстные сказки средневековья Книга 3. (СИ) - Гаан Лилия Николаевна (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
Стефания благодарно улыбнулась любовнику. После этого случая, Сидней практически переселился на палубу, потому что прекрасно засыпал именно под скрип руля и под хлопанье парусов. Его не будили ни ругань мужчин, ни громкие крики чаек, зато он сразу же начинал недовольно гудеть, оказываясь в спертой духоте каюты.
Наша беглянка и сэр Уильям, между тем, притирались характерами, и надо сказать, что этот процесс шел сравнительно ровно. Стефания, после брезгливого остракизма, которому подверг её супруг, обрадовалась бы, наверное, любому нормальному мужчине в своей постели, а Сэлисбурн, к тому же, обладал многими ценимыми ею качествами. Хотя судьба к нему не слишком благоволила:
- Граф я только в собственном воображении,- посмеиваясь, рассказывал он, - Йорки лишили меня и титула, и всех земель, и я даже не знаю, кто владеет сейчас моим леном. Эти корабли всё, что у меня осталось. На них я зарабатываю не только себе на жизнь, но и немалая доля моих доходов идет на содержание графа Ричмондского в Бретани. Другое дело - Чарльз! У него есть владения и в Наварре, и в Португалии, и после смерти тестя он станет очень богат. Чарли, при желании, может выбрать себе и другого короля - наваррского или португальского. Но мне хотелось бы, чтобы он остался предан дому Ланкастеров.
Стефания штопала мужскую рубашку и внимательно слушала Сэлисбурна.
- Где мы только не бултыхались в теплой луже под названием - Средиземное море, - легко переводил дыхание собеседник, - наверное, побывали уже во всех портах! Сколько схваток с пиратами всех мастей выдержали, и как-то раз я даже потерял корабль. Потопили! Едва удалось хоть часть людей спасти. Зато наши экипажи укомплектованы только не раз проверенными людьми, на которых в любом случае можно положиться.
- А что у вас на суднах делают далекие от морских дел дворяне?
- Это политические дела, милая, вам их знать ни к чему. Мы их довезем до Бретани, а там, возможно, возьмем на борт других пассажиров!
Рано или поздно разговор не мог не коснуться их взаимоотношений.
- Вы мне понравились с первой встречи, да и Чарльз прожужжал все уши о вашей доброте, красоте и прочих достоинствах. И я поневоле стал заглядываться на столь красивую женщину, а потом,- сэр Уильям нежно поцеловал ей руку,- стал завидовать своему сыну, который может так много времени проводить с вами, а зависть очень быстро переросла в ревность!
- Но вы, казалось, даже не обращали внимания на нас с Сидом?- недоумевала Стефания.
- Я злился на то, что вы не замечаете меня. А я так старался вам понравиться!
Женщина весело рассмеялась, потеревшись носом о его руку.
- Да вы, сударь, коварный интриган!
Жило в этом человеке юношеское озорство, делающее общение с ним легким и приятным.
ТАНЖЕР.
В Танжере должен был сойти с их корабля Абу Насир, чтобы продолжить своё путешествие уже по земле. Стефка за это время привыкла к арабу, и сожалела о расставании с ним, но зато она получила возможность сойти на берег.
- Дорогая,- заявил сэр Уильям, подавая подруге огромный черный плат,- на невольничий рынок пойдем вместе, чтобы вы меня потом не укоряли, что я привел не ту кормилицу к вашему обожаемому сыну.
- Я боюсь,- испугалась женщина,- мне говорили, что мусульмане без уважения относятся к женщинам!
Это замечание возмутило, и даже обидело присутствующего при разговоре Абу Насира.
- Мы относимся настолько с большим уважением к своим женщинам, что даже глаз не поднимаем на чужих. Закутайтесь в платок так, чтобы были видны только глаза и никто на вас и внимания не обратит. Это у вас - христиан творятся всякие безобразия, а у нас, если даже мужчина берет себе на ночь проститутку, и то заключает с ней временный брак!
- Зачем?- не поняла графиня.
- Затем, что на всякую близость должно быть разрешение Бога!- отрезал араб.
Стефка покраснела от стыда, восприняв это замечание в свой адрес. Сэлисбурн тут же вмешался.
- Не слушай его, душа моя! Зато, чтобы отринуть от себя женщину, пусть даже мать его детей, мусульманину достаточно сказать три раза развод и он свободен, как ветер в пустыне.
- А дети?
- А кого это волнует? Они остаются с отцом, а мать вольна идти на все четыре стороны!
Араб нахмурившись, сверкнул глазами.
- Это неправда, женщина возвращается в семью отца и может вновь выйти замуж!
Пока они препирались, Стефка кое-как закуталась в платок. Обиженный за нападки на обычаи мусульман Абу Насир, ворча что-то по-арабски, залез в шлюпку. И они, отплыв от стоящего на рейде корабля, высадились в порту Танжера. Женщину даже закачало из стороны в сторону, когда она впервые почти за два месяца оказалась на берегу.
Стояла жуткая жара. Изнуряюще полыхало солнце, а вокруг сновало такое множество самого невероятно одетого народа, горланящего на жуткой разноголосице, что она тут же испуганно вцепилась в руку сэра Уильяма. Тот ободряюще сжал её ладонь.
- Не бойся, милая, я тебе никогда не потеряю!
Граф с подругой в сопровождении груженых поклажей моряков двигались по многолюдному городу. Стефания с интересом поглядывала на выбеленные стены зданий, довольно чистые мощеные дороги, вдыхала вкусный, пахнущий пряностями и чужим миром воздух.
Идти оказалось недалеко. Рынок рабов находился на территории самого порта. Здесь действовали, правда, в основном перекупщики, покупавшие товар оптом. Но можно было при желании сторговать и кого-нибудь отдельно. Более жуткого зрелища Стефания никогда не видела. Люди в изодранной и потрепанной одежде, часто со следами крови на запекшихся ранах, сидели на жарком солнце измученные и ко всему безучастные, а вокруг носились продавцы, громко и многословно расхваливающие свой товар. Изредка только кто-то привлеченный европейским видом Сэлисбурна умоляюще протягивал к нему руки.
- Выкупите меня, добрый господин! Верните на родину!
У Стефки каждый раз заходилось сердце, когда она видела измученных белокожих женщин с детьми.
- Дорогой, неужели мы ничем не можем им помочь?!- умоляюще шептала она графу, прячась за его спиной от этих страшных в своей безнадежности светлых европейских глаз.
- Как, милая? Никаких денег не хватит, чтобы помочь этим несчастным, да и куда их потом деть?
- Это судьба, уважаемая ханум,- недовольно одергивал её так же Абу Насир,- с чего вы взяли, что на свободе им будет лучше, чем в рабстве? Хозяева их накормят, предоставят крышу над головой, и никто не заставит насильно, как это делают испанцы по отношению к арабам, сменить веру!
Может и был в его словах резон, но у женщины все равно ныло сердце от боли и жалости при виде мучений этих людей. Наконец, араб и сэр Уильям остановились напротив какой-то женщины, очевидно привлеченные выкриками зазывалы. Стефка робко выглянула из-за плеча графа и встретилась с умным взглядом раскосых зеленовато-карих глаз, принадлежащих полной женщине средних лет, непонятно какой нации, с загорелой кожей и европейскими чертами лица.
- Зазывала говорит, что у этой бабы есть молоко,- перевел для подруги с арабского сэр Уильям,- только я не понял, куда делся её ребенок, то ли украли, то ли умер.
- А откуда она родом? - поинтересовалась графиня.
Опять раздалась абракадабра арабской речи.
- Полька, что ли!
Так..., это уже было лучше - польский язык Стефка более-менее понимала.
- Как тебя зовут, милая!- медленно выговаривая слова, спросила она по-чешски.
И та её также поняла.
- Зося, ясновельможная пани!
- Откуда ты, Зося, и где твой ребенок?!
- Умер, пани! А родом я из Кракова!
- Моему малышу три месяца, и ему нужна нянька, справишься ли ты?
Похоже, полька удивилась.
- Конечно, пани, у самой дома осталось трое деточек!
- А как ты оказалась здесь?
- Это долгая история, пани!
Все это время граф оторопело слушал её.
- Стефания,- счел нужным он вмешаться в разговор,- на каком это языке ты изъясняешься?
