Предел (СИ) - Лобанова Елена Константиновна (книги онлайн полные версии TXT) 📗
— Ар Намэль! Эти драгоценности выкупить. Выигрыш — в мои покои. Быстро!
Амалирос ничего не забывал. Ни плохого, ни хорошего, ни просто нужного. Со Светлой Посланницы надо было потребовать отчет о попытках послать Весть. Можно будет совместить нужное с приятным — отчет и демонстрацию справедливости и щедрости.
Верхние покои встретили Повелителя встревоженными голосами. Голоса Послов, срывающийся голосок Светлой Вестницы, Ар Гаэля, который должен был принести малый список, и Младшего Разведчика, одного из ушедших в новый проход. С Разведчиками всё было более-менее понятно: Амалирос велел их немедленно по возвращении направить к нему в Покои. Но остальная возбужденно гомонящая компания означала, что что-то случилось. Что могло случиться Ар Ниэль Арк Каэль догадывался — опять новые дыры. Что может быть хуже такой жизни, когда совершенно не представляешь, когда ожидать новых неприятностей?
Оказалось, что может быть кое-что и похуже. Амалирос застыл как вкопанный. Единый Создатель! Все стены, даже поверх новой кладки были испещрены рунами. Убористо, но — крупными. Его подданные и Аль Манриль с ними, то задирали головы к потолку, то сползали к полу. Они яростно спорили, где начало ценного текста. На него, Амалироса, даже внимания не обратили. Более того! Морнин Аль Манриль совсем забыл бояться и потребовал срочно открыть спальню Повелителя. Всё это сборище решило, что начало и конец текста, скорее всего — там! Ар Ниэль Арк Каэль отвлекся от Светлых и Темных, глянул на стену рядом с дверью и сказал:
— Орки с ней… со спальней… Что это?
Между столбцами рун на манер шпалер разместились рисунки к написанному. Высеченные в камне, они смотрелись как картины на человеческих на надгробиях. Любой покойник перевернулся бы в гробу, если бы у него на могиле стоял камень с такой рожей. Каждая морда была страшнее выползня. Тот, кто это сделал, знал не только его тонкий вкус и тягу к живописи, но и нежную ранимую натуру. «Даэроссс!» — Амалирос влетел в свою спальню уже понимая, что он там увидит.
Действительно, текст начинался с левой стены, выходил за дверь, бежал по стенам малого зала и снова заворачивал в спальню, чтобы закончиться на правой стене. Куски текста были поделены, как страницы в книге. А между ними — картинки. Особенно мерзопакостной была та, что разместилась напротив изящного ложа, застеленного черным шелком. Повелитель бессильно опустился на кровать и услышал, как что-то хрустнуло… Он подскочил и сдернул покрывало. Слава Создателю, картины Нальиса остались целы, только одна рама с уголка скололась. Арк Каэль так и стоял в обнимку с шедеврами, пока вся компания Светлых и Темных изучала… Сам он внимательно изучал стихи на правой стене, которыми заканчивалась вся эта писанина с дикими иллюстрациями. «Так кто из вас двоих сильней?!»
— Ну, попадисссь ты мне только Полусветлое чудовище! Это я, Повелитель, травлю беспомощный червей? Посссмотрим, как ты сам с ними справишься, рифмоплет! — Амалирос почувствовал себя отвратительно. Он даже не знал, а чувствует ли он себя вообще? Такая наглость во всех проявлениях! А зачитавшиеся увлеклись настолько, что совершенно не понимали и не учитывали: резкие перепады настроения Повелителя гораздо хуже, чем редкие припадки радости.
Ар Намэль явился очень вовремя. Секретарь напомнил тем самым, что среди охающих и бормочущих — Дева. Амалирос напомнил себе о сдержанности. Картины Нальиса следовало положить обратно и сделать вид, что все в порядке. Пришлось напрячься и принять гордый и невозмутимый вид. От картинок его, конечно, мутило. И он задал себе обычный в трудных ситуациях вопрос: «Вот, Тиалас, что бы сделал?» Решение немедленно было найдено. Правда, оно никогда не терялось и всегда было одинаковым:
— Ар Намэль! Бочку настойки на багрянке и кубки! Быстро!
Ночь заползла в Верхние покои. Свечи и факелы освещали стены. На столе теснились кубки. Эльфы сновали от стола к стенам и обратно. Амалирос «сновал» вместе со всеми:
— Это где? Где про тарлы написано? Ах, вот… Да-да, доказательно. Невероятно! Опять эта жуткая картина! Читать же неприятно. Зачем было дополнять доклад такими подробностями? Зачем вообще было его именно здесь писать? На полу не мог написать что ли? Немедленно позвать представителей Торговых Домов. Будить! У нас сделка с кланом Секиры и Кирки. Сведения об этой Воительнице надо использовать. И айшаков купить для пробы. Пару. Морнин, Вы уже переписываете? Картинки — не надо. Да Вы и не сможете. Никто не сможет. Ар Намэль, уже вернулись? Немедленно поднять Старейших Знающих, нам нужны специалисты по орочьему. Они еще должны помнить, у береговых или у степных кланов был этот… говор с придыханием. Волоките хоть в исподнем! Я что, должен объяссснять, что такое — государственная важность? Вы себе представляете, сколько эльфов из разных Домов ушло к Синим Горам в надежде на неплохой заработок? Подданные, что вы набились тут как салат в бочонок? Некоторых из вас я терпеть не могу, но защищать обязан, пока на измене Правящщщему Дому не поймаю! Ар Дэль, не дергаетесь! Ар Намэль, напишите приказ: Старшего Разведчика Ар Туэля наградить… — Амалирос окинул взглядом настенный «доклад» о Темных эльфах в человеческих подвалах и соотнес с расчетами длины коридора. — Наградить посмертно! И Младшего Ар Нитэля — тоже. И принесите еще багрянки. Сколько же вас тут! Морнин, у Вас есть хоть какая-нибудь светлая мысль, как Ваш сын это делает? Где Элермэ? Ах, вот Вы, Прекраснейшая. Кстати, это — Ваше. И не отказывайтесь! Польщен Вашей ставкой, весьма. А кто и как может «уделать» птицееда и кто кому — червяк беззащщщитный, это мы потом посмотрим. В Чаше. Когда решим насущные проблемы.
— А может быть Повелитель Амалирос, Вы сможете принять во внимание этот доклад и оценить заслуги? — Элермэ ожидала, что Даэроса и Нэрниса наградят как-нибудь по-другому, а не страшным выползнем.
— Это Вы о чем? Заслуг пока нет — только сведения. И почему Вы просите за этого совершенно незнакомого Вам сына Дома Ар Ктэль?
— Но он же пусть и сводный, но все-таки мой брат! — Светлая не понимала, как можно не учитывать родственные связи.
— Ах, брат! Быстро же он родственниками обзаводится. И поэтому Вы его защищаете?
— Но Вы же тоже собираетесь защищать своих подданных, даже если не знакомы с ними лично!
— Да! Да, я не знаю тех, кто родился за Пределом, но уже намерен защищать. И, если надо — спасать. Как и Вы — Даэроса. Вы отвратительно логичны, моя дорогая. Только Вы упустили маленький нюанс: я могу себе позволить не спасать тех, кто мне не нравится. Потому что я кто? Напомнить?
Элермэ уже поняла, что Девы могут не опасаться быть растерзанными, и потому рискнула:
— Душитель младенцев!
— Я? Я — душитель младенцев? Ну, знаете ли! Ах, да, я же сам говорил, что они — дети… Ну, ладно… Только не надо рыдать. Мне, конечно, не сложно подставить свое надежное плечо, чтобы Вам было удобнее плакать. Рыдайте в свое удовольствие. Всегда рад. То есть, прости Создатель! Вы меня запутали! Выпейте багрянки. И постарайтесь тоже совершить маленький подвиг. Передайте Весть любому из Ваших братьев: идти дальше. И специально для самого наглого младенца следующее: «Пиши на пол! Четыре плиты слева от шестой внешней арки. Руны — мельче! Сульсу краски не давать! Доклад — ежедневно!» Не вздрагивайте так, это я не ему кричу… это эмоции. Морнин, оставляем Вас продолжать тяжкий труд, дописывайте. Всем остальным — в Лазурный Зал. Срочный Малый Совет!
Амалирос добрался до ложа только к утру. Голова слегка кружилась. Хотелось убедить себя, что всё это был сон, дурной сон. И этот потомок двух Домов, который сочиняет непочтительные стихи и рушит все, что создавалось тысячелетиями, походя, да еще и на расстоянии — тоже сон. Повелитель Темных эльфов судорожно вздохнул. Со стены на него нагло пялился предок некоего Нофера Руалона. Выпученные как у удавленника глаза поблескивали черным камнем. Один глаз так и вовсе хитро сполз на щеку и, казалось, подмигивал в неясном свете утра: «На том свете выспишься». Мелкий выползень Даэрос именно эту «картину» сделал барельефом в одну четверть. Ребенок? Ну, тогда слишком злопамятный. Амалирос закрыл глаза и пожелал себе не просыпаться.
