За краем поля - Чернявская Татьяна "Тианна Беллер" (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗
Положа руку на сердце, молодого артефактора нельзя было назвать человеком совершенно не склонным к мыслительной деятельности иль глубоким размышлениям. В редкие моменты, когда его голова не была забита транслируемыми по чародейской паутине отчётами, песнями, съёмками с тотализаторов да различных игр, Стасий мог проявлять недюжинные таланты в артефакторике, алхимии и ряде точных наук. Это могло позволить ему в сложившейся ситуации открыть парочку чародейских законов или изобрести уникальный артефакт, пока никто не мешает. Проблема заключалась в том, что за пределами учебных лабораторий эта уникальная возможность им совершенно утрачивалась за ненадобностью на фоне более животрепещущих тем для размышления. К примеру, о новых моделях кристаллов связи, появившихся на рынке, гонках на скоростных мётлах, подпольных боях специально выведенной нечисти или фигуристой однокурснице, что за парочку подарков была удивительно лояльна со всеми желающими. Желающие при этом продолжали делать вид, что девица кристально честная и непорочная, дабы в дальнейшем не утратить её лояльность. Поэтому не было ничего удивительного в том, что сами мысли о бренности бытия и высших материях наводили на молодого человека тоску и воспринимались им несколько дико.
- А может, мы все зарождаемся набором каких-нибудь предписанных программ и даже наша возможность это осознать кем-то заложена изначально? - трагично вопрошал Стасий у обрубка ломаховской ноги, зависшего в воздухе, потому что разговаривать с самим собой считал проявлением сумасшествия. - Мы просто фон для чьей-то игры. Дешёвые актёры в гипсовых масках, что вскакивают в нужное время, а потом исчезают за кулисами. Только не все сразу могут это понять и разобраться, кто здесь реальный человек, а кто просто ширма для его жизни. Вот отыгрываешь свою роль, и тебя задвигают подальше, пока не понадобишься. Может мы сейчас как раз и находимся в эдаком отстойнике для ненужных ширм и фонов. Отыграли свою роль и ладно, а потом нас извлекут, отряхнут от пыли и выставят возле другого игрока, чтобы место не пустовало. Только и остаётся надеяться, что в следующий раз на тебе завяжут какой-нибудь виток сюжета и ты простоишь подольше. Я вот что хочу сказать, что, если весь набор воспоминаний нам тоже привили, а на самом деле мы появились на пару часов, потом опять вернулись сюда, а перед новым выбросом нам их обновят или перепишут наново. Ты как считаешь?
В ответ раздался низкий глубинный гул, прошедший мелкой вибрацией сквозь саму основу странной почвы и передавшийся телу ощущением звука.
- Я тоже так думаю, - согласно кивнул молодой человек. - Приятно, когда твои идеи находят понимание. Меня только немного напрягает тот факт, что ты мне отозвался. Не думаю, что нормально, когда живая нога тебе отвечает. Говорить с ней тоже не хорошо, но считается, что любая жидкость реагирует на звук, так что одностороннее воздействие всё же допустимо. А вот в обратном порядке как-то не очень.
Звук повторился, став отчётливей, звонче и как будто яростней, словно его несло эхо сквозь узкое каменное ущелье. Стасий невольно нахмурился, недовольный попранием таких законов мироздания, как распространение звука, и собирался уже сделать серьёзный выговор своему неполноценному собеседнику, как вовремя одёрнул себя от такого проявления сумасшествия и обернулся. Всё же, несмотря на всю свою предвзятость к блаженным молодой человек сейчас охотнее предпочёл бы говорящую ногу увиденному.
На краю горизонта, где цвета верха и низа смешивались плёнкой тухлого жирка, появилась тёмная точка. Большая, подозрительно округлая, она так стремительно приближалась, что взгляду, привычному к однообразию пейзажа, становилось практически больно от резкого несоответствия. Намётанный глаз различил крупное обрюзглое тело, толстые ноги и совершенно недружелюбные намеренья несущегося сквозь долину монстра. Приближающаяся фигура не прыгала рваными скачками, швыряемая упругой поверхностью, как то делали уносимые вдаль девчонки, а словно плыла над нею, не касаясь массивными конечностями. Чародею бы обрадоваться появлению на горизонте хоть какого живого существа, но Стасий понял, что ещё не настолько отчаялся.
Низкий, пронизывающий рёв (теперь-то уж Валент не сомневался в происхождении звука), что пробирал до косного мозга и прямо там начинал щедро сеять страх и отчаянье, предвестником гибели раздавался над холмами. Чародей подорвался с места и, чуть подпрыгивая, пополз прочь в тщетной надежде укрыться от страшного обитателя кровавого мира, но, случайно натолкнувшись на ногу товарища с поджатыми в бессилии пальцами, замер. Бросать единственный ориентир, хоть как-то связывающий его с родным миром было едва ли не страшнее. В глубокой растерянности Стасий сел, поджав к груди колени, обхватил руками голову и зажмурился. Бежать было некуда, пытаться спастись - бессмысленно, оставалось только молиться.
- Отец наш Всеблагой, - подрагивающим голосом зашептал артефактор, единственные слова молитвы, которые остались в памяти, - смилостивься Триликий. Пошли на нас свет, да отведи срань... отведи в общем...что там у всех отводится...
Слова воззвание не помогали - рык нарастал. Валент уже слышал, как гудит разрываемый бегущим монстром воздух, как хриплое дыхание, своё иль чужое, проникает в зажатые уши, как несётся из неведомой дали погребальное пение. Удар!
Нет, скорее то был толчок. Мощный, подбрасывающий высоко в воздух, бьющий резонансом по нервам, но всего лишь толчок. А когда волнение затихло и тело чуть дезориентированного артефактора распластало по упругой поверхности, сверху раздался хриплый, смутно знакомый голос преисполненный дикого восторга и ошеломляющего энтузиазма:
- А я что говорила! Мой братец точно молиться будет! Он кроме этой молитвы никакой и не знает, так что мы точно не промахнёмся. Спорим, он и эту-то запомнил исключительно потому, что в приходской школе без неё в столовую не пускали.
Стасий не поверил своим ушам и осторожно приоткрыл глаз, чтобы при первой же возможности снова прикинуться мёртвым, но натолкнулся на холодный оценивающий взгляд совершенно незнакомого мужчины.
- Ты слишком много говоришь.
Не будь молодой человек дезориентирован несостоявшейся гибелью от лап неизвестного монстра, непременно бы отшатнулся от незнакомца, так он был страшен. Чародей (а в этом не возникало ни малейших сомнений) лежал на самом краю причудливого уступа и, казалось, совершенно не переживал по поводу происходящего. От незнакомого чернокнижника, ужасно напугавшего Стасия ещё там на поляне, в этом странном человеке остался лишь плащ, чуть обгоревший по самому краю, но подозрительно чистый, словно только что выглаженный. За исключением его, худой светловолосый мужчина был с головы до ног покрыт порезами, кровью и странной серовато-алой субстанцией, шевелящейся, словно разумный организм. Его легче было принять за кишащий паразитами труп, если бы не цепкий, какой-то особенно жестокий взгляд, вглядывающийся в самые потаённые уголки разума.
- А ты для умирающего слишком много командуешь! - фыркнула Алеандр.
Незнакомый чародей, решив что-то для себя, отвёл, наконец, взгляд, и Стасий смог посмотреть на сестру. Лучше бы он этого не делал. Он готов был увидеть наспех перетянутые раны, грязь, вырванные волосы (это вполне укладывалось в его представления об излишне шебутной сестрёнке), но никак не дикую смесь алого и пронзительно синего. Яркость красок заслоняла от восприятия любые черты, и словно поглощала под собой человека. Перед ним двигался человек, но что это за человек, не зная заранее догадаться было невозможно. Такие изменения пугали. Артефактор только сейчас осознал, что возвращения исчезнувших девчонок опасался ничуть не меньше их окончательного исчезновения, потому что интуитивно понимал, что прежними они уже не будут.
- Жаль, что со мной нет моих зелий! - игнорируя странность сложившейся ситуации, радостно щебетала девица, пребывая в самом благостном расположении духа, какое только возможно у неё наблюдать. - Ничего! Я и без зелий смогу справиться. Полагаю, ты до сих пор не умер, только потому, что здесь Межмирье и наверняка совершенно другие законы смерти. Мне вот, например, когда мы плыли через кровавую реку, на мгновение тоже показалось, что я умерла и потом ещё, когда эти здоровяки на тебя орали, а потом ничего. Даже бодрее стала. Так что даже не думай расслабляться! Ты можешь умереть от ран, как только мы вернёмся обратно. Нужно этого не допустить любой ценой! Знаешь, за то время, что мы ехали, у меня появилось несколько потрясающих теорий относительно способов лечения. Понятия не имею, сработают ли они, но у тебя просто нет выбора, так что расслабься и принимай высококвалифицированное лечение.
