Белая тетрадь - Ролдугина Софья Валерьевна (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
– Но еще больше я боюсь, что в последний момент отступлюсь.
Он отвернулся в сторону, уделяя внимание осмотру лезвий.
– Об этом можешь не беспокоиться. Я позаботился заранее.
Максимилиан поддел когтем пробку в маленькой бутылке и аккуратно наполнил серебряный кубок.
– Ритуал должен быть добровольным. Это непременный залог успеха. – Голос его был странно ровным, почти лишенным интонаций. – Но есть способ слегка обойти это условие. Укрепить волю и уменьшить боль. Ты должна выпить это. – Ксиль протянул мне кубок.
Я понюхала зелье. Очень сильно пахло мятой и чуть-чуть – гнилью. Незнакомый запах, а казалось бы, сколько всего я перенюхала, обучаясь у Дэйра. Впрочем, к одной категории веществ он меня не допускал – к наркотикам.
– Как это мне поможет?
– Просто сделай глоток, думая о своем обещании. Помнишь, как сказала мне, что готова на все? – Я кивнула. Увядшая было решимость вновь окрепла. – Пей и думай об этом. Состав укрепит твое стремление идти до конца, во что бы то ни стало.
Я внимательно посмотрела на князя поверх алтаря. Меня не покидало ощущение, будто сейчас мы стояли по разные стороны черты. Ксиль – одной ногой в могиле, а я?
– Эта штука сделает меня роботом? Безмолвным и лишенным эмоций? – тянула я время, не решаясь отпить из бутылочки.
Он холодно улыбнулся.
– Нет. Ты будешь чувствовать все. И боль, и страх, и желание отступить. Но все это станет неважным. Поверь мне, если бы ритуал позволял, я бы тоже глотнул чего-нибудь подобного. Просто для подстраховки.
Более не колеблясь, я осушила кубок. Зелье оказалось абсолютно безвкусным, как очень густая вода или пресный кисель. Окружающие краски выцвели, очертания предметов стали резче. Руны на алтаре засветились синеватым цветом, и вот теперь оптические эффекты уж точно были ни при чем.
Ко мне подошел Максимилиан с угольком наготове.
– Протяни руки, – сухо попросил он. Его пальцы, сжимающие маленький черный кусочек, заметно подрагивали. – Ладонями вверх.
Как только уголь коснулся кожи, дрожание прекратилось. Я с отстраненным любопытством наблюдала, как на моих ладонях появляются символы. Многие из них были знакомы мне по конспектам брата.
– Смерть и отречение? – В моем голосе не было ничего, кроме благожелательного интереса. – Что за ритуал ты задумал, Максимилиан?
Он промолчал и продолжил все так же скрупулезно вычерчивать знаки.
– Ладно, не отвечай. Я уже догадалась. «Жизнь за жизнь», верно? Ты хочешь, чтобы я умерла вместо тебя. Так, Максимилиан?
Он так сдавил мое запястье, что боль прострелила до самого плеча. Но мне отчего-то было все равно, словно это происходило с кем-то другим.
– Да. Почти угадала. Ритуал называется «Тьма избавления», но смысл тот же.
Это начинало меня забавлять.
– Почему именно я? Не сомневаюсь, нашлось бы немало людей, да и других существ, готовых занять мое место. Любой из твоего клана с радостью в сердце умрет за тебя, ведь ты их спаситель! – Ксиль выглядел так, будто сейчас или расплачется, или отвесит мне оплеуху. – Так почему же именно я?
– Потому что ты одна такая, вот почему! – взорвался он, вскидывая голову. Глаза стали совершенно безумными. – Я понял это, еще когда увидел тебя в первый раз. Понял, что ты одна можешь подарить мне надежду.
– Почему?
Я склонила голову к плечу, разглядывая князя. Сейчас он был особенно красив. Эти разметавшиеся по плечам волосы и сумасшедшинка в глазах…
– Потому что ты – Dei’a-Nattiee. «Мрак света и сияние тьмы», – так говорили ваши королевы, верно? Я искал средство спастись, искал все эти долгие столетия. Но всегда знал, что обречен, разница была только в сроках. – Ксиль почти успокоился, только на скулах проступил румянец. – И нигде, ни в одной книге не было ни единого упоминания о способах избавления от солнечного яда. Я почти потерял надежду, когда меня случай занес в Академию. Там я наткнулся на некромантический трактат с описанием одного ритуала. Уничтожение «светлой крови» с помощью «темной крови». «Светлая кровь», Нэй! – Он схватил меня за плечи, вплотную приближая свое лицо к моему. – Так раньше алхимики называли солнечный яд!
Я с удовольствием прикоснулась губами к его щеке. Не упускать же такой шанс. Тем более что другого не будет. Больше уже ничего не будет.
Только меня это не пугало.
– Что ж, если ты уверен, что это поможет, тогда прекращай лекции и начинай ритуал.
Дыхание у него сбилось. Мне вдруг захотелось привстать на мыски и выпить с губ Ксиля хотя бы один вдох – как лакомство.
– Ты понимаешь, что это смерть для тебя? – прошептал князь.
«Забавно. И кто из нас больше боится?» – пронеслось у меня в голове.
– Понимаю. А еще я понимаю, что если отступлюсь, то погибнешь ты. Сейчас или через год – неважно… – Я замолчала, вглядываясь в его лицо. – Ты ведь хочешь жить, Максимилиан?
– Да… Да! – страстно выдохнул он и крепко прижал к себе, укачивая, как ребенка. – Хочу. Мне рано умирать.
– Тогда начинай.
Он застыл на мгновение, а вновь поднял на меня глаза, в них был арктический холод.
– Ложись на алтарь. Руки вдоль туловища, под углом пятнадцать градусов, ладонями вверх. Хорошо. А теперь терпи.
Тонкое, узкое лезвие ножа впилось в кожу, повторяя прорисованные углем узоры. Это действительно было больно. Холодное железо не просто наносило царапины. Расцветающие на моей коже руны рвали куда более тонкие связи. Невесомые золотые нити. Жизнь – душа – сила.
Я не кричала. Загоняемая внутрь боль словно пробила какой-то барьер, за которым ждала своего часа тьма, подарившая мне имя и титул. Кровь на ладонях стала черной, и небо над головой – тоже.
Сейчас. Сейчас все закончится. Два быстрых росчерка по запястьям, крест-накрест – по горлу. И спустя несколько томительных, напитанных отчаянием и страданием минут – удар в сердце. Того, последнего ножа, с узким клинком треугольного сечения.
Сейчас…
– Nieih, Ksie’il! Nieih!
Сияющая темно-алая волна ударила Максимилиану в грудь. Князь, подвывая и мешая аллийские ругательства с шакарскими, отлетел на другой конец поляны и врезался спиной в камень с ритуальными принадлежностями. Следом метнулась размытая тень. Я с трудом повернула голову, тяжелую, словно налитую свинцом.
Тантаэ стоял напротив разъяренного князя, раскинув крылья в защитном жесте. Всегда аккуратные волосы паклей спускались на спину. Когти на хищно согнутых пальцах отливали светлым металлом.
– Нет, Максимилиан. Я не позволю тебе.
– Хочешь, чтоб я сдох?
Голос Максимилиана чудовищно исказился. В нем не осталось ничего красивого.
Тантаэ вздрогнул, но взгляд его оставался твердым.
– Я хочу, чтобы ты жил. Чтобы ты оставался со мной, навсегда. Бездна, я хочу этого больше всего на свете! – тихо рассмеялся он. – Но не такой ценой. Не ценой твоей души, Максимилиан.
Северный князь хищно оскалился.
– Все в порядке, Тантаэ, – с трудом прошептала я. Онемевшие губы не желали подчиняться. – Я согласна. Я знала, на что иду.
– Нет, не знала, – упрямо возразил Пепельный князь. – Ты хочешь жить, Максимилиан? Но в каком мире? В раздираемом войной всех против всех, где сильные ведут охоту на слабых, а слабейшие ждут своей очереди, чтобы добить раненых великанов? Одумайся, пока не поздно! Если ты убьешь одну из эстаминиэль, то договор будет расторгнут. Инквизиция просто передавит нас поодиночке. Если к тому времени ты еще будешь жив.
Максимилиан дышал тяжело и хрипло. Лицо исказила болезненная гримаса.
– Рассуждения, всего лишь рассуждения, – прошипел он. – Если я отступлюсь, то мне уже будет плевать на инквизицию, и на эстаминиэль, и на весь мир заодно! Отойди, Тай. Уйди по-хорошему. Жалеть тебя я сегодня не собираюсь.
Пепельный князь вздохнул. Темно-вишневые крылья постепенно становились прозрачными, словно сил на их поддержание не хватало.
– Я очень надеялся, что до этого не дойдет и ты откажешься от своей безумной идеи. Жаль, что я ошибся. – Он устремил на Максимилиана взгляд, ясный и обреченный. – Я не уйду, Максимилиан. Если хочешь убить ее, придется сначала покончить со мной. Дело принципа, уж прости меня, старого дурака.
