Воин Забвения. Гранитный чертог (СИ) - Счастная Елена (читать хорошую книгу txt) 📗
Млада окинула взглядом опустевшее ристалище и поёжилась. Холод зимней ночи заползал в рукава и под тулуп, подошвы сапог начинали промерзать. Она двинулась вслед за воеводой, догнала его и остановила, ухватив за рукав кожуха.
Верег едва повернул голову в её сторону:
— Опять ты. Что? Хочешь пойти со мной и помочь пережить горечь от проигранного поединка? Тогда загодя сними оружие.
Млада проглотила почти открытое оскорбление.
— Что всё это значило? Зачем был нужен этот поединок?
Хальвдан дёрнул рукав, вырывая из её пальцев.
— Это не твоего ума дело. Разве я или кнез должны перед тобой отчитываться? — его гневный взгляд полоснул льдом. — Что ты вообще о себе думаешь?
И правда, глупо было считать, что Хальвдан выложит всё как на духу. Да и лучше было бы спросить Кирилла, но это дело ещё более гиблое. Млада смотрела воеводе в глаза, не зная, что ещё можно сказать. А тот чего-то ждал.
— Просто так странно всё… – наконец выдохнула она.
Хальвдан криво усмехнулся, смягчившись:
— Это было всего лишь развлечение. Не забивай себе голову.
Он большим пальцем тронул подбородок Млады, развернулся и ушёл.
Ветер ударил в спину, засыпая за воротник горсть колючих снежинок.
[1] Грудень – декабрь.
[2] Варла – бог-покровитель воинов. Относится к богам загробного мира Нави. Представляется в виде змея, скачущего верхом на единороге. День Варла празднуется в день зимнего солнцестояния.
[3] Кат – палач.
Глава 20
Пир был в самом разгаре. Кмети, раззадоренные прошедшими ристаниями, уставшие в поединках да и просто от ожидания, скоро хмелели, а потому в чертоге с каждой опрокинутой чаркой медовухи или кружкой хмельного кваса становилось всё более шумно. Отроки сбивались с ног, поднося всё новые кушанья с поварни. То и дело с грохотом и звоном падали на пол миски и братины, случайно задетые локтями да плечами разошедшихся дружинников. Парни гоготали, не обращая на это внимания. В самых дальних от княжеского стола углах вспыхивали короткие ссоры – того и гляди кто подерётся. Только старшины следили за всем зорко – безмерно разудалого буйства не допустят.
Тихо тренькал на гуслях давно охрипший от песен сказитель. Отзвучали слова повести о змее Варла, о его славных Небесных битвах плечом к плечу с Огнедой. Их каждый кметь здесь знал хорошо – с детства о Боге-змее рассказывали им бабушки или матери. Но послушать лишний раз никто не отказался. Теперь сказитель, напоенный и накормленный в благодарность, просто грелся у огня, время от времени утирая со лба испарину: в чертоге повисала духота.
Наверное, лишь Кириллу казалось, что здесь холодно. Он даже не стал снимать кожуха – так и сидел с ним на плечах и недобро поглядывал на каждого, кто входил внутрь с улицы, пуская по полу студёные вихри. Вокруг были разожжены очаги и факелы. Воздух, нагреваемый дыханием нескольких сотен молодцев, рассевшихся за столами, становился всё более плотным и тяжёлым. Но нездоровый озноб то и дело пробегал по хребту.
Первый раз за всё время Кирилл чувствовал себя не на своём месте. Хотелось уйти, оставить всех веселиться в честь праздника, пировать и галдеть, но он убеждал себя: это просто временная хандра после всего, что случилось за день. Хотя подобные настроения никогда до сего момента его не беспокоили.
Но уж больно скверно всё сложилось с казнью посадника – едва удалось успокоить горожан, которые после жуткого морока готовы были бежать по домам. Вот уж хорош бы вышел праздник! И до сих пор не давала покоя мысль о том, какой след оставило это в их памяти. Сплетни, обрастая домыслами, способны натворить бед. К тому же этот поединок…
Кирилл неспешно окинул взглядом заставленный столами чертог, разыскивая Хальвдана, хоть и знал, что того среди кметей нет. Вот его место: самое ближнее по левую сторону. Пустует до сих пор, хоть все остальные были уже здесь. Даже Геста пришла, пусть и морщилась, выказывая обиду. А вот верег, который обидчивостью сроду не страдал, где-то запропастился. Плохой знак.
Кто-то неподалёку хорошенько саданул кулаком по столу, брякнули плошки, и парни разразились хохотом; отрок, подносящий Кириллу ендову с мёдом, едва не выронил её, вздрогнув. Тот подставил руку, придерживая посудину. Мальчишка пробормотал благодарность, склоняя голову так, что стало видно русую макушку, уместил ендову среди мисок и братин на столе да скрылся среди расторопно снующих кругом собратьев.
Пролетел по залу очередной порыв холодного воздуха снаружи – подоспели к столу гридни после стражи. Похохатывая, они растолкали товарищей, умещаясь за столами. Кирилл, поглядывая на них, склонился к Бажану, который молча и сурово терзал зубами солидный кусок жареной на огне свинины.
– Хальвдана не видал?
Воевода хмыкнул в усы.
– Так у Лерха, небось. Лицо-то ты ему хорошо разукрасил, – он зыркнул осуждающе, но тут же снова опустил глаза в свою миску. – Сейчас объявится. Пару чарок точно мимо не пропустит.
И то верно, какое-никакое снадобье Хальвдану не помешает. Кирилл снова откинулся на спинку кресла и повернулся к Гесте. Та перестала теребить бусы, украшающие льдисто-голубого цвета платье, улыбнулась ему – совсем, как в первые дни, будто не было между ними последнего разговора – и дотронулась кончиками пальцев до его ладони. Он натянуто улыбнулся в ответ и отодвинул руку. Покуда Кирилл не нашёл решения, как поступить с девушкой, которая по сию пору считалась его невестой, приходилось вести себя так, словно их по-прежнему что-то связывает. Да и, к слову сказать, проводить с ней ночи было занятием отнюдь не постылым. Мысль, чтобы снова позвать Гесту к себе, до сих пор часто посещала его, да вот раз уж решил рвать – лучше не оставлять даже самой тонкой нити.
Издалека прокатился нарастающий рокот, как если бы кмети приветствовали того, кто должен был прийти давно, но кого уже не ожидали увидеть. Только что вошедший Хальвдан задержался у стола, где сидели его ватажники, и громко перекинулся с ними парой слов на верегском. Осерчал. Иначе не стал бы так открыто разговаривать на своём языке, когда давно уже прозвучал приказ во избежание ссор среди кметей говорить по-немерски. Но подвыпившие дружинники не обратили на это никакого внимания. Только поднимали любопытные взгляды на проходящего мимо верега и рассматривали пристальнее обычного: даже те, кто их с Кириллом поединок не видел, уже знали о его исходе. Это всё равно что шило в мешке таить.
Да Хальвдан сильно-то не скрывался, не склонял головы, пряча багровую отметину на скуле. Он уселся наконец на своё место и тут же вперился в Кирилла:
– Здрав будь, кнез. Сладок ли мёд в твоей чаше?
Бажан напротив него насмешливо фыркнул, сверкнув зубами.
– Мёд нынче хорош, – спокойно согласился Кирилл. – А снадобья Лерха всё так же вонючи?
– Хуже обычного, – верег потрогал висок и щёку. – Но куда же мне деваться? С такой рожей меня девицы не узнают и пускать к себе перестанут.
Сотник Вагни прыснул, опуская голову:
– Дык ты, Хальвдан ярл, не рожей перед ними свети.
Геста рядом громко вздохнула и отвернулась, не желая слушать мужицкое похабство. А Хальвдан зычно расхохотался и одобрительно похлопал ватажника по спине. И, наверное, только Кирилл услышал в его голосе натужное веселье. Шутки шутками, а так просто он случившееся не спустит – не зря начал с ненужного приветствия.
Отсмеявшись, Хальвдан снова повернулся к Кириллу, наклонился ближе.
– Девицы-то переживут, – проговорил он приглушённо. – А вот как мне дальше быть, если друг чуть меня не убил?
– Не мели чепухи. Синяка испугался? – Кирилл приложился к кубку, но тот оказался пустым. – Это поединок, а не хоровод.
Верег прищурился.
– Если бы я не остановил тебя, то лежать бы мне сейчас с пробитым черепом. Хоть сколько ты отпирайся. Я видел…
– Что? – огрызнулся Кирилл. – После того, что Наяс тебе наплёл, ты каждый раз будешь высматривать во мне безумие? Я перегнул палку – не более.
