Воин-Тигр (ЛП) - Гиббинс Дэвид (книги полностью .TXT) 📗
- Ох уже эти семейные узы! Я так и знал.
- Разумеется, тот профессор ошибался. Ну а руки Катиного отца до Иссык-Куля дотянуться не успели. С нашей помощью все его планы два года назад пошли прахом.
- Что еще известно Алтаматы о советских исследованиях?
- В военных архивах зафиксированы лишь координаты находки. На дне лежит толстенный слой ила, и непонятно, нашли они тогда торпеду или нет. Правда, по Караколу - соседнему городку, населенному в основном сотрудниками базы, - поползли слухи. Рассказывали, будто под иловыми наносами обнаружили какие-то древние стены, украшенные резными изображениями в китайском стиле. И не просто стены, а грандиозный входной портал… В Караколе есть деревянная мечеть, построенная около века назад дунганами - китайскими мусульманами, изгнанными из родной страны. В ней много от типичного китайского храма - драконы на карнизах и так далее. Судя по всему, присутствие дунган придало легенде о Чингисхане дополнительный вес. Скоро за эту идею ухватятся туристические компании и сделают из нее посмешище - установят на городской площади гигантские статуи Чингисхана в советском духе. По мнение Кати, это всего лишь вопрос времени. А ей бы хотелось, чтобы правительство вкладывало деньги в реальную археологию, а не в глупые мифы, ведь у петроглифов есть отличный потенциал стать достоприемечательностью мирового значения.
Костас перевернул страницу на планшете и показал Джеку еще одну распечатку.
- Что бы там ни углядели водолазы, с показаниями глубинного профилографа это вполне согласуется. Прежде всего от берега линейно отходят глубокие борозды - там, где речная вода размыла породу. Ребекка первой заметила, что один из каналов на дне имеет подозрительно правильную форму. Фактически - перевернутая буква "V", стоящая вершиной на берегу.
- Так выходит, честь открытия принадлежит Ребекке? Она мен этого не говорила.
- Да она ведь у нас скромница. Вся в тебя.
Джек приподнял брови.
- А вот и нет, просто у нее есть задача поважнее - не уйти от бригады морских десантников неизбалованной.
- Все эти ребята, как на подбор, - настоящие джентльмены.
- Мне бы пока не хотелось, чтобы в погружении участововали военные водолазы, - посерьезнел Джек. - Достаточно нас самих.
- У них и так дел невпроворот На территории порта до сих пор могут оставаться мины замедленного действия и ядерные реакторы на заброшенных судах. Официально в той зоне, куда мы сейчас направляемся, находиться запрещено. Пока до нее доберутся специалисты, пройдут месяцы. Так что действуем на свой страх и риск. Сам ведь знаешь - советские водолазы сунулись в тот район только из-за торпеды, но ее так и не удалось найти.
Джек набрал воды из озера и побрызгал на шлем.
- А водичка теплая. Самое то.
- Если на глубине станет еще теплее, я выпрыгну на берег быстрее, чем ты успеешь сказать "счетчик Гейгера".
- Так наши костюмы и предназначены для радиационной защиты. Ты ведь сам их разработал.
- И все равно нужно будет потом как следует почиститься.
- На Гавайях?
Костас просиял.
- Наконец-то ты сам произнес это слово. И без моей подсказки!
Джек вновь оглядел озеро. В заливе вода имела ярко-голубой оттенок - точно как прожилки ляпис-лазури в афганской штольне. Но здесь, вдали от берега, все было иначе. В лучах солнца, повисшего высоко над горизонтом, поверхность Иссык-Куля радужно переливалась. То ли вода тут обладала какими-то особыми свойствами, то ли сказывалась прекрасная освещенность, но со стороны казалось, будто озеро поглощает свет и отражает его с глубины двух-трех метров - как если бы там лежал слой расплавленного серебра. Опустив глаза, Джек не увидел собственного отражения. А жидкий металл упрямо твердил о своей реальности, словно откуда-то снизу в озеро поступала ртуть. Он перевел взгляд на берег. У входа в залив, в нескольких сотнях метров от них, неподвижно стояла высокая цапля. Какое-то время она оставалась невозмутимой, как статуя, потом погрузила клюв в воду. Джеку вспомнилось, как несколько месяцев назад на выставке терракотовых воинов в Лондоне они с Ребеккой смотрели на элегантную бронзовую птицу, некогда украшавшую береговую композицию в мавзолее Первого императора. Джек обратил взор на горную панораму, раскинувшуюся на юге. От ее величия захватывало дух. Снежные пики, отражаясь в воде, сияли такой ослепительной белизной, что пришлось приставить ладонь к глазам. Горы парили в воздухе, точно миражи из другого измерения.
Костас слегка поддел его локтем.
- Меня с самого Афганистана беспокоит одна вещь, - начал он. - Судьба Ховарда нам теперь известна, а вот о его спутнике так не скажешь. В шахте не оказалось и следа священного велпу, прихваченного Уохопом из джунглей. Даже если Ховард в минуту смерти и держал трубку в руках, потом ее кто-то забрал. Вряд ли речь тут идет о злодеях китайцах - иначе они давно бы нашли камень, и все обернулось бы совсем по-другому. В такла-маканской цитадели Шан Юна сиял бы на потолке самоцвет бессмертия, а сам он сидел бы и сторил планы мирового господства.
Джек кивнул. С отъезда из Афганистана его мысли в основном крутились вокруг Прадеша - инстинкт самосохранения уступил место заботе о друге. Только удостоверившись, что раненый наверняка выкарабкается, он позволил себе задуматься об остальном - о мужчине, которого застрелил, о мальчике-смертнике. Гибель снайпера никак его не задела, при мысли о ребенке душа словно цепенела - как если бы о взрыве рассказали в теленовостях. Шок еще напомнит о себе, но позже. Ощущения, охватившие го при виде останков Джона Ховарда, были до сих пор живы - точно он переживал эти минуты заново, а время разобраться в себе еще не пришло. Однако участь Уохопа не давала ему покоя все те часы, что катер нес их по озерным водам. Удивительным образом пути многих людей - римских легионеров, Ховарда и Уохопа, древних торговцев и их самих - сошлись в некой мистической точне за горизонтом, та, где вставало солнце над Хрисой - легендарной страной золота, упомянутой в "Перипле".
Он повернулся к другу:
- Помнишь книжку Вуда, "Исток реки Окс"?
- Само собой. И заметки Ховарда с Уохопом - тоже.
- Как обнаружила Ребекка, одна такая запись имеется и на странице с картой, в начале книги. От долины Окса на северо-восток указывает стрелка, рядом карандашом написано два слова - Иссык-Куль (подчеркнуто) и Пржевальский.
- Тот российский путешественник?
Джек кивнул.
- Собственно говоря, он и умер в этих краях - от тифа, в 1888 году. Ребекка провела небольшое расследование. Оказывается, незадолго до смерти Николай Михайлович побывал в Лондоне и выступил с лекцией в Королевском институте вооруженных сил - в рамках той же программы, что и Ховард с его рассказом о римлянах. Это случилось буквально за несколько дней до того, как Уохопа вызвали обратно в Индию, так что лекцию Пржевальского они посетили вместе. Ее основной темой был редкий вид лошадей, обнаруженный Николаем Михайловичем в Монголии; несколько слов он обронил и о скакунах, исходящих кровавым потом. Затем лектор поведал о том, как добирался до Иссык-Куля, какие слухи ходят в народе о его сокровищах. Кое-что рассказал он и про Тянь-Шань, про свои приключения в сердце гор. Уохопа, надо думать, его истории просто завораживали - он ведь и сам страстно увлекался альпинизмом.
- Так по-твоему, туда-то он и отправился?
- С китайского "Тянь-Шань" переводится как "Небесные горы". Если смотреть из пустини Такла-Макан, то они кажутся ближе к небесам, чем любая из вершин Китая. У Первого императора был пунктик насчет гоных пиков: все свои манифесты он старался размещать как можно выше над поверхностью земли. И когда подступила смерть, его взор неизбежно должен был упасть на Тянь-Шань. - Джек очертил рукой западный горизонт. - Если Уохоп ушел из шахты живым, то мог повторить маршрут Лициния: сначала к Иссык-Кулю, оттуда - в горы. Может, он почувствовал, подобно римлянам, что ему уже не вернуться в привычный мир. Может, в намерения Уохопа и Ховарда вообще не входило возвращаться. А ведь Пржевальский рассказывал не о каких-нибудь там афганских ущельях, где и посмотреть не на что, а о богатых плодородных долинах, потерявшихся во времени, как Шангри-Ла. Даже если старикам не удалось бы отыскать небесный камень, у них остались бы в запасе и другие соблазнительные возможности.
