Золотой ключ. Том 1 - Роун Мелани (книги без сокращений .txt) 📗
Ему удалось завладеть вниманием конселос. Все они как-то упустили из виду, что успешное сватовство — это еще не женитьба.
— И, вероятно, вскоре он убедится, что его опасения не напрасны. Я совсем не такой, как мой отец, все вы это прекрасно видите и ни на миг не позволяете мне забыть об этом. Должно быть, король Пракансы считает точно так же… Каким он представляет наследника своего престола? По логике вещей вполне может случиться, что я займу его трон. Или вы не допускаете этой мысли? Вам не приходит в голову, что он может отменить свое решение и потребовать, чтобы мы вернули портрет принцессы? — Его ладонь медленно опустилась на раму картины. — Вы правы, она настоящая красавица. Что, если Праканса сочтет меня недостойным этой жен-шины? — Он пожал плечами. — Наверное, она будет права. Грош цена герцогу, который даже в таком простом деле не может положиться на своих советников. Что уж тут говорить о таких серьезных делах, как война? — Он окинул придворных вопросительным взглядом. — Или я не прав?
Это вызвало бурю протеста: конечно, ваша светлость может на нас положиться в любом деле, конечно, король Пракансы считает вашу светлость идеальным женихом для своей дочери.
— Ваша светлость, вы их обыграли, — прошептал Мартайн.
— В самом деле? — так же тихо сказал Алехандро. — Хорошо. Он ослепительно улыбнулся, и вмиг полегчало на душе: конселос заметно успокоились. Аналогично они реагировали на миролюбивые взоры и добродушные шутки его отца после свирепых разносов.
А потом Риввас Серрано заговорил о пракансийской живописи, о художнике, написавшем портрет принцессы, и напомнил, что нынешний Верховный иллюстратор Тайра-Вирте, ответственный за документирование всех событий в жизни герцогства, — не кто иной, как Грихальва. И вновь поднялся ропот.
— Мердитто! — в сердцах выругался Алехандро.
— Ваша светлость! — Серрано выбрался в передний ряд советников, за ним по пятам следовал до'Саенса. — Ваша светлость, умоляю, не будьте пристрастны. Найдите в себе мужество понять, что всеобщая неприязнь к человеку, которого вы назначили Верховным иллюстратором, вызвана лишь тревогой за ваше благополучие.
— Боюсь, тревога за мое благополучие не столь велика, как зависть к Грихальва, которые превзошли твое семейство.
— Ваша светлость!
— Эйха, Риввас, не надо излишнего драматизма. Может, я и не сидел на отцовских коленях, когда в этом зале решалась судьба герцогства, но у меня есть уши. Я прекрасно знаю, насколько укоренилась старая вражда между Грихальва и Серрано.
— Ваша светлость, на то есть серьезная причина.
— Нет причины! — отрезал Алехандро. — Нет причины, потому что нет доказательств. Ни ты, ни кто-либо из твоих родственников их так и не предъявил. — Он в гневе ударил ладонью по спинке стула. — Мердитто, кабесса бизила! И это — мой советник! Да что я могу от тебя услышать, кроме завистливой и трусливой хулы?
— Ваша светлость. — Дородный, внушительный Эдоард до'Нахерра поспешил заступиться за Ривваса. — Ваша светлость, разумно ли упрекать нас за заботу о вашем благополучии? Мы давно знаем Сарагосу, привыкли к нему…
— Привыкли шпынять его как шута, — возразил Алехандро. — Или я не говорил, что у меня есть уши? — Он схватил себя за ухо, дважды дернул. — Я считаю, что еще слишком рано судить о достоинствах и недостатках Сарио Грихальвы. Он еще ничего не сделал, кроме сущего пустяка — предотвратил войну. — Он снова окинул конселос взглядом и понял, что словесная оплеуха не осталась незамеченной. — Ту самую войну, за которую ратовали вы все, опираясь лишь на слухи и домыслы. Ту самую войну, на которой совершенно напрасно погибло бы множество тайравиртцев и пракансийцев. — Он смотрел только на до'Нахерру, хотя обращался ко всем. — Марчало, сейчас я ему доверяю больше, чем вам. По той же причине, по которой его ненавидит Риввас Серрано. Грихальва умеет отличать истину от лжи. Он стал моим Верховным иллюстратором. Он будет моим Верховным иллюстратором. Смиритесь с этим. Было видно, чего стоит до'Нахерре держать себя руках.
— Ваша светлость, мы опасаемся, что его род окрепнет и захватит власть. Прошу не счесть за дерзость, но даже ваша подруга…
— Грихальва. Верно. — Алехандро повел вокруг острым словно коса взглядом. — Неужели вы все разучились считать? Неужели в одночасье запамятовали нашу историю? При моем отце было четверо влиятельнейших Серрано: Верховный иллюстратор, любовница, Премиа Санкта, консело. — Он уставился на Ривваса. — А теперь осталось только двое. Эйха, разве вы не видите, что солнце рода Серрано клонится к закату?
— Дело не в нашем солнце, ваша светлость.
— Правда? А в чем же, Серрано? Риввас не дрогнул под его взором.
— В колдовстве.
Алехандро отступил на шаг и растянул губы в язвительной ухмылке.
— Ах, да, как же я забыл? Темная волшба! Ну конечно. — Он, шагнул за спинку стула, взялся за верхние углы рамы. — Риввас, объясни, что это за волшебство? Молчишь? Надо полагать, злое, иначе бы ты не обвинял в нем Грихальву. Допустим, это действительно темная волшба, но все-таки мне очень интересно, на что он способен. Мы уже выяснили, что оживлять покойников с помощью холста и красок он не умеет. В чем же тогда заключается его пресловутое могущество? Может, попросить его, чтобы он явил нам во плоти эту женщину? — Алехандро грациозным жестом указал на портрет. — Принцесса жива и здорова, но, увы, она не с нами, а в Пракансе. Путь оттуда неблизок и небезопасен, почему бы не сберечь время? Скажем Верховному иллюстратору, чтобы перенес ее сюда посредством своего волшебства. Побормочет заклинания, бросит в картину щепоть порошка, и моя невеста предстанет перед нами во всей своей красе… Что? Это невозможно? Почему, Риввас? Ты же так старался убедить меня, что он могущественный колдун. Эйха, в чем же кроется его могущество?
— В том, что он может стать герцогом, — прохрипел до'Саеиса. — Если Серрано правы, если Сарио Грихальва владеет магией…
— ..то он способен запросто прикончить меня, а заодно и всех вас, — подхватил Алехандро. — И даже всех жителей Мейа-Суэрты. — Он сокрушенно покачал головой. — Неужели вы всерьез верите, что один человек может захватить власть над целым герцогством?
