Где нет княжон невинных - Баневич Артур (чтение книг .TXT) 📗
— Я знаю одно заклинание… — начал было он.
— Дерьмо твои заклинания! Ремнем по заду — и конец!
— Глупый морвацкий грубиян…
— Я хозяйка этого трактира и решительно…
— …которое голосовые связки парализует, — договорил Дебрен.
Внезапно повисла тишина. Ленда даже села. Дебрен переждал немного, потом стащил с баррикады табурет и, усевшись на него верхом на полпути между лавкой и столиком Петунки, заявил:
— Осталось мало времени, а я хотел еще вздремнуть до рассвета. Что бы мы ни решили, лучше быть в форме.
— Правда, — неожиданно поддержала его Ленда. — Давайте договоримся, что и как, и по кроватям.
Она удивила всех, но показал это только Збрхл:
— И что это тебе так вдруг приспичило?
— Захотелось с Дебреном под перину залезть, — насмешливо ухмыльнулась она. — Желаешь еще что-нибудь знать, или можно поговорить о серьезном?..
— Не о чем говорить, — заявила Петунка не вполне уверенно. — Выезжаете, и конец.
— Поговорить-то есть о чем, — бросил Дебрен. — Только покороче. Предложение, обоснование, голосование. Так я это вижу.
— Голосование! — фыркнул Збрхл. — Ты что ж, демократию возвернуть хочешь?
— Демократия зиждется на всеобщем голосовании, — пояснил магун. — В том числе последних остолопов, мерзавцев и невежд. У нас же есть и разум, и приличные намерения, и неплохое понимание ситуации.
— И хозяйка заведения, — напомнила Петунка. — Права которой никак нельзя не учитывать.
Ленда, которая явно колебалась, приняла решение:
— Дебрен прав. И королей избирают, когда угасает род. Феодализм не противоречит принципам голосования, главное, важно, чтобы голосовали люди компетентные. — Она слегка вызывающе обвела всех взглядом. — Кто-нибудь считает кого-либо из присутствующих лицом некомпетентным?
Собравшимся пришлось задуматься. Дебрен принял всеобщее молчание за согласие — но ошибся.
— Я не расист, — заявил Збрхл, — но даже при демократах куры права голоса не имели.
— Что ты имеешь против Дропа? — Ленда скорее удивилась, чем возмутилась. Возможно, потому, что само заинтересованное лицо подтвердило спокойным кивком.
— Лично я — ничего. Конечно, он из тех бабников, которые себя петухами почитают. Но в данном случае он сам себе дает отвод в качестве участника совещания. Видно же, что он глазищами за тобой, как верный пес, водит. Да и Петунке поддакивает. Значит, он ограниченно вменяемый. Скажи, что ты голодна, и он тебе бульон из самого себя предложит.
— Добрррроворрьно отказываюсь, — предупредил Дроп.
— Браво! — похвалил его Дебрен, которому перспектива предоставления Ленде двойного права голоса улыбалась даже меньше, чем Збрхлу.
— Если исходить из таких критериев, — послала ему недобрый взгляд Петунка, — то и ты, наверное, откажешься?
— А заодно и Збрхл, — буркнула Ленда, ни на кого не глядя.
Дебрен, который глядел, отметил, что все вроде бы покраснели. Кроме попугая.
— Кончайте шутить, — холодно проговорил чародей. — Предложение Петунки мы знаем. Выслушаем других, а потом будем голосовать. Кто против? — Трактирщица было подняла руку, но раздумала и, наклонившись, протерла лоб Йежину. — Нет? Прекрасно. Итак, чтобы попусту не затягивать…
— …я кое-что предложу, — перебила Ленда.
— Я не то хотел сказать. — Он строго посмотрел на нее. — Я намеревался пояснить, что проблема, вероятнее всего, во мне. И именно я…
— …должен уехать? — снова не дала закончить Ленда. — Ну, так все мы согласны.
Ее слова произвели впечатление. Правда, не на всех. Дебрен, слегка ошеломленный, внезапно сообразил, как редко они бывали согласны по какому-либо серьезному вопросу. Впрочем, и по несерьезному тоже.
— То есть… — начал Збрхл. — Ты хочешь сказать?..
— Что Дебрен прав. Мужики из Замостья явно хотели его убить. Грифон напал на мосту, потому что Дебрен его палочкой припугнул. Вот он на Дебрена и накинулся, как только тот высунул нос во двор. Мы с Петункой, безоружные женщины, спокойно ходили в мойню и из мойни… и ничего. А когда практически все кинулись выручать Дебрена, то разве Пискляк пытался кого-нибудь убить? Нет, только Дебрена. Когда вы за конем шли, я одна во дворе была…
— Крррроме… — начал Дроп.
Ленда быстро глянула на него.
— Захлопни клюв! Одна, говорю, между людьми и врагами грифона, потому что субъектов с неясным статусом считать не следует. И опять же на меня Пискляк не напал. У вас началась серьезная рубанина, в которой до последнего момента неизвестно было, кто победит, а он ничего, стоял себе в сторонке и смотрел. Почему? — Она никому не дала ответить. — Потому что боится лишь чародея и его магии. Только они угрожают проклятию. И как только станет ясно, что никто колдовать и всяких заклинаний бросать не будет, грифон наверняка…
— И верно, — припомнил Дебрен. — Я имею в виду — бросать… Когда ты Йежина к себе звала, я, кажется, что-то в этом роде слышал. Что, дескать, ты бросишь, если грифон не уберется. О ругательствах я не говорю. А в остальном это звучало примерно так. Можешь пояснить?..
— Очень просто, — пожала плечами Ленда. — Когда ты частокол поджег, я схватила горящую щепку и сделала вид, что собираюсь швырнуть ее в трактир.
— В мой трактир? — нахмурилась Петунка.
— Нет, в тот, что в Румперке… В какой еще-то? — Ленда снова пожала плечами. — Так ведь не взаправду же. Я его обманула, понимаете? А по правде-то, и гипотезу Дебрена на практике проверила. И получилось, что Дебрен прав: вы сами видели, что котяра хвост поджал. Он боится, что дом сгорит.
— Он уже до того в сторонке стоял, — проворчал не совсем убежденный чародей.
— А ты б на его месте не стоял? — пошла в наступление Ленда, чувствуя слабость противника. — После демонстрации с дверью? Он что, должен был тебя клювом сцапать, рискуя оказаться в таком же положении, что и дверь? Не забывай, его миссия отнюдь не в том, чтобы ввязаться в драку и героически погибнуть. Он обязан следить, чтобы трактир не сожгли, не раздолбали. А в трактире чтобы сидела целая и невредимая наследница Петунелы. В качестве покаяния оплакивающая горючими слезами свою судьбину.
— Верно, — поддержала ее хозяйка. — Вы Пискляку, прошу прощения, до задницы. Так что выезжайте, пока добром просят. Потому что, если я за клистир возьмусь…
— Ты не слушаешь, сестра, — напомнила ей Ленда. — Задницу Пискляку закупорила не я, не Збрхл и не Генза, а этот вот чароходец. — Она криво усмехнулась, указав на Дебрена. Прямо сказать, немного потрясенного: в ее словах, и в выражении лица, и в жесте было что-то явно оскорбительное. — Поэтому я ставлю на голосование следующее предложение: Дебрен берет здорового коня и на рассвете выматывается отсюда. Один.
Комментариев пришлось ждать долго. Частично по вине магуна, который упорно рассматривал башмаки, избегая встречаться взглядом с присутствующими.
— То есть он должен уехать, а мы остаться? — уточнил Збрхл. — Таков твой план?
— Хороший план, — уточнила она.
— А если на него нападет Пискляк? — тихо спросила Петунка.
— Не нападет.
Странно, но заверение Ленды прозвучало убедительно. Никто не улыбнулся даже себе под нос, никто ехидно не прокомментировал, не задал вопроса.
Дебрен поднял голову, вскользь глянул на девушку. На ее равнодушную мину — такую же, как у него.
— Я предлагаю проголосовать, — спокойно сказал он. — Кто «за»?
Ленда, чуть помедлив, подняла руку. Единственная. Казалось, ее это удивило, но побледневшие губы очень быстро изобразили неприятную улыбку.
— Ты будешь трусом, если проголосуешь «против». — Даже сейчас она больше смотрела на сидящую позади Петунку, чем на чародея. — Они воздержатся, так что вполне достаточно моего голоса.
Дебрен поднял голову, немного подумал и поднял руку. Ему показалось, что сжатые в струнку губы девушки сделались еще тоньше.
— Кто «против»? — спросил он спокойно.
Збрхл незамедлительно поднял руку.
— Коллектив — сила, — сказал чуточку торопливо ротмистр.
