Искатели прошлого (СИ) - Орлов Антон (электронная книга TXT) 📗
— Она ждет ребенка, — объяснил я.
— И ты считаешь, это достаточная причина, чтобы мы помогли ей, соучастнице Мерсмона, и тебе, не вставшему ни на чью сторону? — поинтересовалась Инга с такой интонацией, словно говорила со сцены. В отличие от прошлого раза, сейчас в ней не было ничего истерического — только холодное превосходство, никаких других эмоций. — Надо сначала доказать, что ты достоин нашей помощи!
Скоро я понял, что никуда мы с этой мертвой точки не сдвинемся, а Эфре становилось все хуже и хуже. Тогда я попросил хотя бы показать, где выход.
— Сам ищи, — сказал мужчина, показавшийся мне самым старшим в этой компании — невысокий, с молодым лицом, проседью в волосах и глазами проницательного старика. — Человек должен сам решать свои проблемы.
— Вы никогда никому не помогаете, — прохрипела Эфра, пошатнувшись. — Когда надо мной издевались на Мархене, я молилась, чтобы мне кто-нибудь помог, а вам было наплевать. И сейчас то же самое… Будьте вы прокляты!
Инга рассмеялась холодным театральным смехом, невысокий к ней присоединился. Остальные смотрели на нас отчужденно и равнодушно.
Мне стало ясно, что мы только время даром теряем, тогда я подхватил Эфру и потащил в коридор. Без них найдем выход.
У нее заплетались ноги, она чуть не упала.
— Залман, мне больно… Господи, как больно… Живот…
— Потерпи, — я испугался, но старался этого не показывать. — Выберемся. Назло им выберемся.
Она застонала, а потом пробормотала обрывающимся голосом:
— Залман, у меня все потекло… Это выкидыш!
Меня самого трясло, но я все-таки сумел, обвязав фонарик шарфом, закрепить его у себя на голове на шахтерский манер, взял Эфру на руки и быстро пошел, почти побежал по извилистому земляному коридору. Главное — добраться до выхода. Кажется, я мысленно обращался к Лесу и просил его не брать жизнь Эфры, это ведь не она, а я ему задолжал, я водил караваны, которые продирались сквозь его живую плоть, убивая все, что не успевало или не могло уступить дорогу.
— Залман, не бросай меня, — хрипло попросила Эфра. — Ох, как больно… Пожалуйста, не бросай меня здесь…
Как будто я мог ее бросить! Дышать становилось все труднее, даже сквозь тряпку чувствовалось, до чего едкий воздух.
Этот бесконечный бег по земляному лабиринту снится мне почти каждую ночь. Эфра умерла у меня на руках до того, как я нашел выход, и в каждом из этих снов я заново переживаю ее смерть".
— Я тоже! — Залман оторвался от листков и поднял взгляд на Сандру. — Я часто видел этот сон и думал — обыкновенный кошмар, ненастоящий, а он оказался настоящий…
— Так часто видел, что запомнил? — уточнила Сандра. — Ты мне об этом не говорил.
— Я не знал, что надо сказать. Ты не спрашивала.
— А сейчас тебе что снится? Ну, в последнее время?
— Всякая ерунда про Лидию.
— Какая ерунда? — она заинтересовалась. — Интимные сцены?
— Нет, что ты… Она во сне рассказывает, как что-то не то выбросила, и говорит, что мы вместе должны пойти это искать, потому что надо найти, — Залман беспомощно развел руками. — Вот такая ерунда… Наверное, это на той помойке за "Изобилием-Никес", где их главный супермаркет. Знаешь, там мусорные баки стоят на огороженной площадке? Но это все во сне…
Сандра еще на середине начала нетерпеливо хмуриться и, едва он сделал паузу, потребовала:
— Читай, сегодня ты должен закончить.
Залман снова перевел взгляд на машинописный текст. В груди у него слабо, но болезненно ныло.
"Дальше — затемнение. Я нашел выход и сидел возле него, рядом с мертвой Эфрой. Кажется, до следующего дня. Потом выбрался наружу. Вокруг бурелом, стволы деревьев облеплены цветочными лепестками. Я не хотел закапывать ее в мокрую землю, кишащую червями и личинками, а хвороста для костра не было. Помню, куда-то пробирался, взвалив ее на плечо, и все видел размыто, потому что плакал, а потом сидел около нее посреди сырой поляны и убивал любую тварь, которая пыталась к ней подойти, от личинок-падальщиков до саблезубых собак.
Наверное, я так бы и умер на той поляне от истощения, если бы не отряд кесу. Не из тех, с кем я лично знаком, но они знали про нас с Эфрой. Чем-то напоили меня из фляги, тогда я почувствовал себя лучше и все им рассказал. Кесу натащили мокрых веток, посыпали каким-то порошком, сверху положили Эфру, и вспыхнул погребальный костер. Дыма почти не было, и пламя странное, бледно-розовое — кесейское колдовство. Сгорело все очень быстро. Пепел они собрали в кожаный мешочек, на котором вышиты магические символы, и сказали, что отвезут в Кесуан, чтобы Весеннюю Королеву похоронили там по человеческому обряду.
Предлагали ехать с ними, я отказался. Я еще тогда решил, что сделаю дальше, и надо было вернуться в Танхалу, чтобы выяснить некоторые вещи. Кесу дали мне оседланного грыбеля, немного еды и дюжину патронов для револьвера, а то у меня ничего не осталось.
До Кордеи я добирался долго. Грыбеля по дороге сожрали саблезубые собаки — стая была большая, и я залез на дерево, а его спасти не смог. Патроны у меня к тому времени закончились. Путешествие помогло мне прийти в себя, хотя нельзя сказать, что я исцелился. Это как с моими шрамами: рана заросла, но на ее месте остался рубец.
В Танхале все по-прежнему. Антимерсмонианская коалиция распалась на несколько фракций, которые воюют между собой. Единодушны они только в том, что надо покончить с Темным Властителем, из-за всего остального идет жестокая грызня. Поливают друг друга в газетах и листовках — тут и серьезный компромат, и нелепые оскорбительные стишки, и карикатуры, я каждый день выгребаю из своего почтового ящика на калитке целую кучу этой свежеотпечатанной пакости. Случаются между их сторонниками и вооруженные стычки. В Кесуане обстановка была… культурней, что ли? Хотя там, конечно, цитадель зла, а здесь — считается, что "оплот добра". Во всяком случае, они называют себя поборниками добра, но даже если тысячу раз назвать осла кошкой, он все равно не замяукает, что бы ни утверждал тот древний политик с Земли Изначальной.
Написал в дневнике крамолу — теперь меня есть, за что арестовать.
Несколько раз звонили из компании, но на проспект Ста Созвездий я не пошел, у меня другие планы. Я должен рассчитаться за Эфру.
Нельзя сказать, что я ненавижу Высших. Мое отношение к ним скорее можно определить, как отсутствие уважения.
Похоже, они истово соблюдают одну-единственную заповедь: не помоги.
"Делай что угодно и будь кем угодно, только не помогай тем, кто об этом попросит — никогда, ни под каким видом. Если кому-нибудь поможешь, от тебя сразу убудет!"
Проклятие Эфры все-таки их достанет, хоть они и смеялись. Я об этом позабочусь. Моя месть будет бескровной, никто не умрет, но я уничтожу то, что они ценят превыше всего. Как и предсказывал Кирсан, я сделаю то, чего они больше всего на свете боятся.
Вчера приходила Вир, мы с ней подрались.
Вначале она спросила, где я был, и я сказал, что бродил по Лесу, охотился, отдыхал от города. Потом Вир начала, как обычно, превозносить Высших, глядя на меня с затаенным вызовом, и тогда меня прорвало. Я изложил, что о них думаю.
— Да ты перед ними просто щенок, понял? — возмутилась Вир. — Все мы против них слепые щенки!
— Нет, Вир. Насчет себя думай, как хочешь, тебе виднее, а я — человек. Перед кем угодно. И я знаю, кто такой на самом деле Ушлеп.
— Что? — она сперва не поняла, недоверчиво сощурила свои светло-ореховые глаза.
— Ты слышала, что я сказал? Я в курсе, кто такой Ушлеп.
— Откуда ты знаешь?
— Осведомленные люди рассказали. И я в грош не ставлю всех тех, кто подобен Ушлепу.
Глядя на меня пристально и яростно, она потянулась к кобуре. Я позволил ей достать пистолет, а потом его выбил. Вир меня ударила, но я швырнул ее в другой конец комнаты, на бордовый плюшевый диван, подобрал пистолет, разрядил и бросил к ее ногам.
