Н 4 (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Остальные сваты, уже перебрав стандартный набор «отличная погода, а завтра будет хуже, но раньше была лучше», заинтересованно повернулись в их сторону.
Отвечать взялся юноша со шрамом возле глаза – попросту, другие на вопрос не отреагировали вовсе, а вот этот парень чуть повел плечом и поднял почти полный бокал с соком к груди – его он захватил из дома, да так и не начал пить.
– Там больше десяти. – Безэмоциональным голосом произнес он. – Погрузка по весу, плюс пять процентов на усушку и два процента на рваные купюры. – Парень задумался, слегка уйдя в собственные мысли. – Разумеется, периодически мы делаем контрольные взвешивания, но, сами понимаете, даже пыль имеет вес, не говоря о сложности процесса измерения и погрешности весов.
– А сколько всего было машин?
– Более шести. – Вежливо ответили Галицкому.
– Постойте, господа! Какие контрольные взвешивания? – Чуть раздраженно поинтересовался Долгорукий. – Еще утром эти деньги были в пачках и запаянными в банковский пластик! Я вообще не понимаю, зачем было срывать упаковку и мочить купюры под дождем!
– Признайте, князь, россыпью гораздо красивей, – не согласился с ним Галицкий.
А до того отвечавший юноша отступил назад, выходя из беседы, и тщательно скрывая досаду во взгляде – словно сказал что-то лишнее, чего не должен был говорить, а сейчас сетует на себя.
– Вы бы лучше подумали, во что это выгоднее вложить. – Веско произнес Панкратов.
Тоже благодатная тема для обсуждения – чужие деньги всегда приятно вкладывать. Лучше бы, конечно, сделать выбор в пользу их предприятий – и дым из труб клановых механизмов, получивших в топку очередную порцию бумаги, пойдет еще гуще, и может даже сами они станут действовать чуть-чуть быстрее… Все-таки, не та сумма… Да и попадет она, если быть откровенным, прямиком к Юсуповым.
– Я слышал, у Черниговских аукцион в это воскресенье. – Небрежно бросил Долгорукий.
– Нас тоже приглашали, – коротко кивнул Юсупов.
– Толковое предложение. – Признал Панкратов, задумчиво осматривая кучу денег. – Говорят, Черниговским срочно нужна целая прорва наличных. Торги только за бумагу и золото. Там этим деньгам будут рады.
– Мы предполагаем забрать себе пару профильных заводов. – Со значением произнес Долгорукий.
– Если они не подойдут нам, берите. – Качнул плечами Юсупов, словно не замечая, что провоцирует конфликт.
Но до того, как желание урвать кусок поперед остальных высказал и Шуйский с Галицким, в беседу вмешался бесцветный молодой голос.
– Мой господин не рекомендовал бы покупать то, что вскоре можно будет забрать гораздо дешевле или бесплатно.
А пока взрослые думали, как осадить зарвавшегося юнца, лезущего с нахальством рядового в беседы генералов, но сделать это достаточно тактично, произошло давно ожидаемое событие.
– Господа! – Позвал их с порога дома радостный голос Еремеева-старшего. – Прошу к столу. Невеста изволит лично приветствовать сватов.
И как бы не был интересен вопрос о деньгах, все-таки куда интереснее было посмотреть на ту, за которую эти деньги уже отдали.
Некоторые явления обретают самоценность уже после того, как были явлены на свет – и миллионы дадут за изображение черного квадрата, в десятки миллионов оценят полотно с изображением газировки от модного художника, а в сотни – четыре горизонтальные цветные полосы на холсте. И уже зная стоимость произведения, все остальные люди начнут искать в них тайные смыслы и великий замысел художника.
Девушка с рыжими волосами в скромном белом платье до пола, стоящая перед ними, стоила десять миллиардов рублей. Откровенно говоря, после такого ценника были уже не важны светлый облик, робкая улыбка и чуть склоненная в знак уважения голова. Никто из присутствующих не задумывался, насколько гневен или кроток ее характер, остр ум или хитроумен нрав. Не было и мыслей пошлых и недостойных – потому что все оно, горячее и волнительное, стоило гораздо дешевле. Продешевил или переплатил – это донимало пятерых умудренных и многоопытных князей, и есть ли у нее аккаунт в инстаграме – еще одного.
– Богата талантами невеста? – Одобрительно хекнув, поинтересовался Панкратов.
– Ранг «ветеран», – ответил за дочку отец, глядя на кровинку и тепло улыбаясь.
– Целитель, ранг «учитель». – Кротко добавила невеста, удивив казалось и отца. – Учусь на хирурга.
– И приструнит, и сама же вылечит. – Улыбнулись ей, принимая ответ.
Вот и первый миллиард оправдался. Хотя неведомо сколько денег неоднократно бросят под ноги той, что может вытащить родича из забвения тяжелой болезни.
А увлекается чем? – Из вежливости спросил Галицкий. – Охота, рыбалка, вязание?
– На кабанов, да лося давеча ходили, – потупилась девушка.
– О! Родственная душа!
– Гусар?!
– Василий, она же дама!
– Тогда сам спроси что-нибудь.
– А я ее хорошо знаю. Она мне жизнь спасла. – Спокойно произнес князь Шуйский, махом оправдав еще несколько миллиардов из заплаченной суммы выкупа.
Потому что когда вам должен жизнь великий князь – жить становится гораздо легче и спокойней.
– Моему внуку Андрею Ника тоже спасла жизнь, – постучав пальцами по столешнице, добавил в полной тишине Долгорукий.
Внуку, которому по всем параметрам предстоит возглавить клан. Еще несколько миллиардов – эти тоже не бедные.
– Моему внуку – тоже. – Признал Юсупов.
Бросив и свои миллиарды на чашу весов, противоположную десяти валяющимся на траве во дворе.
– Дважды. – Отчего-то добавил Шуйский, явно неприятно удивив Юсупова.
Но и врать он уж точно не станет.
– Невеста наша не только прекрасна собой, но и богата талантами, – задумчиво подытожил Галицкий калькуляцию. – Любо!
Потому что даже сейчас выходило минимум девять миллиардов. Еще один можно было запросто засчитать в сумму великой любви. И огромадного расчета – вон отчего-то за одним столом и Шуйский, и Юсупов, и Долгорукий, которые в обычных условиях уже примерялись бы, как ударить поудачнее и наверняка.
– Любо! – Поддержал Юсупов.
– Любо!
– Любо!
– Гор-р-рько-о!
– Василий, заткнись! Любо!
На все это с тихой грустью смотрел отец невесты, радуясь за судьбу кровинки. Только печаль все равно билась в сердце – странное оно, чувство благодарности великих князей. Пять лет назад всех Еремеевых все равно бы убили, если верить словам Юсупова. Всех, кроме Ники – потому что ей должны жизнь крайне влиятельные люди. Честь и благородство – настолько яркие и контрастные, что за ними не разглядеть им той боли и отчаяния, в которых оказалась бы девчонка, потерявшая всю семью. Бери долг жизни и радуйся новому дню, посещая могилы родных.
Еремеев все еще терпеть не мог этих сватов, пусть и улыбался им. Разве что теперь ненавидел и Юсуповых в добавок. Не любил и Максима, несмотря на то, что торопливо выговорила ему дочь, которая – как оказалось – все знала, но просто не успела ему рассказать. Говорит, слишком важные слова, чтобы по телефону, но никак не было времени, чтобы приехать домой…
Хотя, отчасти, в нелюбви к родному дому виноват и он сам – молодая жена, приведённая в дом ради новой попытки обзавестись сыном и наследником не сошлась характером с его старшей дочерью. Да иначе и быть не могло – маму Ника хорошо помнила, и решение отца, пусть и все понимая, но невольно считала изменой. Впрочем, взрослая по счастью – скандалов не закатывала, ни в чем не обвиняла и жила отдельно, не прося денег и помощи, но и не забывая поздравлять по телефону. К его удаче, новая супруга с младшей дочерью на этот учебный год перебрались поближе к лицею, в Новгород, иначе неведомо, как сейчас все могло сложиться… Тут вон, даже слуги атакуют – евгеник рода примчался, прознав о замене жениха… Трясет бумагами, блеет, что «учитель» – это просто идеальная пара, и не надо ничего менять… Фанат профессии, который не замечает, что от них уже мало что зависит. Пришлось озадачить его вопросом – чему равен ранг под названием «шесть великих князей в друзьях»… По нему так – явно не слабее «виртуоза»…
