Дорогой сновидений - Суренова Юлиана (е книги TXT) 📗
"Да…" — с трудом, через нежелание, выдавила из себя богиня смерти, которой было невыносимо больно признаваться в том, что она не просто потерпела поражение, но сама, своими собственными руками, отдала победу врагу. Ее лицо запылало, затрепетало, теряя очертания. Оно то вспыхивало яростью, то блекло в бессилии.
"Перевоплощение…" — в глазах богини прошлого читалось любопытство. Гештинанна отодвинулась чуть в сторону, словно стремясь отстраниться от реальности, стать не действующим лицом, но наблюдателем за всем происходившим, стремившимся не пропустить ничего, чтобы потом занести в летописи прошлого, но не более того.
Шамаш застыл, скрестив руки перед грудью. Он глядел себе под ноги, погрузившись в размышления, воспринимая при этом все, творившееся вокруг с тем спокойствием, будто с самого начала знал, что так и будет.
И лишь Нинти устремилась к богу сновидений:
"Лаль, мы с тобой никогда не были врагами…"
"Мы помогали друг другу", — кивнул тот.
"Так неужели мы станем ими сейчас? Лаль, то, что было…"
"Увы, — прервал ее повелитель сновидений, — сейчас не время для воспоминаний о происходившем две вечности назад".
"Лаль, — торопливо заговорила Нинти, почувствовав, что тот в любой момент может исчезнуть, и стремясь задержать его хотя бы на мгновение, — Лаль, мы хотим поговорить с тобой… Только поговорить! Лаль, мы не считаем тебя врагом… Мы понимаем, — оглянувшись на бога солнца, продолжала она, — то, что произошло, было случайностью… Недоразумением. Нужно лишь все исправить… Ты ведь думаешь так же, да? Поэтому ты и вернул детей, правда? Осталось возвратить лишь двоих и тогда…"
Бог сновидений несколько мгновений глядел на нее, раздумывая… В его глазах забрезжило что-то… Толи сомнение, толи озарение. Не важно. Все равно кроме него этого никто не знал, а для него имело значение одно единственное чувство. Все остальное было игрой. Или обманом, способным приблизить цель.
"Шамаш, — он окликнул бога солнца, а затем, когда тот повернулся к нему, продолжал: — Ты, наверно, страшно зол на меня за то, что я похитил сон детей, которым ты покровительствуешь…»
"Ты вернул шестерых. Помоги возвратить остальных. И я забуду о случившемся", — глядя на него пристальным взглядом настороженно сощуренных глаз проговорил тот.
"Нет, постой, — вмешалась в их разговор Кигаль. Она не желала прощать, и вообще… — Прежде чем отпускать грехи, следует узнать, в чем они состоят — неведении или злом намерении!"
"В доверчивости, — поспешно проговорил Лаль. В его глазах отразились боль, печаль, сожаление о том, что все произошло именно так, а не иначе. — Я лишь стремился к свободе. Это все Нергал! Нергал обещал мне помочь порвать цепи, удерживавшие меня на месте. Он предложил мне… Сделку".
"Почему именно эти смертные?" — продолжала расспросы Кигаль… Хотя это скорее походило на допрос.
"У нас мало времени…"
"Отвечай!" — не терпящем возражений голосом приказала богиня смерти.
"Хорошо, — смиренно вздохнул Лаль, — детей выбрал Нергал. Он хотел причинить боль Шамашу. Я же ничего не знал! Во всяком случае, до тех пор, пока не стало уже слишком поздно что-либо менять".
Кигаль кивнула, бросила быстрый взгляд на брата, затем переглянулась с подругой. Она не сомневалась, что собеседник говорит правду. Пусть разум, складывавший слова в фразы принадлежал одному из повелителей лжи, но произносились они губами простого смертного, который был бы не способен лгать великой богине.
"В сущности, — между тем продолжал Лаль, — в его плане я был всего лишь тенью…Тенью Нергала, как вы понимаете. Он моими руками делал свое дело, прячась за моей спиной, так чтобы никто не заподозрил его… Он хотел, чтобы Шамаш думал, что я его противник, а не бог погибели… А я… Я всего лишь надеялся получить в награду за услуги свободу… — замолчав, он закрыл глаза, подставляя лицо под лучи небесных светил, проникавшие через плотный полог шатра, вдохнул полной грудью воздух, наполненный терпким духом костров и сладковатым запахом талого снега. — Я так долго мечтал об этом, что готов был заплатить всем, что угодно, лишь бы вырваться из этой вечной темнице!"
Кигаль еще сильнее помрачнела. Пламень, полыхавший в ее глазах, уже не таился, вырывался наружу из-за грани век, полня всполохами полумрак шатра.
"Значит, все это было затеяно лишь ради того, чтобы отомстить Шамашу…" — прошептала Гештинанна.
"Не только ему. Хотя, конечно, ему в первую очередь. Кому приятно проигрывать?"
"Но почему тогда он просто не вызвал Шамаша на бой, вместо того…"
"Нинти, Нинти, — качнул головой Лаль, — ты стала еще более наивной, чем была прежде! Или мы говорим не о том, кого люди называют не иначе как Губителем?"
"Он прав, Гулла, — хоть ей того и совсем не хотелось, Кигаль была вынуждена признать правоту бога сновидений. — Нергал опасен именно своей непредсказуемостью… Лаль, ты сказал, что готов нам помочь…"
"Да. Все, чего я хотел — обрести свободу. Теперь, достигнув ее, мне нужно подумать о том, как сохранить полученное…"
"И ты, как умный мальчик, понимаешь, что проиграешь, если настроишь против себя нас четверых?"
"Конечно! Разве мне одному с вами справиться?"
"Мне не нравится эта усмешка в твоем голосе, — Кигаль нахмурилась. — Лучше не зли меня. Я и так стою у самой грани, за которой буду готова не просто вернуть тебя обратно в темницу, но придумать и что-нибудь похуже… И не надейся, что в этом сражении с нами Нергал встанет на твою сторону…"
"Конечно, — поспешил согласиться с ней Лаль. — Я достаточно хорошо его знаю, чтобы не ждать поддержки в открытом бою".
"Что ж, вот и умниц, — Кигаль улыбнулась, но не тепло, умиротворенно, а напряженно, как улыбается зверь своему врагу перед тем, как наброситься на него. — А теперь, давай вернемся к спящим. Итак?"
"Возвратить того, чьим телом я воспользовался, легко. Нужно лишь чтобы Айя сняла свое удерживающее заклятие с мира сновидений. Раз уж я все равно здесь…"
"Значит, этим мы займемся потом. А девочка?"
"Девочка… — Лаль на миг замолчал, медля с ответом, скользнул быстрым взглядом по лицам окруживших его богов, пытаясь понять, что: ложь или правда — послужат ему лучше… Наконец, он решился: — Нергал вынудил меня отдать малышку ему. Она была частью нашей сделки, — продолжал бог сновидений, не спуская с Шамаша внимательного взгляда, пронзавшего насквозь, заглядывая не только в самое сердце души, но и за нее, стремясь разглядеть, что она скрывает даже от себя. — Я пытался уговорить Нергала оставить ее. Но ты же знаешь, как он упрям. И как яростен в своем гневе. Он чуть было не сжег мой мир. Если бы я мог помешать ему…" — он развел руками, словно говоря: "Кто я такой? Маленький божок. А Нергал — повелитель погибели. У меня и оружия-то против него никакого нет, ведь ему в полной мере подчинены те же самые силы, которые в какой-то незначительной своей части открыты мне…"
"Опять Нергал! — всплеснула руками Кигаль. — Свышние знают, как же мне он надоел!"
"Но зачем ему понадобилась девочка…" — начала Нинти, общаясь к Лалю, но Кигаль прервала ее, отвечая на вопрос прежде, чем он был задан:
"Чтобы заманить Шамаша в ловушку, конечно!"
"Думаю, он хочет отвести ее в Куфу…"
"Нужно остановить его…!"
"Боюсь, уже поздно. Мы не успеем. Увы".
"Что ж, — вздохнула Гешти, — значит, нам не остается ничего иного, как смириться…"
Кигаль резко вскинула голову, с вызовом глянув на богиню прошлого. В каком бы отчаянном положении повелительница смерти ни была, признать свое поражение даже не вступив в бой было выше ее сил.
"Мы не должны вмешиваться…" — стремясь урезонить подругу, начала Гештинанна, качая головой.
"Перестань! Мы уже говорили с тобой об этом! — набросилась на нее богиня смерти.
"И ни о чем не договорились!" — о, нет, на этот раз она не собиралась отступать, нисколько не заботясь о том, что ее упрямство могло не только обидеть, но и разозлить повелительницу подземного мира. Она знала, что истина на нее стороне, все же остальное — эмоции, и не более того.
