Кощеевы земли - Самсонов Александр (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
– Куда лезешь, сволочь мохнатая! – и опять последовал звук удара.
Не выдержав, Басанов чиркнул кремнем, яркое пламя осветило прижавшихся друг к другу походников и... заросшего курчавыми рыжими волосами рогатого человека. Рогоносец, изображая на волосатом лице ослепительную голливудскую улыбку, тянулся мохнатыми руками к ногам девушки. Увидев притязателя, амазонка яростно взвизгнула и, отделившись от товарищей, подпрыгнула, одновременно взмахивая ногой, обутой в сапожок с окованным металлом рантом. В неровном, колеблющемся от зажигалки свете расплывчато мелькнула, отбрасывая яркие блески, полоса и закончила траекторию в районе подбородка мохнорылого. Звук от столкновения подбородка и носка сапога очень напомнил звук сцепки двух железнодорожных вагонов. Существо безмолвно грохнулось на пол и раскинуло в стороны оканчивающиеся копытами волосатые ноги.
– Вот так их, маньяков козлоногих! – пропищал бесенок, восхищенно поглядывая на возвышающуюся над поверженным телом амазонку.
Зажигалку пришлось погасить снова – корпус ее нагрелся до невозможности, да и запасы газа были небеспредельны. Стоять вот так посередине зала, когда в окружающей темноте бродят всякие неизвестные существа, Басанову не хотелось. В том, что в глубине помещения есть еще кто-нибудь, у него сомнений не возникало.
– Отходим к стене, – принял он решение вслух. – Вправо.
Чиркнув зажигалкой и ощущая присутствие товарищей за спиной, Никита первым двинулся в указанном направлении. В свете неровного огонька, отбрасывающего отблески на совсем близкое расстояние, чужих не наблюдалось, но где-то там, среди пьедесталов и статуй различных богов, ему чудилось постоянное движение.
Возле стены, на опоясывающем зал невысоком каменном бордюре, стояли похожие на свечи светильники. Установленные с одинаковым интервалом, они терялись в темноте. Глузь первым подскочил к ближайшему и, ткнув пальцем в оплывшее от огня навершие, заверещал:
– Зажигай!
Поднеся огонь к похожему на фитиль отростку, Басанов убедился, что зажечь светильник будет непросто, и, только израсходовав почти половину газа, он смог запалить два фитиля.
Столько же света давали обычные стеариновые свечи, но и его хватало, чтобы пространство вокруг можно было контролировать. Темнота обступила островок света, но все равно доносившиеся из глубины зала звуки были непонятны. Шорохи, поскрипывание, шарканье, неразборчивое бормотание – все указывало на бурную деятельность, невидимую сгрудившимся у ненадежных огоньков участникам Кощеевой авантюры. Именно так Никита окончательно оценил их поход.
Когда Лесной Хозяин с привычным оскалом разъяснял особенности их предприятия, ничего подобного ему даже не представлялось. Но что сделано, то сделано, и из создавшейся ситуации надо искать выход. В том, что в недосягаемости визуального контакта бродят ожившие идолы старых богов или их последователи, сомнений не было, но не верилось и в то, что они не собирались появляться на глаза, приблизившись к освещенному месту. Тревогу вызывало только одно – насколько хватит светильников? Попытки зажечь новые к желаемому результату не привели. Басанов израсходовал почти весь газ, но фитили упорно не желали загораться.
По часам прошло уже больше половины ночи, когда светильники тревожно затрепетали и начали медленно гаснуть. По призыву Никиты все бросились шарить по карманам в поисках чего-либо, что можно пустить на растопку костра, но внезапно наступила тишина. Все звуки, доносившиеся из темноты, одновременно смолкли. Рудольф нерешительно сделал шаг от стены, приподнял нос, его уши локаторами заходили во все стороны.
– Я никого не ощущаю, – признался он, – кроме нас, здесь никого нет.
– Да ну? – недоверчиво хмыкнула Нодья.
– Точно. Минуту назад я ощущал присутствие множества различнейших существ. Многие запахи мне вообще казались незнакомыми, но сейчас все они исчезли, как будто все существа одновременно вышли и даже свои запахи с собой унесли. Это вы познаете окружающий мир в основном за счет зрения, а для меня глаза значат не больше чем остальные чувства. Я со всей ответственностью говорю – нет здесь никого.
Оборотень смело шагнул в темноту и растворился в ней. Следом, мигнув, пропал последний огонек светильника. Бесенок и додолка плотнее прижались к Басанову, как бы передавая себя под защиту человека. Но человеку стало самому как-то не по себе. Что бы оборотень ни утверждал и как бы он ни пытался убедить соратников в наступившей безопасности, окружающая темнота пугала всех.
Стараясь задавить в себе надвигающуюся панику, Басанов ощутил злость, злость на себя. Он перестал чувствовать себя загнанной в угол жертвой, тревожно ждущей появления превосходящего врага. Примерно такое же ощущение приходило к нему в те периоды его короткой биографии, когда инстинкт выживания становился инстинктом сильного хищника, но никак не инстинктом испуганного травоядного.
Страх пропал, и почти сразу возникла уверенность в своих силах. Неожиданно человек понял, что может свободно ориентироваться в темном помещении и что именно он в этом зале является самым опасным существом. Рядом вздрогнул бесенок, испуганно вздохнула додолка и сдавленным голосом произнесла:
– Никита, у тебя глаза светятся. Что с тобой случилось?
Не обращая внимания на цепляющихся в испуге за его куртку спутников, Басанов двинулся в глубь зала. Постаменты с застывшими на них фигурами ясно вырисовывались перед ним и казались слегка подсвеченными внутренним сиянием. Огибая массивные пьедесталы, он шел к неясно осознаваемой цели. А вот и она.
На круглой, как жернов, плите застыла скорчившаяся фигура рогатого божка. Нижняя часть волосатого лица казалась свернутой на сторону и придавала ему страдальческое выражение. Кажущиеся живыми глаза с испугом взирали на подошедшего человека.
– Смотри, женщина, – подал голос не произнесший до этого ни слова бесенок, – это же тот маньяк, которого ты ногой в морду урыла.
Никита встал напротив божка, краем глаза он заметил вынырнувшего сбоку оборотня и, глядя в наполненные страхом глаза, приказал:
– Слезай.
Козлоногий неловко качнулся и сделал шажок к краю пьедестала, но затем замер и, кивнув головой в сторону амазонки, просипел:
– Пусть эта женщина меня не трогает.
– Нужен ты очень! – Ответ Нодьи совпал с ее пренебрежительным жестом.
Было заметно, что додолка не видит своего обидчика, но, на взгляд Басанова, она совершенно перестала чувствовать страх и дискомфорт.
Неторопливо, демонстрируя мирные намерения, божок спустился на пол. Круглые, лишенные белков глаза уставились на человека. Наконец прозвучал вопрос:
– Что вам от меня нужно?
С ответом человек не спешил. Обойдя козлоногого, он подошел вплотную к пьедесталу и по пришедшему наитию попробовал сдвинуть его с места. Сообразивший что к чему Рудольф присоединился к нему, и плита сдвинулась. Чиркнув зажигалкой, Басанов разглядел открывшуюся в полу выемку. Он небрежно снял с плеча рюкзак и извлек оттуда контейнер. Похожий на пластиковый кейс, он казался нелепым для совершенно несовременной обстановки, но, как пояснил Кощей, именно в такой упаковке древняя книга недоступна для любого поиска. Когда кейс скрылся в выемке, а постамент был возвращен на место, Никита посмотрел на неподвижно стоящего рядом божка и спросил:
– Как звать тебя?
Козлоногий, взмахнув руками, запрыгнул на свое место и сдавленно просипел:
– Пан. Властитель эллинских лесов, бывший небожитель и олимпиец.
– Начальник паники, – вставил слово неуемный Глузь.
– Развратник, – добавила додолка и сплюнула под ноги.
– Коллега.
Характеристика оборотня вызвала общий смех.
– Властью победителя заклинаю тебя, Пан, хранить данную вещь! – Неожиданно для себя Басанов произнес слова, которые еще несколько минут назад и придумать бы не смог. – Отныне ты ответственен за нее до тех пор, пока кто-нибудь из нас не потребует ее обратно... Я не слышу ответа.
– Клянусь, победитель! – Слова давались Пану с трудом, на его перекошенном лице явно обозначилось нежелание давать клятву, но выбора у него не было. – Клянусь именем своим и силой этого места.
