Семья волшебников. Том 1 (СИ) - Рудазов Александр (книги полностью .txt, .fb2) 📗
— Займись садом, тебя это успокоит, это же так медитативно!.. — выкрикнула Лахджа, превращая руки в биоогнеметы. — Ты забудешь о всех горестях!.. о стрессе!..
— Я не прямо так говорил, — возразил муж. — И ты сама просила сад.
— В общем… ладно, я знаю, что делать, — сказала Лахджа, сжигая дерево.
— Не сжигай сад! — рявкнул муж. — Эту яблоню сажал еще мой прадед!
— Тогда она очень старая и самое время ее обновить! — рявкнула в ответ Лахджа. — Смотри, у нее труха внутри!
— Это зола! Хватит меня нагоблинивать, демон!
Но Лахджа и не собиралась сжигать весь сад. Даже с Ме Флоры потом замучаешься ждать, пока вырастет заново. Просто решила избавиться от всего старого и неказистого, высадив взамен то, что сама захочет.
А план у нее возник другой. Она вспомнила того гомункула из банки и, подобно ему, расползлась, растеклась тонким слоем на целый гектар, покрывая собой деревья и растения. Увеличить массу она могла не более чем в тысячу раз, так что всю усадьбу накрыть не получалось, пришлось действовать поэтапно, квадратами.
И пожирать щитовок всей поверхностью тела. Какая гадость. Впрочем, переходя в разные лавкрафтианские формы, Лахджа утрачивала брезгливость и спокойно лопала такое, что в рот бы не взяла, пребывая самой собой.
Хочешь познать их вкус?
Нет! Не отвлекай, я монографию пишу!
Да ты всегда ее пишешь, когда мне что-то от тебя надо!
Астрид тем временем отнесла ведра на кухню, доложившись еноту:
— Я принесла раку и рыбов!.. эм… ам…
Она вышла из кухни, снова зашла, снова поставила ведра и сказала:
— Я принесла рыбу и раков!
— Я понял, — сказал Ихалайнен, суя Астрид бутерброд с ветчиной.
— А знаешь, как я получила эти трофеи? — прочавкала девочка.
— Не могу представить, — спокойно сказал енот, начав чистить окуней для ухи.
— Побольше перца, укропа и водки!.. — крикнула в окно Лахджа, как раз проползавшая мимо.
Астрид залезла на подоконник, с интересом таращась на маму. Та превратилась в подобие то ли гигантской морской звезды, то ли морского огурца. Она перетягивала себя по земле с помощью сотен хитиновых ножек, во все стороны выплескивая собственные внутренности. Растения покрывались тонкой ажурной сеточкой, и когда та сходила — не оставалось ни щитовок, ни их яиц… ничего.
— Это гиацинт, — со знанием дела сказала Астрид.
— Ихалайнен, я же не люблю рыбные похлебки, — сказал вошедший на кухню папа. — Пожарь мне картошки с рыбой.
Фамиллиар грохнул сковородкой о плиту. Он всегда с трудом сдерживался, когда кто-то начинал кобениться. Но все равно готовил отдельно, потому что не мог спокойно смотреть на члена семьи, оставшегося голодным.
Проползая мимо террасы, Лахджа протянула щупальце и поправила простынку под Вероникой. Лежащий рядом пес приоткрыл глаз, поднял ухо, но не обеспокоился. Это чудовище он хорошо знал.
Сад цвел и пах. Маленькая Вероника вертела головой и сосредоточенно трясла погремушкой. Она еще не умела даже ползать, но для своего возраста развивалась быстро — могла сама переворачиваться, различала всех членов семьи, реагируя на них разными звуками, и никогда не теряла погремушку.
Пока енот готовил уху, а папа лопал картошку, Астрид болтала ногами, сидя на подоконнике. Она увлеченно рассказывала, как добыла все эти богатые трофеи.
— Там была морская армия!
— В реке? — усомнился енот.
— Да! Это были интер… инвен… инвентарцы… захватчики!
— Интервенты, — подсказал папа.
— Да какие интервенты? — укоризненно посмотрела дочь. — Захватчики! Но меня на мягкине не проведешь!
— На мякине.
— Пап, такого нет слова. Что такое «мякина»? Вот что такое «мякина»?
Тут Майно хотел что-то сказать, а потом задумался. И правда — а что это такое?
Матти, что такое мякина?
Мякина!.. также полова!.. Остатки колосьев и стеблей после молотьбы!
— Это остатки колосьев после молотьбы, — с умудренным видом ответил папа.
— Ну и при чем они тут? — устало спросила Астрид.
Самоуверенностью этот маленький демоненок обладал такой, что хватило бы на десятерых.
— Наша битва была легендарной! — продолжила Астрид, доставая из ведра рака. — Теперь у меня много пленных. Теперь они будут в узилище, пока не очистятся. Телом и душой. А затем я принесу их в жертву.
— Кому? — не понял папа.
— Себе! — ослепительно улыбнулась девочка. — Я же богиня!
Она, кстати, решила проверить, как там поживают ее астридианцы. В последнее время Астрид поутратила к ним интерес, потому что ничего нового они не демонстрировали. Просто жили себе в террариуме, поколение за поколением.
Повзрослевшая Астрид решила больше не опекать их так уж сильно. Она снова выдала им все прежние ценности — металлы, дерево, серу, еще какие-то порошки с кухни и маминой лаборатории.
Если они снова себя уничтожат — значит, так тому и быть.
Но пока не уничтожали. Просто строили деревеньки, городки. Иногда воевали, но скучно. Иногда строили храмы, но уже без лица Астрид, а просто так. Они его почти и перестали видеть.
Мама сказала, что на этот раз у них затянулось средневековье. Наверное, они ограничили себя всякими религиозными запретами и толком не развиваются. Расшибают лоб на циновках по три раза на день, вот и все их достижения.
Но теперь они хотя бы не взрываются. Живут спокойно.
Жалко. Астрид хотелось снова увидеть битвы металлических мутантов.
Ладно. Если астридианцы не хотят драться, Астрид сама будет драться. Она помнила те плохие, но интересные деньки, которые провела среди других демонят. Там она много дралась. Все демонята были злые, а взрослые — еще злее. Хотя казалось, что они вроде как не злее, но один пытался обманом забрать ее зайчиков, а до этого врал, что не может ее никуда отвести.
А потом отвел. И ее, и маму. Обеих отвел. За так. И к маме все время с разговорами приставал, показывал, какой он хороший. А Астрид знала, что он нехороший, и сначала объяснила это папе, а потом, когда папа ее выпустил, то она объяснила это и маме. Папа сам попросил объяснить это маме. Он вообще сидел там в кошеле все злее и злее. Слушал, что наверху происходит, и пил свой любимый чай.
Конечно, вруны никому не нравятся.
А когда Астрид вышла наружу, и они с мамой и рогатым шли через туманы, то рогатый стал говорить, что девочка ничего не поняла и все неправильно помнит, но детям это простительно. Он так хорошо это объяснил, что Астрид ему даже поверила, и ей стало стыдно. Сначала. А потом она поняла, что он просто снова врет. Она сказала ему, что у него рога такие выросли, потому что он все время врет, наверное.
Ну… сказала бы, если бы он давно не ушел. Она это придумала только через несколько дней. Но она это так живо представила, что вроде как и правда.
Но большой и золотой демон был хотя и тоже злой, но немного учил Астрид драться. И он очень хорошо дрался, поэтому у Астрид были смешанные чувства. Он вроде как и вонючка, а вроде как и кудесный.
Он совсем мало успел ее научить. Так, немного проверял, чем у Астрид лучше получается. Интерес вызывал. Показывал оружие разное… ой, как много у них было оружия!.. в основном все простое, не волшебное, но было и немножко волшебного, демонического. Его большой золотой Астрид не показал, а только сказал, что оно есть, и он ей подарит самое лучшее, когда она подрастет.
Ливнитель его звали. Да, точно. Глупое прозвище.
Но волшебное оружие Астрид немножко хотела… а теперь ей его не дадут. Наказать и подвесить успели, а оружие дать не успели… а дома из оружия только папин меч, но папа не разрешает его трогать.
— Непруха!.. — сказала она, пнув табуретку. — Гоблинство!
Ну ничего. У нее есть ее палка. Тренироваться можно пока и с ней.
Астрид спустилась в гостиную и достала коробочку с помни-зерном. Так, сейчас главное — не ошибиться. Надо сломать коробочку, тогда зерно начнет высыхать. Пока оно сохнет — оно запоминает все, что вокруг происходит. И если потом его намочить — покажет заново.
