Рыцари Гирты (СИ) - Фиреон Михаил (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Все встало на свои места, все обрело цель и смысл. Все было так, как ему и следовало быть.
Глашатаи помчались по улицам, вылетая из ворот герцогского парка на площадь перед Собором, в обход еще горящей ратуши. Мчались мимо Счетной палаты через Рыночную площадь в город, клеили плакаты, трубили смерть герцога Вильмонта, провозглашали герцогиней принцессу Веронику. Новые группы солдат и феодалов с дружинами подходили ко дворцу, как можно скорее принести присягу новой градоправительнице, чтобы получить самые хорошие места, когда начнутся перестановки в армии и руководстве Гирты.
На зеленом ипсомобиле приехал владелец судостроительных верфей, сообщил, что его люди вооружены и готовы оказать любое содействие новой администрации герцогства. Явился граф Тальпасто с сыновьями и внуками, во главе своей многочисленной дружины, которая еще утром вошла в город через ворота Рыцарей. Торжественно, через герольда, сообщил, что прибыл лично принести присягу леди-герцогине.
Следом за остальной семьей в сопровождении большой компании модных молодых людей и девиц, ее друзей и знакомых по охоте и играм, приехала и юная внучка графа Эвилина на сером, покрытом белой попоной коне, в торжественной белой мантии, легком изящном защитном жилете и украшенными черным и золотым крестами плаще. Маркиз Елисей Дорс, сопровождал ее, ехал рядом с ней. На ножнах его меча была кровь, лицо горело страшным непреклонным огнем еще не остывшей в его сердце, недавно случившейся дуэли. По дороге в замок Тальпасто, куда направил их старый граф, благосклонно, с улыбкой выслушав слова о том, что по приказу отца, юный маркиз привез ему его внучку и теперь сдается на его милость, они встретили бывшего возлюбленного графини, что грубо оскорбил сына Бориса Дорса, а тот в ответ выхватил меч и зарубил обидчика. Все кто был рядом и видели эту сцену, рассудили, что он поступил справедливо, но доподлинно так никто и не узнал, действительно ли сын известного финансиста ехал извиниться перед возлюбленной за то, что бросил ее и так и не навестил, пока она болела, или, это его сметливый и ловкий отец, узнав одним из первых о начавшемся мятеже, угрозой отправил сына в замок графа, любой ценой наладить с его внучкой отношения, чтобы в будущем через них приобрести его покровительство и защиту.
Также как и граф Тальпасто и его вассалы и друзья по первому же зову к герцогскому дворцу явились и многие другие рыцари и известные и уважаемые жители Гирты. Народу стало так много, что даже на аллее перед дворцом уже не хватало места для верховых и карет. Перед дверьми Малого дворца выстроилась очередь. Кто-то предложил переместиться в герцогскую канцелярию, но ему ответили, что нет времени на переезды. На втором этаже, в аудитории, работал штаб. В коридоре и на лестнице вдоль стен стояли, сидели на ступеньках парадной лестницы люди с оружием и в доспехах. Ожидали инструкций или когда офицеры примут у них привезенные из города донесения. По приказам бежали на улицу, вскакивали в седла, гнали в город, лупили плетками взмыленных лошадей, свистели прохожим, чтобы не стояли на дороге, вестовые и курьеры.
Рыцари Лилового клуба почетным караулом встречали у парадной лестницы Малого дворца посетителей, что приехали принести присягу, провожали их в трапезную для слуг, где был устроен импровизированный тронный зал герцогини. Напротив дверей, у стены стояли знамена и вымпелы. Одним из них был штандарт со страшным знаком Лунного Дракона, который никогда до этого не выставляли на всеобщее обозрение, но сегодня привезли с собой люди графа Прицци. Рядом возвышался окропленный свежей кровью Железный Крест — символ герцогства. Принцесса Вероника и маркиз Борис Дорс сидели за широким укрытым чистой светло-лиловой скатертью просторным столом. Одного за одним принимали приходящих чиновников, торговцев, землевладельцев и старшин. Рядом нес вахту тощий и высокий с пронзительными черными глазами и крашенными в манерный черный цвет волосами столичный парикмахер принцессы. Между пальцев его левой руки плясали языки пламени в знак серьезности намерений новой герцогини. Рядом стояла Ева, держала на руках трехголовую синюю кошку с двумя хвостами, что подозрительно приглядывалась к посетителям, недовольно рычала в три пасти, дыбила шерсть, постоянно меняла свой вид: с хрустом костей убирая то одну голову, то лишний хвост, то отращивала крылья, меняла свой цвет и размер. Кучерявый столичный юрист в очках и светлом костюме, по фасону схожем с модным нарядом министра Динтры сидел за отдельным столом у дверей. Предлагал всем входящим текст присяги, наспех составленный им, после зачитывания вслух и полагающегося поклона принцессе и целования Евангелия на аналое и наперсного креста епископа Дезмонда, что тоже присутствовал на церемонии, записывал всех в журнал, требовал подписаться под фамилией и именем.
Тем временем на перекрестке проспектов Булле и Рыцарей начались стрельба и стычки. Солдаты полковника Ронцо, что защищали депутатский дом, пытались построить баррикады, но люди графа не давали им этого сделать. Приехал барон Марк Тинвег, привез приказ за подписью принцессы Вероники и графа Прицци с требованием присягнуть ей. Пока полковник со своими офицерами и оставшимися с ними старшинами и депутатами советовались, решали, как им теперь поступить, бежать или нет, дружинники майора под командованием Кристофа Тинвега вошли в депутатский дом с переулка, выходящего на набережную Керны, прошли по зданию и атаковали их.
Получив донесение о том, что у ворот Гончаров идет затяжной бой, быстрый штурм не удался и люди генерала Вритте не могут занять их, спешно раздав самые необходимые поручения, оставив в штабе за старшего Пескина, граф Прицци спустился во двор, уточнил у князя Мунзе, проверено ли тяжелое вооружение и, получив утвердительный ответ, сел в свой лиловый ипсомобиль и уехал на нем, забрав с собой часть своих людей.
Из герцогского парка не было слышно звуков сражения, происходящего у восточной городской стены. Только отрывистые и редкие далекие раскаты орудий на башнях замка Этны, напоминающие хлопки, похожие на те, когда надувают и лопают бумажные пакеты, эхом отдавались по узким улочкам и дворам-колодцам восточной Гирты. Будоражили, заставляли прислушиваться к ним настороженно выглядывающих из окон и подворотен кошек, да стариков, что, щурясь на спешащих к герцогскому дворцу вооруженных людей и летящих с грохотом по улицам верховых, все также бесконечно пили чай, курили свои трубки сидя у парадных и на скамеечках в тесных сквериках. С многозначительными лицами, спрашивали у прохожих, как сейчас дела и кто теперь главный, слушая противоречивые новости, обсуждали их, бодрились, по привычке перехватывая свои палки как копья или ружья, вспоминали молодость и давно прошедшие дни.
Через час после отъезда графа Прицци во дворец пригнал вестовой. Принес сводку и рапорт о том, что ворота Гончаров взяты. В кулуарах подтвердил то, что говорили и все остальные, кто приехал из восточных кварталов: что ворота и равелин в огне. Что люди графа били по ним из огнемета и забрасывали в казематы бомбы с ядовитым газом, от которого те, кто вдыхали его, падали в судорогах и слепли. Что многие из людей Ринья видя это, бежали, а отказавшийся по первому требованию графа сложить оружие и присягнуть новой герцогине, командир авангарда, маркиз Динкин, один из ближайших соратников и наперсников мятежного маршала, видя свое бедственное положение, просил пощады и вместе с оставшимися в живых своими людьми, сдался в плен. Что граф Прицци принял его капитуляцию, но приказал казнить самого маркиза и нескольких его старших рыцарей вместе с ним: повесить их на воротах с рассеченными животами для устрашения вставших напротив городских стен, укрывшихся на склонах холмов, в лесу, карьерах и гончарной слободе от огня малокалиберной артиллерии с башен замка Этны, частей бригады Георга Ринья, что так и нс смогли своевременно подойти к воротам города, пока авангард еще удерживал их.
День клонился к вечеру.
