Холод твоего сердца (СИ) - Спящий Сергей Николаевич (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
Завоеватели наложили дань золотом и серебром, медью и железом, солю и мехами и ещё людьми. Проигравшие свою свободу по одиночке, человеческие королевства пытались тайно объединиться, чтобы скинуть наложенное завоевателями ярмо. Символом и центром начавшегося объединения стал отец Грана. Увы, но после недолгой радости первых побед, из другого мира пришла армия карателей и тотчас прежние договорённости были забыты, а тайные союзы расторгнуты. Получилось так, что с карателями отец сражался почти в одиночку. И, разумеется, проиграл. Вовремя предавшие соседи растащили поверженное властью и силой беоров королевство по кусочкам. Но участь предателей осталась незавидна потому, что они всё так продолжали платить ставшую лишь тяжелее дань завоевателям из другого мира и нести навешанное ими ярмо. Пусть Гран был всего лишь рабом. Пусть он скрывался под чужим именем, пока его имя не перестало интересовать кого-либо, даже его самого. Но он всё равно полагал себя свободнее тех, кто вынужден год за годом отдавать своих сыновей и дочерей, особенно дочерей, беорам.
Этот мир не для людей. Теперь он принадлежит оборотням по праву силы. Иногда Гран хотел умереть и завидовал тому слуге, чью одежду он взял тогда, во дворце и кому отдал свою. Пусть тот умер страшной смертью растерзанный ворвавшимся оборотнями. Но его смерть всё же была достаточно быстрой, тогда как Гран умирает на весле вот уже больше восьми лет и одним богам ведомо сколько он протянет ещё.
Иногда Гран, как будто бы, сбрасывал наваждение. Он снова хотел жить, сражаться и корил себя за малодушные мысли. Если умереть, то только в битве. Хотя бы как его отец — без смысла и пользы, но всё же он погиб героем. Его сын не смог сделать даже этого.
Его трижды переводили с одного корабля на другой. Корабли погибали — прикованный к веслу Гран выживал. Казалось бы, мстительные боги приговорили бывшего принца испить до дна чашу страданий его народа. Народа пиратов и разбойников, как называли их соседи и не сказать, чтобы совсем без оснований. Может быть именно поэтому они все отвернулись от отца Грана, когда пришёл черёд собрать силы людей в единый кулак? Вспомнили былые разногласия или же просто испугались армии беоров? Какая сейчас разница. Возможно правы те, кто с самого начала говорил, что восстание обречено на неудачу и человеческий воин не соперник могучему оборотню. Пусть один беор стоит в бою десяти человек или даже больше. Люди всё-таки способны побеждать оборотней числом. По двадцать человек на одного, по тридцать. Вот только собратья в единое войско человеческие королевства так и не смогли. Ну, как не смогли, скорее не захотели.
Возможность что-то поменять пришла неожиданно. Надежда на изменения. А чтобы с ним ни произошло, любые перемены могут быть только к лучшему. Потому, что представить нечто хуже его текущего положения Гран просто не мог. Он не сразу почувствовал возможность перемен. Всё началось как очередной рейс к Изумрудным островам и обратно. Там, на островах, находилась одни из врат, через которые беоры приходили в их мир. Путь не близок, четыре раза по десять дней. Часть пути проходит через открытое море. Шторм отнёс корабль беоров в сторону, но места где они оказались не были полностью незнакомыми. Грану приходилось бывать здесь, несколько лет назад, когда другой, не этот, корабль был так же схвачен штормом и отнесён прочь, от кратчайшего расстояния между островами и материком. Глухие, необжитые земли, где не встретишь ни человека, ни беора, но можно наткнуться на дикого зверя.
Оборотни собирались передохнуть на берегу, а затем плыть вдоль берега к обжитым землям. Для рабов вынужденная остановка также означала благословенный отдых. Пусть даже никто не собирался выпускать из пропахшего кислым потом трюма или расковывать вросшие в кожу цепи. Но всё произошло совсем по-другому.
Вблизи моряки оказались не просто громадными людьми в звериных шкурах, а какой-то отдельной человекоподобной расой. Об этом недвусмысленно говорили их сморщенные, будто абрикосовая косточка, лица и многочисленные, слишком многочисленные и слишком длинные зубы в широко открывающихся ртах или же, скорее, пастях.
Да и их шубы являлись не одеждой, а частью тела. Мех был натуральный, их собственный, поэтому они не пытались снять его несмотря на тропическую жару.
Какое-то время земляне наблюдали за разбивающими лагерь на берегу моряками с зависшего на максимальной высоте, тактического дрона. Но долго продолжать наблюдение не представлялось возможным. Либо моряки заметят не приспособленный для длительного скрытого наблюдения воздушный разведчик. Либо двинутся вглубь леса и могут выйти на стоянку людей поблизости от портала.
За время недолгого отдыха, пилоты и техники, насколько смогли, подлатали повреждённые машины. Ночной бой с эльфами дался непросто. Пожалуй, сейчас у землян не нашлось бы ни одного полностью исправного мизгиря. Машина Горазда и Николая имела лишь пять, из положенных восьми ног. Обрывки повреждённых конечностей срезали, чтобы они не мешали, а один манипулятор полностью заменили, разобрав необратимо повреждённый мизгирь. На самом деле пять рабочих конечностей ещё достаточно неплохо. Чтобы передвигаться без потери скорости, мизгирю достаточно четырёх. Чтобы эффективно воевать на сверхкоротких дистанциях должно быть не меньше шести конечностей, но и пять — это очень даже не плохо. Из трёх пулемётов в рабочем состоянии оставался один. После попадания под огненный шар, машина была наполовину слепа, часть сенсоров оставалась только на неповреждённой стороне. Конечно, техники что-то сделали, но склада с запасными частями поблизости не имелось, как и ремонтно-восстановительных мощностей, поэтому возможности походного ремонта оставались весьма ограничены. Впрочем, частичная слепота боевой машины, пока она действовала в составе группы, компенсировалась получением информации и целеуказаний от других боевых единиц.
С электромагнитной пушкой — основным вооружением мизгиря тоже имелись проблемы, но она стреляла и даже обещала не отказывать после первого десятка выстрелов металлическими болванками при резкой нехватки качественных боеприпасов. И это, в общем-то, главное. А металлических болванок требуемой формы техники нарезали из не подлежавшей восстановлению техники не сказать, чтобы в избытке, но для одного боя достаточно.
День уже начал склоняться к вечеру. Шар солнца спустился вплотную к спокойной морской глади. Кажется, ещё немного и раскалённый диск коснётся волн и поднимутся облака пара, но нет, он просто уйдёт за них, спрячется на ночь, чтобы следующим утром взойти с другой стороны. Покачивался на мелких волнах вытянутый корабль, напоминающий драккары викингов, но всё же заметно побольше размером. От корабля к берегу тянулась пара толстых канатов, обвязанных вокруг мощных древесных стволов. Канаты оставались не натянутыми, видимо служили только страховкой, а у самого судна имелось что-то вроде якоря.
На берегу жарко пылала пара больших костров. Над каждым установлен котёл. Кашевары осторожно, чтобы не загорелась длинная шерсть, помешивают варево большими ложками с длинными рукоятями. Другие моряки заняты строительством временных, на пару ночей, не большей, шалашей из срезанных веток. У них минимум инструментов. Большую часть работ им удаётся выполнять, используя что-то вроде когтей, то появляющихся на кончиках пальцев, то исчезающих. Когти легко рассекали довольно толстые ветки. Местные обитатели могли оказаться гораздо опаснее, чем казались при первом взгляде на их неказистое, деревянное судно и самый минимум инструментов из металла или дерева.
Похоже они намеревались поохотиться, пока солнце окончательно не село. Два небольших отряда собирались углубиться в лес и если земляне собирались пойти на контакт, то времени у них оставалось всего ничего. Одно дело, когда выходишь к расположившимся на берегу самостоятельно и вроде как по доброй воле. Другое, когда они обнаружат в тайне наблюдающих за лагерем лазутчиков. Если земляне хотели хотя бы попытаться провести первую встречу двух народов мирно, то им не стоило пренебрегать возможностью произвести положительное первое впечатление на мореплавателей.
