Что-то остается - Кузнецова Ярослава (чтение книг TXT) 📗
Бумаги господина Оденга не было ни в одном из мешков. На Дауле ее тоже не было. И на близнецах. Что ж, значит, она у Тана или у Рейгелара. Ладно. Ничего. Не страшно.
Легкой дороги, Даул, Кайр, Арито. Простите, что оставляю вас так. Простите. Но мне надо торопиться.
У меня еще — тройка Тана. Если смогу, вернусь к вам и сделаю все, как полагается. А если не смогу… Вы меня поймете.
И на всякий случай собак отправим-ка вперед. Пусть найдут ребят и не пускают их в дом.
Вот.
Альсарена Треверра
Выспавшегося Имори мы встретили глубокой ночью на полпути от Ока Гор. Он был невероятно зол (что для инга явление крайне редкое), а Эрбов пегий конек уже едва переставлял ноги. Наверняка Имори применил бы силу и засунул меня в мешок, но на помощь мне неожиданно пришли господин Ардароно и Алаг. Так, что Имори пришлось, скрепя сердце, поворачивать и вместе со всеми возвращаться обратно в деревню.
Не доезжая Косого Узла господин Ардароно отправил Стуро в разведку. Не сказала бы, что эта идея пришлась мне по душе, но разве меня кто-нибудь спрашивал? Меньше всего — сам Стуро. Плевать он хотел на мое беспокойство, кровосос несчастный. Он улетел, а комендант Ульвенг, двадцать человек из гарнизона, Ардароно, Алаг, Данка, Имори и я отправились ждать его в трактире.
Заслышав шум, на улицу выскочил Эрб. Полностью одетый, несмотря на поздний (или ранний?) час и страшно взволнованный. Однако Данка сейчас же на него рявкнула, не позволив раскрыть рта.
Трактирная зала наполнилась шумом и гамом, запылал камин, на кухне растопили печь, Данка принялась что-то резать и раскладывать на блюдах, Эрба отослали к лошадям, Имори — в погреб, а Алаг вышел на улицу, встречать разведчика. Я, пользуясь отсутствием Имори, увязалась за ним.
Дело близилось к утру. В окошках, один за другим, зажигались огоньки, в воздухе запахло смолистым дымом. Любопытные носы высовывались, но тут же прятались обратно. Еще бы! Огромадное чудовище по улицам расхаживает! И не важно, что рядом с ним расхаживает всем известная Альса из Бессмарага. Все равно жутко.
— Этот твой идет, — объявил Алаг.
— Где? Где? — я щурилась, моргала, всматриваясь в восточный край неба, чуть-чуть подсвеченный скрытым за Алхари восходом.
— Идет, а не летит, — Алаг ткнул когтистой лапой себе за спину, — Охранник твой, как его бишь…
Подбежал Имори.
— Слушай, золотко, если ты еще раз улизнешь…
— Я никуда не улизываю… не улизнываю… тьфу! Отошла на пару шагов, а ты уже скандалишь!
— Все отцу расскажу! Он тебе всыпет! Уж он тебе всыпет!
— Потом будете ссориться, когда все закончится, — сказал Алаг, — Вон, смотрите. Кажется, это наш разведчик.
— Где? Где?
Я ничего не видела. Алаг же замахал ручищами:
— Эге-гей! Давай сюда!
Теперь ухо мое уловило знакомый томительный звук, напоминающий отдаленное громыхание бронзы. Ударило волной холодного воздуха, остро пахнущего снегом. Черный ком плюхнулся нам чуть ли не на головы.
— Свят, свят, — пробормотал Имори.
— Там… Они там. — Стуро закашлялся, поднимаясь с колен, — Трое. Ждут.
— Не понял. Трое? — Алаг облапил его за плечи, — Пойдем-ка, парень, к Лайтаргу. Доложишь, все как есть.
Я на ходу пыталась ощупать свое сокровище:
— Ты в порядке? Цел? Тебя не заметили?
Он только мотал головой.
— Ну? — встретил нас господин Ардароно.
— Двое сидят в доме, — ответил Стуро, — А один — на дереве. Прямо над тропой. Высоко. Он сторожит. Он смотрит, не идет ли кто.
Я перевела. Сначала на современный найлерт, потом на лиранат. Ардароно оживился.
— Госпожа Треверра, спросите его, не попробует ли он снять наблюдателя стрелой? Ваш Мотылек единственный, кто может подобраться к нему незаметно.
Тут уж я возмутилась:
— Мотылек не умеет стрелять! Он вообще не способен убить кого-либо! Убийство для него — табу, понимаете? Я не буду это переводить!
Стуро же тряс меня за рукав:
— Что? Что он хочет? Скажи ему, я сделаю все, что угодно!
Комендант Ульвенг, не говоря ни слова, протянул Стуро лук с незакрепленной тетивой. Стуро повертел оружие, попытался натянуть болтающуюся петельку, но жесткий рог спружинил и вырвался из ладоней.
— Понятно, — сказал комендант и отобрал лук.
— Может, он просто метнет в наблюдателя камень? — предложила Данка.
Я поджала губы. Ардароно покачал головой.
— Сейчас не время для опытов. Мы должны действовать наверняка. Дана, подай, пожалуйста, вон ту большую разделочную доску. Спасибо. А ты, Алаг, найди мне уголек. Ага, сойдет. Итак, смотрите сюда. Здесь находимся мы. Вот здесь — дорога и выход из долины. Где находится Долгощелье?
— Вот тут, — я ткнула пальцем.
— Хорошо. Теперь пусть Мотылек нарисует мне тропинку и дерево, на котором засел наблюдатель. Или рисовать он тоже не умеет?
— Он прекрасно рисует. Мотылек, будь добр… — Я перевела просьбу Ардароно и Стуро взялся чертить на доске подробный план.
Ардароно, Алаг, господин Ульвенг и, чуть позже, Имори принялись обсуждать стратегию. Я довольно быстро потеряла нить рассуждений. Единственное, что до меня дошло — Ардароно предлагал разделить отряд на три части, из них две послать в окружение, а третью скрытно (Скрытно, я сказал! Не изображая скрытность, а действительно скрываясь! Что значит — не заметят? Еще как заметят!) направить прямиком к дому и спугнуть нгамертов. Стуро крутил головой и заглядывал каждому в рот, но, боюсь, понимал не больше моего.
Простые солдаты в обсуждениях не участвовали. Они попивали пивко, болтали вполголоса и подмигивали Данке. Данка таскала из кухни кувшины и тарелки, относила пустые, и терпеливо дожилалась развязки. Командирам моя помощь не требовалась, ни в качестве переводчика, ни в каком либо другом качестве. Я немного помаялась, а потом принялась вместе с Данкой носить туда-сюда тарелки.
И вот, нарезая на кухне очередную порцию хлеба и сыра, я подумала — а чего я, собственно, жду? Жду момента, когда Ардароно и комендант отправятся в Долгощелье, оставив в тылу женщин, стариков и детей, то есть, меня, Стуро, Данку, и, скорее всего, Имори, которого меньше всего интересует судьба какого-то Сыча? И Имори, не дожидаясь финала, запихнет меня в мешок и увезет поскорее куда подальше. И не видать мне тогда ни Ирги, ни Стуро, ни литературных моих трудов…
Я вернулась в зал с блюдом в руках. Обошла наших стратегов, особенно настойчиво покрутилась вокруг Имори, так, что он даже шикнул раздраженно. К Стуро подойти не решилась. Чтобы не привлекать внимания и не возбуждать подозрений, там более, что Стуро продолжал торчать у Ардароно за спиной и следить над его плечом за перемещениями уголька по разделочной доске. Потом я забрала пустые кувшины и вышла на кухню. Из кухни, крадучись, во двор — через калитку в воротах — и была такова.
По улице я припустила бегом. Уже заметно посветлело, и стало видно, что истоптанная ночью лошадьми дорога прекрасно скрывает мои следы. Первый порыв — спрятаться неподалеку — я отмела сразу же. Имори начнет именно с обыска деревни. Бессмараг не подходит по той же причине. Интересующие меня новости доберутся туда в последнюю очередь, а в первую доберется мой добросовестный телохранитель. Идти к Сычовой избушке и путать Ардароно карты так же не годится, тем более, что Сыча там нет. Остается — что? Остается спрятаться где-нибудь в лесу, на полпути к Долгощелью. И ждать. Ждать, чем вся эта авантюра закончится.
Так я и сделала. По целине поднялась до края леса, вытоптала себе норку в сыром снегу меж можжевеловых кустов и кое-как в ней угнездилась. С этого места неплохо просматривалась дорога и ответвляющаяся от нее тропа. Сумерки редели. От Бессмарага долетел звон — пошла вторая четверть.
Замерзнуть я не успела. От Косого Узла, от обледеневших, утыканных трубами крыш, отделилась вдруг черная галочка и потянула длинную дугу через всю долину. Широкой расходящейся спиралью меряла она студеный воздух. Затем наискось ринулась к земле, порыскала в разные стороны, пропала из виду.
