Грозный отряд - Скалл Люк (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
— Ну хватит, друг мой. Ведь мы оба знаем, что лорд Салазар не объясняет своих прихотей таким, как мы.
Стражник явно пребывал в замешательстве: его сросшиеся брови изогнулись дугой, а глаза покрылись поволокой. Наконец он кивнул и опустил копье.
— Ты прав. Я открою ворота. А вот насчет твоего друга…
— Он со мной. В то время как мое компактное телосложение дарует много преимуществ, самостоятельное преодоление многочисленных лестничных пролетов не входит в их число.
— Разумеется. — На лице стража, казалось, застыл странный мечтательный взгляд. Повернувшись, он отпер огромные железные ворота и копьем указал Коулу и Эремулу, чтобы проходили. — Как там идут дела на стене? — спросил он, сделав жест в ту сторону, где шло сражение.
На лице Эремула снова появилось нелепое выражение.
— Твои отважные коллеги сражаются с мужеством одержимых. Они ни за что не сдадутся, пока наш возлюбленный правитель приглядывает за нами. — Неожиданно он похлопал себя по одежде. — Ты знаешь, кажется, я обронил на землю скипетр, вон там. Не будешь ли ты так добр отыскать его?
К немалому удивлению Коула, страж радостно кивнул.
— Да, без проблем. — Он повернулся и начал поиски несуществующей серебряной монеты.
Эремул бросил на Коула настойчивый взгляд свирепого лица, показывая ему, что надо заколоть солдата.
— Что? — спросил Коул. — Я… О. — Состроив гримасу, он извлек Проклятие Мага и робко двинулся туда, где стражник шарил руками по грязи.
— Кажется, здесь ничего нет… Ургх.
Страж рухнул наземь. Коул вытер окровавленное лезвие о плащ солдата и укоризненно посмотрел на чародея.
— Не было необходимости убивать его.
Эремул неприятно усмехнулся.
— Страж пошел нам навстречу не только из-за моего неотразимого обаяния. Софистика — одна из труднейших форм магии. Повезло, что он оказался туповат, а иначе манипулирование могло быть мне не под силу. — Маг умолк. Казалось, он дрожит, его лицо покрылось потом от напряжения. — Мое заклинание могло в любое мгновение перестать действовать. Он должен был умереть.
Коул уставился на труп. «Герой не манипулирует людьми. Герой никого не закалывает сзади. — Сашины слова вновь зазвучали в его ушах. — Ты просто кретин, Коул. Твой отец стыдился бы тебя. И Гарретт — тоже».
Последние четыре дня он только и делал, что вновь и вновь прокручивал эти слова в своей голове. Юноша до сих пор не вполне понимал, что именно сделал неверно, но, очевидно, он неправильно истолковал ту ситуацию возле руин Исчезнувших. Саша всегда была вздорной и непредсказуемой. Именно поэтому, в частности, он и находил ее столь привлекательной. Но что, если она и в самом деле имела в виду именно то, что сказала?
Проклятый Айзек. Это все его вина, с этой дурацкой лютней и раздражающей физиономией. Он самоуверенно влез в группу и захватил законное место Коула, каким-то образом одурачил всех, заставив поверить, что он — свой в доску парень, тогда как сам — всего лишь грязный мошенник. Сказать бы ему все это прямо в лицо, но, по мнению Коула, Айзек не заслуживает его внимания. Ублюдок, без сомнения, положил глаз на Сашу и старался настроить против Коула с самого начала, как втерся в их компанию.
Он покачал головой. Таким бездельникам, как Айзек, не на что надеяться. Когда дошло до дела, именно он, Коул, оказался перед входом в Обелиск, готовясь избавить мир от подлого тирана. Не Айзек, о нет. Парень, вероятно, обмочил бы себе штаны, окажись он в таком положении.
Коул теперь всем покажет, что он — герой, такой, как его отец. Он заставит Сашу восхищаться собой. И Гарретт будет гордиться им.
— Ты что, так и собираешься здесь стоять? — В голосе Полумага звучало некоторое раздражение.
— Я как раз размышляю над тем, как лучше заставить Салазара страдать, — ответил Коул и напустил на себя выражение, которое, как он надеялся, в полной мере отражало его непреклонность. — Давай сделаем это.
Они вошли в умеренно декорированный вестибюль. Алый ковер тянулся футов на шестьдесят и заканчивался перед рядом дверей. Другие двери вели из коридора в роскошные гостиные.
— Кухни и помещения для слуг — в задней части, — пробормотал Полумаг, когда они шли по вестибюлю. — Опусти голову. Меня они знают.
Две старые служанки настороженно посмотрели на них, когда они проходили мимо маленькой столовой с длинным столом, уставленным хлебом и сырами. В животе у Коула заурчало. Жидкая каша, которую подали в лагере ополчения, едва ли подходила даже собаке, но он заставил себя проглотить ее.
Они достигли двойных дверей. Те были незаперты и со скрипом отворились. Их взорам предстала лестница, ведущая в темноту.
— Зал Большого Совета — на втором этаже, — сказал Эремул. — Продолжай подниматься. Пройди через библиотеку, а затем вверх, на четвертый этаж. Стасисеум охраняться не будет. Салазар, вероятно, на шестом этаже, если он не разрушен.
Коул почесал затылок. Обстриженная голова все еще зудела, но, увидев свое отражение в водах Краснобрюшки, он вынужден был признать, что выглядит довольно привлекательно. Даже опасно.
— Что такое Стасисеум?
— Ты узнаешь это довольно скоро. — Эремул развернул кресло, чтобы заглянуть ему в глаза. — Здесь наши пути расходятся.
— Ты со мной не идешь?
Чародей покачал головой.
— Происшествие со стражем опустошило меня в большей степени, чем ночь с лунной пылью и дорогими шлюхами — карманы магистрата. Я обессилел, образно говоря, на ближайшие несколько часов. Сосредоточься на убийстве лорда-мага и больше ни на чем. Ты понимаешь? У нас никогда не будет лучшей возможности, чтобы избавить город от этого сукина сына, виновного в геноциде и богоубийстве. Салазар должен умереть.
Коул кивнул. Он крепко сжал рукоять Проклятия Мага.
— Я не подведу. Именно для этого я был рожден. Наследие моего отца, оставленное мне.
Эремул посмотрел на него со странным блеском в глазах.
— Иди и сделай так, чтобы отец гордился тобой, Даварус Коул.
Второй этаж Обелиска открылся перед ним, подобно входу в ад. В отличие от первого уровня башни, здесь не было окон, через которые проникал бы свет. Единственное освещение давали факелы на кронштейнах. Коул пробирался по узкому проходу, держась внутренней стены, с заряженным арбалетом в руке. Его ноги в сапогах бесшумно ступали по мягкому ковру.
Коридор плавно изгибался вдоль стороны башни. Юноша шел по нему, пока не заметил возникшую на стене тень, которая двигалась ему навстречу. Он припал к полу и приготовился стрелять. Тень неожиданно заколебалась, затем повернулась и исчезла в противоположном направлении. Коул глубоко вздохнул и отправился дальше, пока тень не появилась вновь, и теперь он увидел часового, который ее отбрасывал.
Он смотрел в другую сторону и, казалось, что-то бормотал. Сердце Коула ушло в пятки, когда другой голос пробубнил ответ. «Их двое. Это может оказаться непросто».
Коул отступил назад по проходу и стал ждать. Через пару минут тень ближайшего стражника снова оказалась в поле его зрения. Коул стал двигаться одновременно с ней, не попадаясь часовому на глаза. Когда тот наконец остановился, чтобы развернуться в обратном направлении, Коул сделал ход. Он поднял арбалет и выстрелил. Стрела попала солдату в шею. Через мгновение Коул оказался рядом, и Проклятие Мага заставило стража замолчать навсегда, прежде чем тот успел издать хотя бы звук.
Коул оттащил тело по коридору до самой лестницы и спрятал там. Ковер скроет кровавые пятна, но теперь ему нужно торопиться. Он поспешил по проходу как можно тише. Справа от него оказалась неглубокая ниша, ведущая к огромным, обитым металлом дверям. Второй страж был впереди. Он смотрел в другую сторону.
Возблагодарив удачу, Коул вновь поднял арбалет. Он наводил его на цель, когда стражник повернулся. Юный Осколок бросился в нишу и попятился, пока не уперся спиной в одну из огромных дверей. Он затаил дыхание.
— Кто там? — спросил часовой. Раздался звук вынимаемого из ножен меча. Бросив арбалет, Коул извлек Проклятие Мага и, когда караульный достиг ниши, всадил его тому в грудь. Заколдованный кинжал пробил кольчугу и вошел глубоко в плоть. «Смерть, — подумал Коул. — Здесь смерть».
