Я - хищная. Пророчица (СИ) - Ангел Ксения (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
– Невозможно! – отрезала я. – Ты действительно думаешь, я должна все забыть? Выкинуть из головы, сделать вид, что ничего не было?
– Я ничего не думаю, – вздохнул он. – Просто хочу, чтобы ты осталась. Ты и Глеб.
– Я не смогу уйти, и ты знаешь это. Моя дочь будет атли. – Я всплеснула руками, не в силах больше сдерживать эмоции. – Черт, да что с вами со всеми? Разве мы – едины, если все шепчутся за спинами друг у друга? Если даже у Влада после всего хватило смелости поставить меня перед фактом, когда ты молчал? Разве так поступают родные люди?
– Извини. – Кирилл понурил голову и выглядел пристыженно. – Я боялся говорить с тобой. Ты ведь еле выкарабкалась, Полина. Мне пришлось буквально вытаскивать тебя с того света.
– Но ты не можешь скрывать правду вечно, – уже спокойнее сказала я. – И будет лучше, если я подготовлюсь. Еще одного удара в спину я точно не переживу.
Последующие несколько недель я перебирала варианты. Что толку страдать и злиться, если все равно придется примириться с действительностью? Пришла к выводу, что ребенка оставить не смогу – лучше умереть. Жизнь в доме атли после возвращения Влада виделась фарсом и невыносимой пыткой. Думаю, он тоже понимал это. Именно поэтому предупредил. Лучше нам не видеться вообще. Ну, или свести встречи к минимуму, ведь совсем не видеться не получится. Он отец будущего ребенка.
Отец...
Как же все так нечестно? Почему? Разве этого я хотела? Разве об этом мечтала? В итоге все, что у меня есть – поломанная психика и изуродованное тело.
Но будущее уже не казалось таким безрадостным. Ради дочери, я смогу через себя переступить. Идти на компромиссы я всегда умела.
Готов ли Влад на них идти?
Единственно верная мысль пришла неожиданно, за завтраком. Аппетит пропал напрочь, и я рассеянно ковыряла салат, раздумывая о возможном выходе. Статус пострадавшей стороны давал мне преимущество – я могла требовать.
То, что Владу плевать на меня, я понимала четко. Значит, дело не в ревности. А так как у Глеба есть своя квартира, мы вполне можем жить там вдвоем... втроем. Глеб не откажет, я была уверена. Он сможет защитить меня и малышку, а я смогу сбежать подальше от этого дома и связанных с ним воспоминаний.
Только вот в отношении Глеба это совсем-совсем нечестно...
Совесть копошилась в груди, побуждала думать в первую очередь о нем. Глеб – мой лучший друг. Он достаточно настрадался за это время. Наверное, будет рад вернуться в дом, к атли. А еще наш замятый давно разговор не давал покоя.
Он отрекся из-за меня. И не слишком-то отрицал, что влюблен.
Тяжелый выбор. Снова.
Хотя, возможно, он сам не захочет здесь жить. После всего, что произошло, он и Влад в одном доме – не лучшая идея. Того и гляди действительно хватит ума вызвать Влада на поединок. Нет, все же мое решение казалось лучшим со всех сторон. С минимальными потерями для всех.
Я озвучила его Глебу на следующий день. Он долго думал, ходил о комнате, пару раз вздыхал, а в итоге кивнул.
– Все же будет лучше, если я его вызову, – хмуро сказал друг, но я решительно замотала головой.
– Нет. Дай мне оправиться. Не хочу переживать еще и за тебя.
Он согласился. Возможно, сделал вид, а может, и правда решил меня не расстраивать. Я надеялась, что все же второе. Не смогу без него – пропаду.
А в августе – раньше положенного срока на два месяца у меня начались схватки. Я не успела испугаться, как уже была в клинике, а вокруг суетились люди. Затем все ушли, остался лишь лекарь атли.
Кирилл все время был рядом. Если бы не он, я бы просто сошла с ума от боли. Она накатывала волнами, накрывала с головой, отсекая остальные мысли, как острым лезвием. Время потеряло значение – я уже не следила за ним.
Кирилл хмурился, поглядывал на часы и частенько косился на дверь. Затем снова развлекал меня историями из их с Филиппом детства, рассказывал о старом доме атли, который сгорел, о родителях, которых убил охотник в Австрии.
А потом мне делали уколы в вену, но я помнила смутно – почти лишилась сил. После них усилились схватки, боль стала невыносимой, и я впервые подумала: что-то не так.
Кирилл куда-то позвонил, а потом подошел ко мне и сказал ласково:
– Ты слаба. Нужно делать кесарево.
Я почувствовала злость и обиду. Слово «слабая» уже казалось ругательством. Черт, и Глеба нет рядом. Он мне очень-очень нужен сейчас.
Я молча кивнула, Кирилл улыбнулся и стер слезинку с моей щеки.
– Я все время буду рядом с тобой, слышишь! Все будет хорошо.
Я обняла его. Порывисто. Крепко.
Неважно, как появится моя дочь – я уже ее люблю. Так люблю, как не любила никого и никогда. А это значит, я справлюсь! Что бы ни случилось.
В операционной симпатичный анестезиолог шутил, готовя меня к уколу, и выпрашивал телефончик. Удачная попытка расслабить женщину, правда, место для знакомства выбрано странное. Но я улыбнулась и немного расслабилась.
Вокруг суетились женщины в медицинских халатах и латекстных перчатках, а потом появился Кирилл. Преобразившись из знакомого мне мужчины в серьезного хирурга, вызывал доверие и успокаивал страхи.
Подошел ко мне, взял за руку.
– Готова?
Я кивнула и сжала его ладонь.
– Пусть она родится здоровенькой.
Он улыбнулся и кивнул анестезиологу. Мне пожелали видеть хорошие сны и велели считать от десяти до одного. На счет девять я провалилась в теплую и уютную темноту.
Мягкий теплый песок согревает ступни, волны щекочут пальцы ног, принося к берегу мелкие разноцветные камешки. Лазурная, почти прозрачная гладь успокаивает.
Я сижу, поджав колени к подбородку, и смотрю вдаль. Впервые за последние месяцы по-настоящему счастливая, в месте, откуда не хочется уходить.
– Красиво, – говорит незнакомый мужчина, которого я повстречала тут в прошлый раз. Во сне после ритуала.
Улыбаюсь.
– Это ведь не хельза?
Он качает головой.
– Это место, где ты хочешь быть.
– Кто ты? Мой ангел-хранитель?
– Я больше. Я – это ты.
Белые перины облаков размеренно плывут по небу, словно разнежившиеся от жары барышни. Воздух прозрачный и чистый, разбавленный лишь всплесками волн и пением птиц.
– Я не знаю, кто я, – спокойно говорю и ложусь на спину. Мне хорошо.
– В твой дом идет беда, – серьезно произносит мужчина. – И она ближе, чем ты думаешь. Побереги себя, Полина.
– Не хочу, – беспечно отзываюсь я, закрываю глаза и... просыпаюсь.
Я открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света. Голова кружилась, а во рту был неприятный металлический привкус и сухость. Немного поморгав, привыкла к освещению, облизала потрескавшиеся губы.
В поле зрения возникло заботливое лицо Кирилла. Он уже успел переодеться в светлую футболку и просторные льняные брюки цвета хаки.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил, всматриваясь мне в лицо, пощупал пульс и удовлетворенно кивнул.
– Хорошо, – прохрипела я. – Где она?
Кирилл метнулся к кроватке, аккуратно взял розовый сверток и протянул мне.
Маленький комочек – смуглое, сморщенное личико темные глаза и курчавые иссиня-черные волосы. Малышка смотрела на меня и хмурилась, а я тихо рыдала в кровати, не в силах отвести от нее глаз.
Подумать только, сколько я прошла! Сколько мы прошли. Сколько пережили опасностей, страхов, отчаяния. Черт, это стоило того, чтобы вот так лежать и прижимать к себе маленький комочек, в котором для меня сосредоточился весь мир.
Как я могла сомневаться? Плевать на всех! Никуда ее не отпущу, ни на секунду не отведу взгляда и, если понадобится, буду сутками сидеть и смотреть на нее. Потому что она – мое все.
И она навеки, до самой смерти связывает меня с Владом...
От этой мысли стало неспокойно. Я понимала, что могу разорвать все узы – уйти из племени, уехать, забыть его, но в такой не похожей ни на одного из нас девочке смешана наша кровь. А от этого никуда не деться.
