Путь Кассандры, или Приключения с макаронами - Вознесенская Юлия Николаевна (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
– Вы оба сумасшедшие! – объявила Мира. – Два сапога пара!
– Да, мы хорошая пара, – согласился Леонардо.
Конечно, Мира была права – ехать я еще никуда не могла, я и до туалета с трудом добиралась. Но и Мира пока не выглядела такой здоровой, какой я ее увидела впервые на этапе. Интересно, какой же она была, когда вышла на свободу?
– Мира, когда тебя выпустили, тебя кто-нибудь встречал?
– Кто мог меня встречать? Меня ведь не выкупили – меня выпустили как «твердо вставшую на путь социальной адаптации». Еще спасибо, что не наградили за донос на тебя антихристовой печатью!…
– Так что же, тебя просто вывезли с острова и выкинули за ворота пересыльной тюрьмы?
– Ну да, там, напротив ворот было такое большое-большое дерево. Я спряталась за ним и проспала целый день в густой траве, и только к ночи смогла двинуться в путь. На пересылке мне сказали зэки, что неподалеку, всего в двадцати километрах, есть небольшой городок Гамбург – остатки когда-то огромного немецкого портового города.
– И ты прошла пешком эти двадцать километров?
– Конечно. Мимо меня все время проходили какие-то военные машины, а уж с военными связываться мне никак не хотелось. Когда я слышала их издали, я сходила с дороги и пряталась. Только тогда я поняла, что планетяне подсознательно выбрали правильный цвет для своей одежды – зеленый, чтобы можно было при необходимости спрятаться в траве и в кустах.
– А что ты ела?
– Мне дали две лепешки на дорогу.
– Ну добралась ты до города, что же ты там делала – одна, без денег, без персонального кода?
– Сандра, у меня почти в каждом городе бывшей Европы есть свои люди. У нас, евреев, было свое государство – Израиль, но мы такие непоседы, вольные и невольные, что продолжали странствовать по всему белому свету. Это у нас и в истории, и в крови. Что ты хочешь – кочевой народ! Знаешь, есть такая древняя иудейская традиция: прощаясь, мы говорили друг другу: «В будущем году – в Иерусалиме!». Так и до сих пор говорят евреи по всему миру, но при этом сами в Иерусалим не торопятся, тем более сейчас. В общем, я быстро нашла в Гамбурге еврейскую семью и у них отлежалась и отъелась. Как меня там кормили! Кстати, я сейчас проедусь как раз по той части Европы и заеду к ним в Гамбург, чтобы еще потолстеть. Я ужасно люблю быть толстой, я при этом как-то устойчивей чувствую себя на земле.
– А ты на обратном пути к нам заедешь?
– Если буду ехать через Италию, а не через Грецию. Я ведь тоже разъезжаю на джипе, личного самолета у меня пока нет, хотя пора бы завести. Приходится пользоваться паромом. А без персонального кода – значит за взятку сотруднику туристического бюро, а взятки надо предлагать тому, кто берет. Хотя берут теперь почти все, но можно напороться на того, кого кормят не взятки, а доносы на тех, кто берет взятки.
– Ой, Мира, какая у тебя сложная жизнь.
– Никакому врагу, кроме Антихриста, не пожелаю этих вонючих сложностей! В общем, если смогу заказать билет на паром через Италию, обязательно так и сделаю. Тогда я скоро, может быть, уже в следующем месяце, снова появлюсь у вас.
Через три дня Мира укатила по своим таинственным делам, а на другой день выехали и мы с Леонардо. Теперь я уже сидела рядом с ним на переднем сиденье. Мы проехали мимо дороги на виллу Корти, обсаженной «бабушкиными зонтиками», сложенными и раскрытыми, то есть пиниями и кипарисами. Потом проехали мимо сада ди Корти-старшего. Я помолилась о том, чтобы Господь даровал ему оставление грехов, Царствие Небесное и, если это возможно, немножко каких-нибудь райских макарон.
На перевале мы остановились, вышли из машины, и выпили по чашечке кофе, возобновив старую традицию. Правда, кофе был не очень вкусный, ведь никто не умеет варить кофе так, как моя бабушка!
Через три дня, к вечеру, мы подъехали к бабушкиному острову. Я знала, что тайник должен быть в каменном столбе ворот, но каких? В усадьбе было двое ворот: одни пели с аквастрады на остров, другие – прямо в усадьбу. Ворота на мост были широко распахнуты. У меня дрогнуло сердце, ведь бабушка, обычно державшая их крепко запертыми, ожидая меня, всегда заранее раскрывала их настежь.
– Едем к дому, Леонардо! – попросила я волнуясь, – а вдруг?…
Мы въехали через мост на остров, проехали через бабушкин лес и подъехали к воротам, ведущим в усадьбу. Они тоже были открыты. Возле дома стояли шикарные мобили, а из раскрытых окон доносилась громкая танцевальная музыка, голоса и смех многих людей: в усадьбе были гости.
– Подъезжай к самым воротам, – сказала я Леонардо.
– Ты хочешь заехать в усадьбу? – спросил Леонардо. – Я думаю, тебе не стоит этого делать: наверняка внутри они уже все переделали по-своему и, конечно, испохабили. Это же Семья!
– Нет, туда мне уже не надо. Я только хочу взглянуть на столбы у ворот.
Леонардо пожал плечами и подъехал к воротам. Слава Богу, охранника у ворот не было. Я осмотрела столбы и увидела, что они на треть сложены из дикого камня, и только выше начинается кирпичная кладка. Я решила вернуться к воротам у моста. Леонардо послушно развернулся и поехал к выезду с острова. Не выходя из машины, я оглядела столбы ворот и тотчас увидела в самом основании правого столба кирпич, который был гораздо светлее других. Я хорошенько пригляделась к нему, чтобы сразу найти потом, когда мы вернемся сюда в темноте.
– Мы сейчас отъедем назад, остановимся в лесу на соседнем островке, а когда стемнеет и в усадьбе погаснут огни, вернемся сюда. Возможно, нас ждет здесь послание от бабушки.
– Ах вы, конспираторы! – улыбнулся Леонардо. – А я уж не знал, что и думать. Ну, командуй, куда ехать? Ты ведь все тут знаешь.
В лесу на соседнем островке мы нашли такое место, откуда сквозь деревья проглядывали огни бывшего бабушкиного дома, и там остановились на лесной дорожке. Ждать нам пришлось почти до утра – в усадьбе веселились напропалую. Под утро, когда уже чуть развиднело, мы снова подъехали к воротам. Я выскочила из джипа и подошла к правому столбу. Замеченный мной кирпич и сейчас был отчетливо виден. Я потрогала его рукой, надавила – и кирпич легко повернулся по центральной оси. За ним было полое пространство, и в этой полости моя рука нащупала что-то, завернутое в шуршащий пластик. Один за другим я извлекла из тайника три небольших пакета, обернутых пластиком и заклеенных скотчем. У меня в руках было бабушкино наследство. Я аккуратно поставила кирпич на место и расправила траву возле столба, чтобы никто не догадался, что тут кто-то стоял этой ночью.
– Едем скорей отсюда! – сказала я Леонардо, садясь в кабину. – Мне не терпится поглядеть, что тут такое. Может быть, бабушка оставила мне письмо, в котором сказано, где ее искать.
Мы покинули бывший бабушкин остров и проехали еще несколько километров по аквастраде, прежде чем я решилась остановиться и посмотреть на бабушкино наследство. Я попыталась раскрыть самый большой пакет.
Леонардо заглушил двигатель, включил свет и достал карманный ножик:
– Возьми, не рви скотч пальцами – порежешься!
У меня все равно ничего не получалось, потому что пальцы дрожали. Тогда Леонардо взял пакет из моих рук и аккуратно взрезал его ножом. В пакете оказалась деревянная шкатулка, младшая сестра той, в которой бабушка хранила свои драгоценности. Я подняла крышку и увидела, что так оно и есть, – в шкатулке лежали драгоценности. Я поискала, нет ли среди них письма или записки, но кроме сверкающих камней и металла в ней ничего не было. Я поставила ее в ноги и протянула руки за следующим пакетом, который Леонардо уже успел надрезать.
– Давай, давай скорей! Может быть, здесь!
Во втором пакете лежала книга в старинном кожаном переплете. Значит ли это, что когда бабушка уезжала из усадьбы, ди Корти-старший был еще жив? Может быть, эта книга для него?
– Леонардо, бабушка знает о смерти ди Корти-старшего?
– Конечно, знает. Он умер около года тому назад. А почему ты вдруг вспомнила о нем?
– Бабушка когда-то говорила, что оставит мне в наследство книги, которые я смогу продать ди Корти.
