Наследие (ЛП) - Мессенджер Шеннон (электронная книга .TXT) 📗

Софи не была поклонницей слова «пережить» во всем этом.

Или «выжить».

Но она старалась быть хорошим лидером и сосредоточиться на самом важном.

— Значит ли это, что путь короля лежит там, где гномы, присоединившиеся к Невидимкам, испортили магсидиан перед тем, как уйти? — спросила она.

— Это одно из нескольких мест, — согласилась Набити, и ее голос прозвучал гораздо более небрежно, чем ожидала Софи, учитывая тот факт, что они обсуждали нарушение безопасности на пути к ее королю.

— А где были другие места? — хотела знать Стина.

— Я покажу во время экскурсии, — пообещала Набити. — Прямо сейчас мне нужно, чтобы вы начали двигаться. У вас еще будет несколько минут до того, как начнется дезориентация, если вам нужно будет задать какие-то последние вопросы. Но заставлять короля Энки ждать было бы очень неразумным способом начать этот визит.

— Да, — согласился Бронте. — Особенно учитывая изменение планов.

Софи почувствовала, что быстрое пожатие его руки не имело ничего общего с заверением, а было связано с тем, что она должна была взять инициативу на себя.

Поэтому она позволила себе один долгий вдох, чтобы собраться с духом.

Затем потащила всех на темную, тревожную тропу.

Они сделали всего три шага, прежде чем люменитный венец Софи погас… вместе с венцами Декса, Уайли, Стины и Бианы… и Софи не поняла, насколько белый свет помогал ей, пока он не исчез.

— В течение следующей минуты вы больше не сможете видеть, — предупредила Набити, внезапно приблизившись, — и когда это произойдет, я хочу, чтобы вы знали три вещи. Во-первых: путь ровный и верный, поэтому нет необходимости искать стены для равновесия. Вы можете быть уверены, что ноги не подведут… даже тех из вас, кто иногда считается неуклюжим. Второе: мой голос — ваш проводник, и вы сможете следовать за ним, независимо от того, насколько глубоко вы потеряетесь. И третье: чем дольше вы медлите, тем хуже становится эффект. Поэтому, если вы сможете держаться за одну истину, то вы должны продолжать идти, несмотря ни на что.

— Звучит все лучше и лучше, — проворчала Стина.

— Если тебе это не нравится, — сказала Набити, — советую поторопиться.

Софи ускорила шаг для всех них.

— Сколько у нас еще времени до начала галлюцинаций? — спросил Декс.

— Это зависит от человека, — сказал ему Бронте. — Я видел, как некоторые теряют себя почти мгновенно, а другие делают это через значительную часть путешествия.

— В среднем примерно десять минут с того момента, как вы попали в темноту, — добавил Грэйди, — что для нас должно быть… примерно… сейчас.

Софи не нуждалась в словесном намеке… она поняла это в ту же секунду, как свет покинул их.

Тени сдвинулись, становясь все чернее и гуще.

Стирая все.

Верх. Низ. Лево. Право. Они больше не имели никакого значения.

Она даже не чувствовала дыхания в груди или земли под ногами.

Десять минут до безумия, подумала она, решив, что так будет дольше. Она отсчитывала секунды, надеясь, что сосредоточенная работа поможет ей сохранить ясную голову.

Сколько секунд было в пятнадцати минутах?

Или двадцати?

Работа с математикой заставила ее сбиться со счета, и она начала все сначала, дойдя до восьмидесяти одного, прежде чем темнота снова изменилась, ударившись о нее жутким холодом, который проник сквозь одежду, кожу и кости.

В сердце каждой клетки.

Сковывая насквозь.

Но ее тело не дрожало.

Оно потело.

И струйка по спине казалась ледяными пальцами… они теребили ее волосы, кожу, одежду…

Нет! Стоп! Внимание!

Никто ее не трогал.

Больше с ней никого не было, кроме Набити, Бронте и Декса…

Их было больше.

Почему она их не помнит?

А что, если там был кто-то еще… кто-то, кого она не знала?

Набити никогда не говорила, что они будут одни, когда пойдут по этой тропинке.

А гномы могли выскочить из-под земли в любое время и в любом месте, их когтистые руки метались по песку, зубы сверкали…

— Что это было?

Софи не узнала голос, который задал этот вопрос.

Она также не могла понять, что вопрос означает.

Было слишком темно. Слишком холодно. Слишком пусто. Тоже…

— Подожди, что это было?

На этот раз голос принадлежал ей, хотя и звучал пронзительнее.

Дрожаще.

Разбитый тяжелым дыханием.

Но это было потому, что на этот раз она что-то уловила.

Мелькнуло движение.

Более темный оттенок черного.

Там кто-то был.

Что это было? Что это было? Что это было?

Так много вспышек вокруг нее, обжигающих глаза, заставляющих слезиться. Но она, должно быть, прошла сквозь темноту, потому что снова могла видеть.

Перед ней бесконечно тянулся коридор.

И он был пуст.

Никого.

Никого.

Никого.

Теперь ее руки чувствовались странно.

Разве она не держалась за что-то?

И разве она не должна была быть с..?

Она не могла вспомнить их имен.

Софи.

Нет… не то.

Ей потребовалось несколько ударов сердца, чтобы понять, что это ее имя. И она попыталась сказать голосу, что это бесполезно, но он просто повторял ее имя снова и снова… звук эхом отдавался в темном, пустом коридоре перед ней.

Подталкивая вперед.

Она медленно следовала за ним.

Считая шаги. Дыхание. Камни под ногами.

Что-нибудь.

Все что угодно.

Миллионы вещей.

Миллиарды.

Как долго она там пробыла, если считала так долго?

Сколько жизней прошло с тех пор?

Нет… это не может быть правдой.

Она покачала головой, пытаясь прояснить ее и…

С ушами у нее было что-то странное.

Они были длиннее.

Острее.

Древнее.

— Нет! — закричала она, пытаясь дотянуться до лица, но не могла его почувствовать, не могла найти.

— Да, Софи, — раздался голос позади нее. — Мы зашли так далеко. И это всегда было то, куда мы направлялись.

Она резко обернулась и…

Там.

Там в центре зала.

Высокая фигура в черном плаще с капюшоном и сверкающими белыми глазами на рукавах.

При виде этого Софи захотелось брыкаться, дергаться и выворачивать желудок на пол… но она не чувствовала своего тела достаточно, чтобы сделать хоть что-то из этого.

— Не пора ли прекратить борьбу? — спросила фигура, поднимая руки… но не для удара.

Объятия.

— Это всегда был конец игры, — сказал он ей уже не в один голос.

Голос из четырех.

Гезен.

Веспера.

Леди Гизела.

Четвертый она не могла… не хотела… позволить себе узнать.

Но это не означало, что его там не было.

И это был единственный тон, который она могла услышать, когда фигура сказала ей:

— Это наше наследие.

— НИКОГДА!

Она выкрикнула это слово так громко, что у нее перехватило горло, боль пронзила ее, когда она повернулась, чтобы бежать, бежать и бежать… но повсюду были фигуры в плащах.

Сотни.

Тысячи.

Целая жизнь врагов.

Ближе.

Приветствующих ее дома.

— Софи. Софи. Софи.

НИКОГДА! НИКОГДА! НИКОГДА!

— Никогда — это очень долго… но недостаточно долго, — говорили ей все фигуры, и это был тот же самый голос.

Тот, кого она ненавидела, но не ненавидела.

— Уходи, уходи, уходи, — взмолилась она, сворачиваясь калачиком, когда фигуры сомкнулись вокруг нее… черная ткань текла, трепетала и хлопала.

— Это мое наследие, — сказали они ей. — Наше наследие. Твое наследие.

Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет.

Паника и ярость затопили ее разум… гуще и чернее, чем темнота.

Как яд.

Как оружие.

— Я могу остановить вас, — сказала Софи.

— Мы бы хотели посмотреть, как ты попробуешь! — они бросили вызов.

И она им покажет.

Она всем покажет.

— Софи!

Голос был новым и не новым.

Знакомым, но странным.

И очень, очень далеким отсюда.