Когда падают листья... (СИ) - Андреева Наталия "Калли Nieh-Ta" (читать книги онлайн TXT) 📗
— Не мешай, — Яр неприязненно подвинул его и повернулся к Дарену: — Отойдем?
Войник, бросив короткий взгляд на Яромира, повернулся и пошел, провожаемый изумленным взглядом Ждана.
— Ты, паршивец, — с неожиданной злостью в голосе сказал вдруг Яромир, когда они отошли на достаточное расстояние, — у тебя с головой не все в порядке? Зачем ты на девчонку набросился?
— Она лезет не в свое дело, — нахмурился Дар.
— Так значит, ей вовсе не обязательно знать, во что она ввязывается благодаря тебе?
Войник досадливо скривился.
— Ты бы лучше спросил, во что мы ввязываемся благодаря ей!
— Эльга с тобой, Дар! — сузив глаза, прошипел шатренец, — не Велиной рукой было написано это пророчество! И не Веля создавала этот артефакт!
— Если бы я ее не встретил…
— …то гнил бы уже в тюрьме!
Дарен замолчал, зло глядя на друга, а потом нарочито спокойно бросил:
— Я не звал ее с собой.
— Ах, не звал? — прошипел шатренец, — тогда посчитай, сколько раз она спасла наши с тобой задницы!
— Дело не в этом, — глаза Дарена потемнели: его ответы больше походили на оправдания, а оправдываться ему было не за что.
— А в чем, Дар, в чем? Может, ты все-таки соизволишь нам поведать, чтобы мы не гадали вслепую, как смягчить падение твоей драгоценной заднице?!
И тут Дар не выдержал и все-таки заехал другу в челюсть. А потом еще раз. А потом… Яр тоже ответил ударом, и войник, поднявшись с земли, не стал продолжать драку — остановился.
— Полегчало? — ядовито поинтересовался Яромир, вытирая кровь с разбитой губы.
Дарен ничего не ответил: досадливо сплюнул под ноги и, повернувшись спиной, направился в лес.
— Иди-иди, — посоветовал ему друг, — может, какие мысли достучатся до твоей больной головы.
Сам шатренец пошел в противоположную сторону, обратно к костру, на ходу приводя в порядок растрепавшиеся волосы и пытаясь отчистить от липкой грязи правый бок. Но Велимира, бросив на него лишь один взгляд, тут же ахнула:
— Вы что, подрались?!
Яр промолчал, чтобы ненароком тоже не обидеть девушку, сел около костра и взял свою порцию каши.
— Приятного аппетита.
Пожелать-то пожелал, а приятного в еде с расквашенной губой — маловато.
— Больно? — участливо спросила девушка, откладывая кружку с ложкой, — давай я посмотрю.
— Не надо. Героя своего посмотришь.
— Он не мой! — вспыхнула девушка.
Яромир не стал возражать, лишь выразительно поглядел на нее, так и не донеся до рта ложку с кашей: мол, а сама-то ты в это веришь? И только вздохнула в ответ.
— А если с ним что-то случится?
— С Дареном? — одновременно вытаращились на нее две пары глаз.
— В любом случае, — пошла на попятную Веля, — он не захочет, чтобы я к нему приближалась. — Она замолчала ненадолго, а потом пробормотала: — не понимаю, чем я ему так не нравлюсь?..
Яр внимательно посмотрел на нее и сказал:
— Все наоборот, Веля, — и, предотвращая дальнейшие вопросы, быстро добавил: — Когда образумится, сам к тебе подойдет.
Девушка опустила глаза и вяло поковыряла носком сапога землю.
— А если нет?
— Значит, мы со Жданом поможем образумиться, — не моргнув глазом, ответил Яромир.
Парень моргнул, удивленно взглянул на него, но от комментариев воздержался, молодец. В противном случае шатренец не только бы взял свои слова обратно, но еще и в рожу заехал бы.
Есть пришлось тоже в полной тишине, так как ни у кого не возникало желания заводить какой-либо разговор в полной темноте. Лишь было слышно, как ложки изредка стучали по мискам.
— Там рядом нигде нет ручья? — вдруг спросила девушка, чьи глаза, чуть привыкнув к темноте, теперь едва различали смутные силуэты друзей.
— Не слышал, — отозвался Яр, — ополоснешь посуду завтра, — и вдруг спросил: — Веля, а откуда ты на самом деле?
Чаровница непонимающе посмотрела на темную тень шатренца:
— Что ты хочешь сказать?
— Ты же не из весницы на самом деле.
Он внимательно вглядывался в чуть заметное лицо спутницы.
— Из весницы. Яромир, какая муха тебя укусила?
Шатренец пожал плечами, а потом задумчиво продолжил:
— Для обычной весницкой девушки ты знаешь и умеешь слишком много.
Велимира продолжала молчать, даже голову опустила: теперь Яр не видел ее лица. Он с волну подождал, а потом, будто и, не замечая прислушивающегося Ждана, продолжил:
— Хорошо, тогда скажи, кем был твой отец?
Она долго молчала прежде чем ответить, но потом все-таки сказала тихо:
— Я его плохо помню. Он… — девушка поперхнулась, стараясь не дать теплым воспоминаниям пробить ее броню, и вместо "умер" сказала: — тиф.
На некоторое время воцарилось молчание. Какая-то птица шумно взмахнула крыльями на соседнем дереве; чуть вдалеке заухал филин.
— Извини, — наконец проговорил Яромир, а потом, еще чуть помолчав, спросил: — твой отец… он ведь не из весницы, верно?
Веля резко подняла голову и в упор посмотрела на друга. И ему вдруг показалось, что ее глаза на мгновение вспыхнули золотым огнем. Голос чаровницы стал вдруг вкрадчивым и шелестящим, как осенние листья, еще не опавшие с деревьев:
— Что тебе еще хочется знать, сын шатрского князя?
Кошка-Йена, до этого мирно дремавшая у нее на коленях, вскочила, выгнула спину дугой и зашипела на шатренца.
— Прости, — тут же отступил Яр, — просто…
— Что — просто?
— Я просто думал, что ты — ключик к разгадке, заключенной в пророчестве, — наконец, признался тот.
— Я не заклята узами долга, Яромир, — успокаиваясь и усаживаясь обратно, ответила она, — это не то.
Голос девушки стал прежним. И только шатренец успел выдохнуть, как она еще тише добавила:
— Я заклята самой Осенью. В обмен на жизнь. В весницах никогда не было магов.
— Не рождались? — подал голос вдруг Ждан.
Девушка нахмурилась:
— Нет. Им не давали жить. Убивали вместе с родителями. Жгли вместе с домами, как чуму какую-то…
— Но почему?
— Потому что неуправляемый дар таких детей мог бы стоить жизни всей веснице…
— …а поступить в Академию средств все равно не было, — закончил Яромир и рискнул спросить: — как же тогда выжила ты? Почему тебя… не жгли?
Веля долго молчала, а потом выговорила:
— В огне погибла моя мать. И отец.
— Тогда почему?..
— Почему еще раз не попробовали? — она горько усмехнулась: — боялись.
— Чего боялись?
— Кто чего, — Велимира отвернулась и стала что-то чертить пальцем на земле, — кто-то думал, что отцу удалось спастись, и побоялся кралльского недовольства — хотя вряд ли тот стал бы вступаться за обнищавшего дворянина — да, Яромир, да, он не был крестьянином, — кто-то был уверен что это знамение богов и опасался их гнева.
— А на самом деле? — подал голос Дарен, уже с несколько волн стоявший за ее спиной.
Веля, будто и не удивившись этому, пожала плечами и ответила:
— Я же сказала: я заклята Осенью. Хватит расспросов. Я и так сказала вам всем больше, чем должна была.
— Ложитесь спать, — отозвался Дар, — я первый подежурю. Потом Яромир, потом Ждан.
— А я? — снова подала голос чаровница.
— Спи, — устало отмахнулся шатренец и добавил: — прости еще раз. Просто правда… она, как-то, всегда ближе.
— Я же не врала вам.
— Зато о многом просто промолчала. Ладно, Веля. Если тебе понадобится что-то узнать, спрашивай.
— Да про вас я как раз все знаю… — тоскливо сказала чаровница, покосившись при этом, почему-то, на Дарена.
Ночь прошла спокойно. А вот утром сначала пришлось искать ручей, а потом оказалось, что на завтрак, кроме хлеба и куска "вспотевшего" сыра ничего не осталось. И потому Ждан не переставал ныть, Дарен — ругаться сквозь зубы, Яромир — шикать на обоих по очереди, а Велимира — стараться не допустить драк. Получалось, в общем-то, не ахти как: сначала Ждан запульнул в Яромира сорванной с ближайшей елки шишкой; тот, естественно, предложил отойти и поговорить, на что парень ответил, что он еще не последний самоубийца. Тогда шатренец, плюнув на гордость, на ближайшем привале около вожделенного ручья подставил подножку — и белобрысый скатился прямиком по обрыву в воду.
