Дорога смерти - Стоун Роберт (книга регистрации .txt) 📗
23
Хейну не понадобилось много времени, чтобы вернуть свою хищную усмешку. Мадх подумал, что даже слишком мало для человека, чей ум почти изнасиловал и чью душу почти забрал Эмон Гёт.
Однако по зрелом размышлении Мадх усомнился в том, что у Хейна вообще есть душа. С хищным оскалом вполне сочетался разум хищного зверя. Несколько весьма неприятных секунд Мадх сам провел внутри этого разума, и теперь он слишком хорошо знал, о чем думает убийца, работая веслами.
Хейн выглядел присмиревшим, и уже одно это было весьма приятно, как бы долго это состояние не длилось. Более того, индорец спас жизнь убийцы от нисташи.
Для такого человека, как Хейн, существовал только один способ вернуть подобный долг.
Кровью.
И потому Хейн, работая веслами, продолжал искоса поглядывать на Мадха. Стремительное течение Циррана на каждый ярд, приближавший лодку к берегу, уносило ее на пятьдесят ярдов южнее, но Хейна не заботили географические проблемы. Глаза убийцы не видели ни берега, ни реки, ни даже того места, где несколько минут назад столь загадочно исчезла крепость нисташи.
Нет, Мадх все время чувствовал взгляд Хейна на себе. Ноги и руки мага, укрытые промокшим плащом, тряслись крупной дрожью, и он знал, что Хейн заметил его слабость. Использование корня каханес дорого обошлось индорскому магу. Ни один человек, как бы он ни был подготовлен, не может принять смертельную дозу яда без последствий. Этот корень делал Мадха в сто раз сильнее. Он спасал ему жизнь уже десятки раз. Но когда-нибудь этот корень убьет его.
«Если только, — подумал Мадх, — Хейн не прикончит меня раньше».
Но кое-что пока еще сдерживало Хейна, противостояло желанию убить человека, который видел, как над ним взяли верх. Мадх пообещал ему несметное состояние. Оно ожидало Хейна в Индоре. Состояние, которое убийца никогда не увидит, если Мадх не приведет его туда. И Мадх решил, что именно поэтому Хейн боролся с собой, боролся для того, чтобы получить плату, а уже затем удовлетворить свою жажду крови.
Но на случай, если Хейн проиграет в этой борьбе, Мадх ввел в игру третье существо, которое, оставаясь незамеченным для убийцы, сопровождало их в этом плаванье. Хейн не подозревал, кто скрывается за его спиной, на носу лодки. Наклонив голову в знак того, что понял приказание, Сикоракс, последний гомункулус Мадха, легко взмыл в воздух и приземлился на спине Хейна, но убийца ничего не почувствовал. Гомункулус начал медленно погружаться в тело Хейна. Прозрачное зеленое создание исчезало постепенно, и вот над плечом наемника осталась торчать лишь когтистая ручонка, словно последнее напоминание о человеке, тонущем в море.
Наконец гомункулус целиком скрылся в теле убийцы и, покрутив маленькой уродливой головой, направился на поиски его желудка. Если Хейн попытается напасть на него, Мадх просто прикажет гомункулусу мгновенно материализоваться. Конечно, в этом случае Сикоракс тоже погибнет.
Жаль, ведь это последний гомункулус, оставшийся у Мадха.
Впрочем, когда лодка ткнулась в илистый берег Циррана, он успокоил себя тем, что всегда может создать еще одного.
Кэллом Пелл и Роланд Каладор мощно работали веслами. С каждой минутой они приближались к лодке индорца, но затем быстрые воды Циррана подхватили суденышко Мадха и унесли его вперед, в непроницаемую тьму.
— Нам надо как можно быстрее плыть к западному берегу и проследить, где они высадятся, — сообщил Пелл, продолжая грести. Лесник сидел спиной к западу, так что его взгляд был направлен в сторону крепости нисташи, опять ставшей невидимой. На мгновение ему показалось, будто позади, в тумане, что-то промелькнуло. Каладор поднял седую косматую бровь и поймал взгляд Пелла. Очевидно, старый воин тоже что-то заметил. Но по молчаливому согласию оба ничего не сказали. Они и так гребли изо всех сил, а когда маленький отряд доберется до берега, людям придется двигаться со всей возможной скоростью. Какой смысл заставлять остальных нервничать из-за теней в тумане?
Лодка повернула к югу, как только Цирран поглотил Лесную Кровь. Течение пограничной реки оказалось гораздо более стремительным, чем у ее младшей родственницы. Утлое суденышко ни за что не выдержит долгого пути. Пелл и Каладор направили нос лодки на запад, пытаясь взять верх над течением, которое, видимо, было решительно настроено унести их в трясины Бисмета. Их снесло еще на четыре мили, прежде чем они сумели подплыть к противоположному берегу, и Кэллом Пелл вдруг сообразил, что впервые за всю свою жизнь он покинул границы Улторнского леса. Лесничий провел сорок лет в Нью-Пелле, блуждая по окраинам леса и изредка, когда тот, казалось, погружался в сон, позволяя себе риск проникнуть в чащу. Но на этой широте Цирран служил естественной западной границей Улторна. Глянув через плечо, Пелл заметил, что пейзаж изменился. Ближе к реке виднелось несколько сосен, но большая часть растительности была низкой и колючей, поскольку иная и не могла прижиться на скалистой почве, характерной для начинавшегося здесь горного хребта Пасть Шакала.
Впрочем, назвать это место горами в полном смысле слова все же было нельзя. Западная часть Пасти Шакала — зазубренные остроконечные вершины, вздымавшиеся в небо в сердце индорских равнин, — безусловно, заслуживала этого титула, но сейчас перед преследователями простиралось всего лишь скалистое плато. Пелл знал, что на протяжении двадцати миль им предстоит подъем, который, постепенно становясь все круче, завершится отвесным обрывом. Дальше начнется плодородная равнина, которая геологические эры назад являлась дном внутреннего моря. Чтобы поймать Мадха, оставалось двадцать миль.
— Вот они, — возбужденно объявил Марвик, указывая на неясное пятнышко, мелькнувшее на водной поверхности к югу от них.
Пелл прищурился, пытаясь получше рассмотреть, что же такое обнаружил Марвик. Безусловно, на волнах подпрыгивала лодка. Однако лесник решил, что суденышко подпрыгивает чересчур свободно.
— Это уловка, — пояснил Пелл. — В лодке никого нет. Они уже выбрались на сушу, а ее пустили по течению.
Роланд взглянул на удалявшуюся лодку, затем на темный, полный опасностей недружелюбный берег. В ночи скрывалось множество скалистых оврагов, и Мадх мог найти убежище в любом из них.
— Нам никогда не удастся выследить их. — Старый воин от негодования ударил себя кулаком по колену.
Бородатый лесник нахмурился, не желая признать правоту Роланда. Но мысленно он согласился со старым воином. Пелл рассчитывал хоть мельком увидеть Мадха или хотя бы найти их лодку на берегу. Знай Пелл место высадки индорца, у него оставался бы минимальный шанс выследить его в темноте. Но сейчас…
— Нам надо отправляться на запад как можно быстрее, — проворчал Пелл, именно это, должно быть, делает сейчас Мадх.
— Мышка может найти их, — вмешалась Миранда, и все глаза обратились к носу лодки, на который только что села сова.
Роланд взглянул на жену, затем на птицу.
— Маг опасен, — нерешительно заметил он.
— Мы должны использовать все шансы, — ответила волшебница. — И Мышка рискует не меньше, чем любой из нас. К тому же стычка с Эмоном Гётом должна была изрядно утомить нашего индорского приятеля, если только он не обладает сверхчеловеческими возможностями. Если нам повезет, еще одна сова в ночном небе не привлечет его внимания.
— Тогда высылайте птицу, — пробурчал Пелл, выпрыгивая из лодки прямо в воду, доходившую ему до колен. — Потому что мы прибыли к Пасти Шакала.
Бренту никогда еще не приходилось участвовать в столь утомительной и раздражающей погоне. Хейн был так близко, он почти чуял убийцу, а они были вынуждены передвигаться в темноте, подобно детям, которые с завязанными глазами играют в жмурки. Каким бы темным и безлунным ни выглядело небо над Цирраном, в оврагах, края которых вздымались на двадцать футов над их головами, было еще темнее. Овраги извивались, изгибались, и ни один не шел прямо на запад, постоянно пересекаясь с множеством других ущелий под какими-то безумными углами. Миранда показывала дорогу на каждом перекрестке, иначе бы они давно и безнадежно заблудились. Маленький отряд двигался со всей возможной в этой темноте скоростью, но движение сильно замедлялось из-за того, что люди были вынуждены идти согнувшись и расставив руки, чтобы нащупывать препятствия. И все равно не проходило и минуты, как кто-нибудь получал новые ссадины, ударяясь о скалу, неожиданно выпирающую из склона. Брент чувствовал, как кровь струится из десятка порезов на голенях, но по-прежнему старался ускорить шаг, погрузившись в мрачное молчание. Бывший шпион прекрасно знал, что все остальные страдают не меньше.
