Крепость Серого Льда - Джонс Джулия (читать книги онлайн .TXT) 📗
Ему вдруг захотелось движения. Он подозвал Горожанку, и они вместе стали спускаться на заселенные земли.
К полудню они миновали лагерь лесорубов, а ближе к вечеру вышли на дорогу, ведущую на запад, к городу. Там было полно людей и повозок. Иногда трубили рога, и все расступались, пропуская посередке конных солдат. Кроп держался позади груженного сеном воза, который успешно прятал его от чужих глаз. От сена он то и дело чихал, ну и пусть. Горожанка притомилась, и он посадил ее себе за пазуху.
Городские ворота поразили Кропа своим величием — пятеро человек, став друг другу на плечи, могли бы пройти через них. Сложены они были из гранитных глыб. Скорбут Пайн говорил, что добывал такой камень, пока его не послали в оловянные копи.
Стоя в толчее тех, кто желал войти в город, Кроп замечал внутри большое оживление. Судя по разговорам, какое-то важное лицо вступало сегодня в брак, и по этому случаю в некой крепости должен был состояться пир с музыкой и танцами. Погонщик на возу с сеном сильно важничал, поскольку ему полагалось доставить свой груз как раз в то место. Кроп слушал, но мало что разбирал из-за незнакомого говора и длинных имен.
К нему пока еще никто не приставал и не таращил на него глаз, но он все равно беспокоился и повторял в уме то, что скажет стражнику. Всего-то несколько слов — но вдруг он перепутает и скажет неправильно. Продвигаясь вперед, Кроп вертел посох то так, то сяк, чтобы не показаться опасным. За поясом или за спиной посох слишком уж походил на готовое к бою оружие, и Кроп в конце концов взял его в руку, как древко от флага.
Он уже собрался перехватить его как-нибудь по-другому, когда воз с сеном проехал в ворота и кто-то крикнул:
— Следующий.
Кроп шагнул в тень башни, радуясь теплу Горожанки, согревающей ему грудь. Стражник в красном кожаном плаще с птичьей пряжкой выставил вперед копье.
— Как звать?
— Кроп с Купели.
Стражнику пришлось задрать голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Шаря глазами по косматой бороде, отросшей у Кропа в пути, и по рубцам на ушах и шее, он спросил настороженно:
— Род занятий?
— Старатель, — потупившись под его пристальным взглядом, сказал Кроп.
— Если в саперы записываться, то ты опоздал. Армия выступает на этой неделе.
Кроп ничего не понял, и в нем зародилась паника. Стражник, теряя терпение, взял копье наперевес.
— Ступай-ка прочь, верзила. Венис закрыт для рекрутов и наемников с полудня вчерашнего дня по приказу самого правителя.
Я ж говорю, что вместо мозгов у тебя сало. Кроп напрягся, пытаясь проникнуть в смысл речей стражника, но злобный голос в голове мешал ему.
— Эй, не задерживай, — крикнул кто-то у него за спиной. Стражник явно собрался кликнуть других себе на подмогу, но тут Кроп выговорил:
— Я не на войну пришел.
— Зачем же тогда?
К этому вопросу Кроп был готов. Пересиливая себя, он поднял голову и сказал:
— Я пришел в Храм Костей.
Выражение серых глаз стражника изменилось, и он отвел копье.
— Ладно, проходи.
У Кропа от облегчения запылали уши. Полвека спустя слова черных скоморохов оказали-таки свое волшебное действие. «Запомни, — внушал Кропу долговязый Свальхаби, — нет такого города в обитаемом мире, где не было бы Храма Костей. Когда мы отправляемся на север, в чужие края, и белые люди преграждают нам дорогу, мы говорим эти слова, и белые люди отступают. В Храмах Костей живет могущественная магия, и ни один человек, черный или белый, не хочет, чтобы она обернулась против него».
Каждый вечер тридцать дней подряд Свальхаби заставлял Кропа твердить эти слова, пока они не впитались ему глубоко в мозг. Полгода спустя Свальхаби продал его в соляные копи, но Кроп не винил его за это. Лицедей, изображавший у них победителя великанов, состарился, и Кропу некого стало представлять.
Бормоча слова благодарности Свальхаби и другим скоморохам, Кроп вступил в город Венис.
Присутствие хозяина наполняло трепетом здешний воздух. Сотни миль, пройденных через горы, замерзшие озера и вспаханные поля, как-то заслоняли от Кропа цель его пути. Мир за пределами рудника внушал ему такой страх, что ночью Кроп валился спать обессиленный, почти совсем не думая о хозяине. Теперь Кропу стало стыдно до слез.
Приди ко мне, велел хозяин — и Кроп наконец-то пришел.
Ранние сумерки спускались на город. В домах зажигали свечи, наполняя оконные проемы золотым светом. Погонщик на возу с сеном остановился немного впереди, чтобы зажечь свой фонарь. Кремнем он орудовал осторожно, стоя к возу спиной. Когда он справился со своей задачей и плотно закрыл фонарь, Кроп поместился позади воза, решив и дальше идти за ним.
Город был большой и великолепный. В нем наблюдалось больше порядка, чем во многих известных Кропу городах, и улицы, по которым ехала телега, поражали своей шириной. Кучи снега таяли на обочинах, по канавам бежали ручьи. Между высокими домами понемногу собирался туман.
Горожанка стала ерзать у Кропа на груди, и он спустил ее вниз. Следуя за возом на запад, а потом на юг, он испытывал убеждение, что приближается к своему хозяину. Как Мэнни Дун: тот всегда знал, в каком месте могут быть алмазы, а в каком нет. Кроп спрашивал его, откуда он это знает, но Мэнни только постукивал себя по носу и говорил, что нутром чует. Вот так и Кроп чуял Баралиса: нутром.
Возница, по всему видать, направлялся к высокой каменной громаде, нависающей над южной частью города. Вот она, стало быть, какая, эта крепость. На ее стенах горели факелы и трубили рога. На улицах становилось все больше народу, и все они, похоже, шли в ту же сторону, что и Кроп. Смотри не сморозь какую-нибудь глупость, нашептывал ему злобный голос. Кроп нагнул голову и сгорбил плечи, всем сердцем желая того, в чем жизнь ему всегда отказывала: затеряться в толпе.
Хозяин был близко, совсем близко — закрывая глаза, Кроп мог видеть его. Хозяин был заперт в темном месте... и страдал. Кропу невыносимо было думать о его страданиях.
— Дорогу! Пропустите на конюшенный двор! — Возница, став на передке во весь рост, щелкнул кнутом. Он подъехал к воротам крепости, но не мог пробиться из-за зевак, толпящихся перед опущенной решеткой.
Часовой на стене прокричал что-то, и шестеро вооруженных до зубов красных плащей, выйдя из караульни, принялись разгонять толпу.
Приди ко мне.
Кроп понял, что должен попасть в эту крепость. Пока все прочие отступали, он шел вперед. Потом ухватился за веревку и влез на доску в задке телеги.
Воз проехал несколько шагов и остановился. Затопали сапоги, и кто-то крикнул: «Проверьте сено». Впереди захрустело — это красные плащи протыкали воз чем-то острым. Кроп сидел очень тихо, но знал, что его вот-вот заметят.
Копье прошло рядом с его коленом, и Горожанка зарычала.
— Эй, возница! — крикнул стражник. — Этот человек с тобой?
— Нету со мной никого, — ответил возница, и копье кольнуло Кропа в затылок.
— А ну слезай. Заодно можешь сказать, что за дело у тебя в крепости.
Так и знал, что ты все запорешь. Кроп, подняв руки, медленно повернулся лицом к красному плащу. Уши у него горели, и он не мог придумать, что бы такое сказать.
К стражнику подошли еще двое, тоже с копьями. Кроп спрыгнул на землю. Зеваки притихли, предчувствуя забаву. Возница оглядывался назад.
— В тюрьме ночевать хочешь? — спросил первый стражник.
Кроп потряс головой.
— Он пришел попытать счастья с невестой! — подал голос кто-то в толпе, и все дружно зареготали.
— А что ж, он с виду не хуже Ножа будет! — крикнул женский голос.
У Кропа покраснела шея.
— Ну, хватит! — гаркнул красный плащ — и, обращаясь к Кропу: — Говори, чего тебе надо?
— Свадьба. Хотел поглядеть.
— Тут ты малость опоздал. Свадьба была утром, а теперь они пируют.
В крепости громко затрубили рога. Кроп вместе со всеми прочими поднял глаза и увидел на стене разнаряженных герольдов. На четырехугольной, самой ближней от ворот башне плясали свет и тени от факелов. На середине ее высоты был балкон, убранный шелковым стягом с изображением устрашающей красной птицы на серебряном поле. Двое герольдов, выйдя туда, протрубили в фанфары и расступились. Миг спустя на балконе появились мужчина и женщина, при виде которых зеваки принялись вопить и топать ногами.
