ОСЕННИЙ ЛИС - Скирюк Дмитрий Игоревич (читать книги бесплатно txt) 📗
Тот не ответил.
А через миг кусты подлеска расступились.
* * *
Он был большой, широкогрудый, без ошейника, с массивной круглой головой и черный, словно ночь. Жуга никогда в жизни не видел собак такой величины.
– Так вот какой ты, пес дождя… – задумчиво проговорил Жуга и облизнул пересохшие губы. – Чего тебе надо?
«Уйди с дороги,»– был ответ.
– Скажи сперва, зачем пришел.
Взгляд пса остановился на Зимородке.
«Отдай мне этого ублюдка.»
– Его ты не получишь.
Пес глухо заворчал, шагнул вперед и обнажил клыки.
«Не лезь в мои дела, щенок! Отдай, если хочешь жить!»
Жуга покачал головой:
– Ты уже слышал мой ответ, – сказал он. – Уходи.
«Тогда умрите оба!»
Жуга едва успел вскинуть посох, защищая горло – клыки с голодным хрустом вошли в деревяшку. Увесистое тело рухнуло сверху, скребя когтями полушубок, и оба, сцепившись, повалились на снег. Посох извернулся для удара. Пес тут же прыгнул в сторону, и в тот же миг, как будто рухнула незримая стена, со всех сторон с воем повалили собаки.
– Дьердь, берегись! – вскричал Жуга.
Предупрежденье оказалось лишним: слепой вскочил, как будто только этого и ждал, отбросил ножны прочь, и сабля засвистела в воздухе, плетя стальное кружево. Первые капли крови упали на темный снег. Опередив других, большая рыжая собака прыгнула с разбегу, целясь человеку в горло, и рухнула с наполовину отсеченной головой. Дьердь бился яростно, отчаянно, ища врага на слух, на запах мокрой шерсти, по дуновенью воздуха, по сотрясению земли, и собаки невольно сдали назад, ворча и огрызаясь.
Вожак был тоже здесь – везде и словно бы нигде, не дрался – танцевал, невидимый в ночи, он ускользал в последний миг и снова нападал. Ни посохом, ни саблей его было не достать. Удары уходили в пустоту, в то время как клыки все чаще находили свою цель. Царвули у Жуги окрасились кровавым.
И вдруг все кончилось.
Вся стая ринулась назад, и через несколько секунд лишь разрубленное тело да следы на снегу напоминали о безумной схватке.
Дьердь опустил окровавленный клинок и повернулся к Жуге.
– Что все это значит?
– Сейчас… Погоди…
Пятная кровью снег, он спешно собрал раскиданный в драке костер, раздул огонь и отбросил кафтан.
– Ну, как он там? – спросил Дьердь.
– Жив… Ни одна собака не смогла подобраться. – Травник поднял взгляд и только теперь заметил, что Дьердь сорвал повязку с глаз. – Неужто, снова видишь, Дьердь? – сказал Жуга, вставая. – Не знаю, что бы я и делал без тебя.
Дьердь помолчал, прежде чем ответить.
– Не вижу я, Жуга, – сказал он наконец. – Ни черта я не вижу…
Из воспаленных, красных глаз его, двумя блестящими дорожками сочились слезы.
Уснуть в ту ночь Жуга так и не отважился.
* * *
– А вот скажи-ка мне, чего ж он до сих пор-то человек?
– Эк спросил… Ну откуда же мне-то знать? Может, слаб он еще, а может, луна пошла на ущерб, вот и не получается у него…
– А волком, значит, серебро его не возьмет?
– Дед Вазах как-то говорил, что будто бы нет.
– А над собой он, стало быть, не волен?
– Ну, да. Само все происходит…
– Дела-а…
Два человека шли вдоль леса по дороге. Тащили на носилках третьего. Соорудить носилки поделился мыслью Дьердь, решив тем самым две проблемы сразу – нести найденыша вдвоем было куда как легче, да и поводырь теперь не требовался. Похолодало, дорога подмерзла. Шли они все больше по обочине и за день отмахали шесть, а то и семь верст, что для обоих было достиженьем немалым – шутка ли сказать! – слепой да хромой, да еще с такой ношей…
Собак не видно было и почти не слышно, лишь изредка и где-то далеко вдруг раздавался хриплый лай. Ни Дьердь, ни Жуга не сомневались, что в покое их оставили ненадолго. Во всяком случае, не позже следующей ночи следовало ждать непрошенных гостей.
Зимородок проснулся только под утро, сжевал кусок хлеба и, выпив настоя, уснул. Дьердь шел с новой повязкой на глазах, и лишь ругался втихомолку, когда спотыкался.
– Помнится мне, у тебя ножи когда-то были в посохе, – сказал вдруг он Жуге. – Чего ж ты дрался-то без крови?
– Ну, были, – хмыкнул тот. – Да только вынул я их. А то, не дай бог, в драке распалюсь, да и прибью ненароком кого-нибудь. Да и в городе, если стража заметит, хлопот не оберешься.
– Ну, так и что с того?
– Ну… Я ж не воевать иду.
– Вот как? Ну-ну… – Он помолчал. – Тогда давай, лечи меня скорее, Лис, а то и впрямь ведь на куски порвут. Сослепу-то много ли повоюешь! А к слову говоря, кто они, собаки эти?
– Да черт их разберет… – Жуга поудобнее перехватил смолистые рукоятки носилок и обернулся посмотреть, не сильно ли при том тряхнуло Зимородка. – Сбежали в лес, да одичали там.
– Ты, вроде, называл кого-то псом дождя, – напомнил Дьердь.
– Ну, может, называл, – ответил неохотно тот.
– И говорил как будто с кем-то перед дракой. С ними что, человек что ли был?
– Да не было там с ними никого, – ответил Жуга, и прежде чем слепой успел спросить его о чем-нибудь, скомандовал: – Опускай. Сюда вот, да… Здесь и остановимся.
Вновь запылал костер. Темнело быстро. День, ветренный, не по-весеннему холодный, пригнал с собою облака. Луна, как путник на болоте, совсем увязла в этих темных клочьях, лишь изредка проглядывал сквозь них ее неровный желтый лик. Жуга молчал. Молчал и Дьердь, как будто чуя бесполезность дальнейших расспросов. Найденыш, что назвался Зимородком, пришел в себя и даже вроде бы набрался сил – полулежал сейчас недвижно у костра, смотрел в огонь и лишь порою вздрагивал, настороженно вслушиваясь в ночь.
– Откуда ты? – спросил его Жуга.
– Из местных я, – ответил тот и отвернулся; и это было все, что удалось Жуге о нем узнать. И лишь потом, спустя почти что два часа, он снова подал голос.
Он зарычал.
* * *
Жуга поспешно огляделся, вздрогнул: пес был тут. Сидел у самого края поляны, почти совсем невидимый вне светового круга, и лишь глаза блестели зеленым.
Парнишка дернулся к нему, и Жуга поспешно ухватил его за ворот рубахи.
– Куда тебя несет?!
– Пусти!
– Сдохнешь! – рявкнул тот, швырнул его обратно на расстеленный тулуп: сиди, мол, где сидишь, и повернулся к вожаку.
– Чего пришел?
Дьердь подобрался ближе и молча обнажил клинок.
Пес посмотрел на Дьердя, на Жугу, зевнул и лег медлительно на снег. Осклабился в усмешке.
«Нашел себе нового дружка?»
– Тебе какое дело до моих друзей? – Жуга взглянул на Зимородка, снова посмотрел на пса. – Чего ж ты не привел свою ораву?
«Похолодало, – был ответ. – Они придут потом.»
– Так значит, ты один?
«Мне некуда спешить,»– ответил пес.
– Ах вот оно что… – Жуга нахмурился. – Надумал нас измором взять?
«Угадал.»– Пес посмотрел на Зимородка. – «Пусти его. Сам видишь, как он хочет драться.»
Жуга лишь криво усмехнулся.
– Достойную же добычу ты выбрал, нечего сказать… – Он помолчал. – Труд невелик – подранка добивать. За что ты так его ненавидишь?
Вожак ощерил клыки:
«Он – зимородок! отравная кровь, дурное семя! Он умрет!»
– Отравная кровь? – озадаченно переспросил Жуга. – Дурное… Бог мой! – Жуга вдруг переменился в лице. – И сколько же подруг он у тебя отбил?
«Молчи, щенок!»– пес даже подскочил, рыча от ярости.
– А, стало быть, я прав!
Пес повернулся и исчез в мгновенье ока – ни шелеста кустов, ни хруста листьев, лишь напоследок донеслось из темноты:
«Заплатишь за свои слова.»
– Сочтемся, – произнес угрюмо рыжий странник.
Воцарилась тишина.
– Ушел? – спросил негромко Дьердь.
– Ушел, – кивнул Жуга, – но затаился где-то рядом.
– Зачем ты не пустил меня? Зачем?! – Парнишка стиснул кулаки.
