Товарищ Кощей (СИ) - Уксус Сергей (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
Старик кашлянул, привлекая внимание, и когда Гусев опять повернулся к нему, поднёс руку к козырьку картуза, отдавая честь:
- Позвольте представиться! Семнадцатого гусарского Черниговского Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Александровича полка ротмистр Савелий Окунин!
Сергею потребовалась целая секунда, чтобы справиться с изумлением, после чего он, точно так же вытянувшись по стойке смирно (при этом, поскольку на груди висел ППШ, левая рука вытянута и прижата к боку, а правая на шейке приклада), громко и чётко ответил:
- Капитан Сергей Гусев! Осназ! - выждал несколько секунд и, протягивая руку, уже тише добавил: - Рад знакомству, товарищ ротмистр.
Приятно пообщаться с умным человеком. А с умным и достойным -- тем более. Если б ещё и дела при этом сами делались... Но -- увы. И потому, оставив ротмистра с внуками шушукаться о своём, Гусев отправился заниматься бандитами.
Дело оказалось не трудным, а... Противным. Так что допросив главного бандита и ещё парочку, Сергей махнул на остальных рукой. Вряд ли они могли добавить к уже услышанному ещё что-нибудь интересное. А полковник и без того чувствовал себя, как будто поковырялся в куче... этого самого. Так что сказав Кощею, что захваченные больше не нужны, Гусев снова направился к деду -- надо было договориться об укрытии лётчиков, поскольку взять их с собой группа не могла.
Бывший ротмистр не возражал, предупредив только, что укроет их не в самом доме, а в землянке, вырытой ещё в начале войны. На всякий случай. Согласившись, Гусев направился к летунам, а за спиной кто-то шёпотом доказывал "деду Савелию", что "это ж наши!". Мысленно хмыкнув -- на месте старика, наверняка успевшего за свою жизнь навидаться всякого, он бы и сам не спешил поделиться с первыми встречными своими тайнами -- Сергей продолжал шагать, как будто ничего не слышал.
Узнав, что им предстоит погостить у местного жителя, лётчики, конечно, от радости не прыгали, но и огорчились не слишком сильно. Точнее, полковник почувствовал исходящее от них лёгкое разочарование, но и только. Явно уже обдумали сложившееся положение и поняли, что взять их с собой разведчики не могут. А разочарование... Ну, была надежда на чудо вроде вызова самолёта для эвакуации... Но -- не сложилось...
Мимо бесшумно, если не считать лёгкого шуршания одежды, проскользнул Кощей, неся на плечах очередную пару "брёвен", и летуны тут же воспользовались поводом сменить тему. Проводив князя удивлённо-завистливыми взглядами (сам Гусев уже привык, а вот для посторонних зрелище представлялось чем-то вроде циркового номера. Только оркестра не было и силач не по кругу ходил, а прямо), лётчики дружно вздохнули, и штурман спросил:
- Куда это он их?
- Лешему отдаст, - хмыкнул Сергей.
Штурман опять вздохнул, теперь уже досадуя на себя, а за спиной полковника мальчишеский голос уверенно заявил:
- Леших не бывает! Это сказки!
Обернувшись, Гусев посмотрел на подошедших старика с детьми, хмыкнул и спросил ротмистра, будет ли он забирать оружие. Дед некоторое время мялся, переводя взгляд с Сергея на лежавшие в стороне кучкой винтовки и пистолеты, но в конце концов решился и отправил детей грузить добро на телегу, а сам, отведя полковника в сторонку, попросил у него карту. Развернул её, некоторое время изучал, а потом принялся объяснять, водя пальцем. Показал устроенный гансами укрепрайон на севере (командование о нём знало), потом болото и, наконец, место, где, по его словам, начинается идущая через это болото гать. Вроде бы ещё в Мировую построенная. Местные об этой гати, опять же по словам Окунина, давно забыли, а он сам нашёл чисто случайно. А гать хоть и старая, но ещё крепкая, современный средний танк выдержит...
Гусев задумался. Сведения, конечно, требовали проверки -- не потому что полковник не верил старику, но бывший ротмистр мог... ошибаться, и те же "тридцатьчетвёрки" гать не выдержит, но если всё же... Но как бы то ни было, решать будет командование. А его, Гусева, дело -- доложить. О чём он и сказал, складывая карту.
Однако старик продолжал стоять, о чём-то раздумывая, и это что-то было явно важнее забытого перехода через болото. Во всяком случае -- для бывшего ротмистра. Гадать, что именно, не имело смысла, и потому Сергей просто ждал, поглядывая по сторонам. И дождался: набрав полную грудь воздуха, Окунин на одном дыхании, коротко и чётко сообщил, что это дети комдива Игнатьева, а ему не родня. Что он подобрал их в самом начале войны. Подобрал и оставил у себя, поскольку переправить их на восток возможности не было. И что очень желательно их эвакуировать до того, как в эти места придут бои.
Положение, в общем-то, складывалось... Хотя -- нет. Не такое. Тогда был "язык", которого требовалось срочно доставить, сейчас -- просто сведения. Да, важные, но это с точки зрения Гусева, а как на них посмотрит командование -- тот ещё вопрос.
Далее -- дети. Тогда у них не было ни кола ни двора, сейчас -- надёжное убежище, где они вполне могут пересидеть хотя бы сутки. А за это время либо Командир выбьет самолёт для эвакуации, либо князь вернётся сюда (уже один, потому что так быстрее, или Сергей совсем не знает напарника) и спрячет всех так, что их с собаками не отыщешь. Значит...
Прежде всего -- полоса для посадки. Желательно, для Ли-2, но в крайнем случае сойдёт и для "половичка". Но это молодые сделают -- всё равно им придётся остаться. Ну и Кощея... убедить. То есть сначала, конечно, убедить, а потом уже и...
Князь, перехваченный во время ходки за очередной (третьей) парой жертв, на вопрос полковника, за сколько они вдвоём смогут добраться до своих (но так, чтобы Гусев после этого говорить мог), на секунду задумался, а потом потребовал подробностей. Выслушав, опять ненадолго задумался, после чего сказал, что если выйти с наступлением темноты, к восходу будут на базе, только сначала надобно Командиру весть послать. Чтобы не ушёл куда...
Весть послали, ответ получили, молодым задачу объяснили, телегу проводили... Потом посмотрели друг на друга, на солнце, которому до захода оставалось ещё не меньше пары часов, опять друг на друга и... побежали.
На закате сделали остановку на пять минут, и как только верхний край солнца скрылся за горизонтом, побежали опять. Теперь уже не останавливаясь до самой базы, до которой добрались за пять минут до восхода. То ли случайно так получилось, то ли напарник постарался, солнце они встречали, сидя на завалинке и неторопливо, маленькими глотками, отхлёбывая горячий свежезаваренный чай.
Известие о пути через болото оставило Командира почти равнодушным: не тот уровень. Всего лишь тактический. Ну, или, с некоторой натяжкой, оперативный. А если гансовский укрепрайон, для обхода которого этот путь нужен, окажется в котле, то и вообще...
Другое дело, если что-то пойдёт не так, а потом выяснится, что на предоставленные группой Колычева сведения не обратили внимания. Вот только такая правота, насколько знал Гусев, Ивана Петровича не привлекала, и потому придётся теперь Командиру уговаривать и намекать. Уговаривать не отмахиваться от полученных сведений и намекать на неприятности в случае чего. И в конце концов он своего добьётся. Пока же "полковник" Колычев хотел знать, что случилось такого срочного, из-за чего Гусев с Кощеем бросили ("Оставили!") во вражеском тылу половину группы и ценный прибор -- радиостанцию.
Поначалу, когда Сергей просто рассказал о детях, упомянув о том, что их (а заодно и лётчиков) желательно вытащить оттуда до начала боевых действий, Иван Петрович отнёсся к новости спокойно, однако стоило Гусеву назвать их фамилию, как Командира будто подменили. Буквально подпрыгивая от нетерпения, он засыпал полковника вопросами, задавая следующий едва ли не раньше, чем получал ответ на предыдущий. И только когда Гусев рассказал всё, что знал, и описал всё, что успел заметить, немного успокоился и наконец объяснил, почему это его так взволновало.
