Черный пес Элчестера - Митюгина Ольга (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
- "Твой меч"... - протянул мессир Робер. - Девка-то неспроста так сказала. А ну, вы, двое, взять его! И не щадить!..
Стражники прыгнули на замершего в ожидании атаки рыцаря. Юноша уклонился от одного, отскочил, развернулся, парируя выпад другого, проскользнул между неуклюжих врагов - в конце концов, это были всего лишь завербованные в герцогскую стражу горожане и крестьяне, кое-как обученные капитаном гарнизона - и ловко толкнул первого на меч второго.
- Ах, какая неудача, - насмешливо хмыкнул он, глядя в испуганные глаза оставшегося противника. Тот попятился.
В этот момент Жоффруа, оставив Милицу, бросился на помощь погибающему товарищу. Занеся над головой клинок, он ринулся на Фрэнсиса сзади.
Девушка, не раздумывая, вскинула руки к груди - и бросила в своего охранника крохотный трепещущий сгусток голубого огня. Призрачный свет метнулся в лицо воина - тот, дико взвыв, уронил оружие и упал на землю, держась за глаза.
- Ведьма! - вырвалось у предводителя, и он невольно сделал шаг назад.
Меч Фрэнсиса вошел в грудь последнего солдата.
- Вам следовало лучше обучать своих головорезов, мессир, - заметил лорд, не спеша подходя к капитану, так внезапно оставшемуся без отряда.
- Уверяю тебя, мерзавец, - ледяным тоном отрезал Робер, - что я превосходно обучен.
- О, - насмешливо хмыкнул Фрэнсис, - вы снизойдете до поединка с навозной мразью? Вы, дворянин?..
- Вот и посмотрим, что ты сможешь против дворянина, - по-волчьи оскалился "викинг", крутя в руках свою секиру. - Если твоя чернокнижница не подыграет тебе, отродье дьявола, я выпущу тебе кишки!
- Можешь не беспокоиться, герцогский лизоблюд, она не вмешается до тех пор, пока ты будешь сражаться честно, - хмыкнул Фрэнсис, вскидывая свое оружие.
Меч и секира скрестились.
Видимо, Робер верно рассудил, что под личиной палки скрывается настоящий клинок, и действовал соответственно. Враги кружили по поляне, пытаясь нащупать слабые места в обороне соперника и обмениваясь неторопливыми ударами. Капитан стражи был силен, но проворен, и превосходно владел своей секирой. Более того, Робер уже не полагался на видимость и верил только ощущениям, поняв, что на противнике чары морока. Его более не вводил в заблуждение низкий рост и полнота крестьянина: Робер заметил, как молодой человек двигается и как держит свое оружие, и достал из ножон на поясе изящный длинный кинжал.
Обманный выпад, атака - отражение. Секира, просвистев, взлетела в воздух над головой Фрэнсиса, и он, парируя, вскинул свое оружие. Топор скользнул вдоль лезвия меча и с лязгом врезался в гарду. Со стороны это выглядело так, будто воздух отвердел у пальцев юноши и задержал удар. Робер насмешливо оскалился, рассудив, что противник не может освободиться: секиру заклинило между гардой и ее лучом, защищающим рукоять. Несколько долгих секунд - глаза в глаза, чужое дыхание на лице...
Робер ударил кинжалом.
Лорд, зарычав, перехватил руку Робера, сжал его кисть и изо всех сил врезал коленом в пах. Бургундец охнул, упал, и застрявшая секира вылетела из рук, оставшись в гарде рыцарского оружия.
Капитан вскочил, хватая ртом воздух, но Фрэнсис, освободив, наконец, свой клинок, отнюдь не был склонен играть в благородство.
- Черт... - тяжело дыша, выдавил мессир. - Ты... гад... подлый удар...
- Мы не на турнире, - сухо ответил норманн. - Снимай штаны.
Робер уставился на графа испуганными, непонимающими глазами. Тот скупо усмехнулся.
- Не беспокойтесь, сударь, ваша честь не пострадает. Снимай штаны, или я сниму с тебя голову твоей же секирой.
- Фрэнсис... - нерешительно вмешалась Милица. - Что ты задумал?
- Отвернитесь, мадам, зрелище будет не для ваших глаз, - коротко приказал муж.
- Фрэнсис, оставь его! Он же безоружен!
- Когда он угрожал нам, будучи во главе своей шайки, он тоже полагал, что мы беззащитны.
- Но ты же - не он!
- Леди Милисента, вы хотите, чтобы в следующий раз он отдал на поругание своей своре другую девушку?
- Нет, но...
- Отвернитесь, миледи; займитесь, наконец, раненым. А ты снимай! - рявкнул, теряя терпение, лорд.
Милица, робко оглядываясь, отошла и присела над ослепленным Жоффруа. Фрэнсис хмуро смотрел, как на лице Робера высокомерное выражение сменяется смятением. Гордость проигрывала в борьбе со страхом. Что ж, подлецы в большинстве своем всегда трусы...
- Будь ты проклят! - дрожащим голосом выкрикнул капитан, расстегивая штаны и спуская их до колен. - Доволен? Ты унизил меня - и теперь доволен?!
Не ответив ни слова, граф коротким взмахом меча срезал негодяю гениталии. Робер, нечленораздельно воя, рухнул на траву, зажимая руками рану и не смея шелохнуться от ослепляющей боли. Сквозь пальцы, впитываясь в землю, хлестала кровь.
- Если ты выживешь, твое счастье, - холодно произнес Фрэнсис, бросая рядом с бургундцем его секиру. А потом повернулся к своей супруге: - Вот и все, Мили. Думаю, пятерых лошадей для нашего отряда более чем достаточно. Нам уже не надо идти в деревню. Снимай морок.
Милисента, белая как полотно, беспрекословно сняла свои чары. И, не поднимая на мужа глаза, тихо сказала:
- Ослепшего мы возьмем с собой. Я...
- Мили... - лорд осторожно коснулся плеч Милицы, хотел обнять, но девушка вывернулась.
- Не прикасайся ко мне! Прости... Не сейчас... Я...не могу... Фрэнсис, это было жестоко!
Робер смотрел на них белыми от боли, ничего не видящими глазами. Девушка подошла к капитану стражи и, присев возле на корточки, коротким заклятьем остановила кровь. Бургундец уронил голову на землю и больше не двигался.
Граф вздохнул, поднял Жоффруа на руки и взвалил на спину коню. Затем взял поводья у еще двух лошадей, Милица - у оставшихся, и молодые люди покинули овраг, оставив благородного мессира на милость судьбы.
Глава XXVI
Над тесными улицами, петляющими меж каменных стен, плыл далекий перезвон колоколов. Сначала вступили мягкие басы аббатства Сент-Этьен, им откликнулось пение башен аббатства Сен-Бенин, заговорили, перекликаясь, звонницы церквей в предместьях: Сен-Мишель, Сен-Пьер, Новый Рынок - вторили друг другу. Размеренно и важно гудел колокол замковой капеллы, созывая к обедне челядь герцога.
Небо раскинулось над паутиной тесных кварталов, безмятежное и просторное... Под громадами подсвеченных солнцем облаков кружили голуби.
Улицы были пустынны: большинство простых людей жили в предместьях, поскольку жизнь в Городе, под защитой мощных башен, стоила отнюдь не дешево...
По горбатому мостику над Сюзоном простучали колеса экипажа, и четыре лошади, запряженные цугом, остановились у дверей постоялого двора под огромной позолоченной вывеской - у трехэтажного каменного дома. За высокой стеной напротив, судя по звукам, располагались скотный двор и конюшни, обслуживающие гостиницу.
Один из всадников, сопровождавших экипаж, на вороном коне, по виду - дворянин, спешился, открыл дверцу и протянул руку.
- Мадам графиня, мы прибыли.
На булыжники мостовой спустилась юная красавица в бело-алом наряде - изящном, но скромном, вполне достойном звания дорожного туалета дамы благородного рода. Мужчина поцеловал ее руку и повел к крыльцу гостиницы.
Пока знатный путешественник провожал свою спутницу, из экипажа выбрались еще двое. Второй всадник (если судить по темному костюму с белым воротничком - врач) тоже спрыгнул с коня и помог светловолосой женщине, по-видимому, компаньонке графини, вывести из повозки молодого мужчину с повязкой на глазах. Он опирался на плечи своих поводырей и, судя по всему, был совершенно слеп.
Когда свита добралась до входа, конюхи, выскочившие из ворот на противоположной стороне улицы, уже поставили карету на служебный двор, а трактирщик в зале гостиницы вовсю рассыпал любезности господам. Вокруг суетилась прислуга.
- Такая честь, монсеньор! Не извольте ни о чем беспокоиться. У нас часто бывают знатные путники, и еще ни один не остался в претензии. Тут все к услугам вашего сиятельства! Как видите, даже обедня не помеха - постояльцы превыше всего! У нас не какая-нибудь богомольная Лозанна, для дижонца на первом месте - угодить благородным господам! Вам здесь понравится, великолепный монсеньор, и вам, ослепительная мадам. Следуйте за мной, комнаты готовы... Осторожно, мадам, не споткнитесь на лестнице... Сюда, сюда!
