Сияющая Цитадель - Эддингс Дэвид (книга бесплатный формат .TXT) 📗
– Целые армии? – спросил Улаф. – Как те древние ламорки или киргаи?
– Сомневаюсь, – ответила она, – хотя и не могу сказать наверняка. О том, что такое невозможно, говорил нам Заласта, а он мог солгать.
– У меня вопрос, анара, – сказал Телэн. – Можешь ты не только слышать, но и видеть мысли Заласты?
– В некоторой степени, юный господин.
– К чему ты клонишь, Телэн? – спросил Спархок.
– Помнишь ты то заклинание, при помощи которого поместил лицо Крегера в таз с водой – в подвале Платима, в Симмуре?
Спархок кивнул.
– Имя – всего лишь имя, – продолжал Телэн, – а эти стирики наверняка не бегают по улицам, объявляя всем и всякому, кто они такие. Стрейджен уже предложил избавиться от них. Не будет ли нам легче, если у нас окажутся их портреты? Если Ксанетия может увидеть в памяти Заласты лица людей, с которыми он встречался, а потом эти лица покажет мне, я нарисую их портреты. Стрейджен пошлет их в Верел – или где там еще обретаются эти подонки – и Заласта вдруг лишится сообщников, на которых он так рассчитывал. По-моему, мы просто обязаны устроить ему такой сюрприз.
– Мне нравится, как мыслит этот мальчишка, – ухмыльнулся Улаф.
– Твой замысел хорош, юный господин, – сказала Ксанетия, – однако есть в нем один порок. Заклинание, о коем говорил ты, стирикское, и мне оно неведомо.
– Ну так пусть Сефрения тебя научит, – пожал он плечами.
– Ты говоришь о невозможном, Телэн, – сказал Бевьер. – Сефрения и Ксанетия лишь недавно достигли той стадии, когда могут находиться в одной комнате, не стремясь убить друг друга. Обучение заклинаниям связано с полным доверием друг другу.
Однако Ксанетия и Сефрения уже обменялись долгим обеспокоенным взглядом.
– Не торопись отбрасывать удачную идею, Бевьер, – пробормотала Сефрения. – Пожалуй, это возможно, анара, – продолжала она напряженным тоном. – Понимаю, одна мысль об этом вызывает у тебя дрожь, так же, как и у меня, но если бы мы научились доверять друг другу, мы смогли бы добиться очень многого. Соединить мою магию с твоей… – она не закончила фразы.
Ксанетия поджала губы, став при этом до странности похожей на Сефрению, – словно отражение в зеркале. Она размышляла так напряженно, что слегка ослабила контроль над собой, и ее лицо начало светиться.
– Некогда союз между нашими народами почти поставил на колени киргаев, – проговорила она осторожно.
– В дипломатических кругах на этой стадии стороны, ведущие переговоры, обычно удаляются, чтобы посоветоваться со своими правительствами, – заметил Оскайн.
– Ни я, ни анара не обязаны дожидаться приказов из Сарсоса либо Дэльфиуса, ваше превосходительство, – сказала Сефрения.
– Как и большинство дипломатов, – пожал он плечами. – Выражение «посоветоваться со своим правительством» – это всего лишь вежливый способ сказать: «Ваше предложение любопытно. Дайте мне время обдумать его и привыкнуть к этой идее». Вы, дорогие дамы, вступаете на совершенно новую почву. От души советую вам не торопиться.
– Что скажешь, Сефрения из Илары? – смущенно улыбаясь, спросила Ксанетия. – Должны ли мы выждать якобы ради того, чтобы посоветоваться с Сарсосом и Дэльфиусом?
– Это неплохая мысль, Ксанетия из Дэльфиуса, – согласилась Сефрения. – И поскольку обе мы знаем, что это выдумка, нам незачем тратить время на несуществующих гонцов, прежде чем мы решим продолжить этот разговор.
– Итак, – продолжала Ксанетия свой рассказ, – после уничтожения города Земох и всех, кто жил там, Заласта и его приспешники собрались в Вереле, дабы обсудить, что им делать теперь. Заключили они сразу, что не могут сами справиться с Анакхой и Беллиомом. Огераджин особо указывал на то, что осторожный союз Заласты заключен был с Оттом, а не напрямую с Азешем. Огераджин весьма бесцеремонно упрекал в сем Заласту, и злоба Заласты на оскорбительные сии слова жива до сих пор.
– Это может нам пригодиться, – заметил Вэннон. – Разногласия между врагами всегда можно использовать.
– Присутствие вздорного Инака лишь усиливает раздоры между этими людьми, лорд Вэнион. Огераджин сурово выбранил Заласту, осведомляясь, неужто и впрямь почитает он себя равным богу, ибо Огераджин полагал Анакху таковым – или же весьма близким к божеству – из-за власти его над Беллиомом.
– И каково быть супругой бога, Элана? – поддразнил Сарабиан.
– Разнообразно, – улыбнулась она.
– Тогда вмешался в спор Кизата из Эсоса, – продолжала Ксанетия. – Предложил он лукаво вступить в сговор с одним или несколькими полубожками преисподней, коих мириады; однако его сотоварищи не доверяли ему, ибо он один знаком с земохскими чарами, что вызывают и подчиняют сии творения тьмы. Воистину, доверие – редкий гость в сей нечистой компании. Заласта указал им на величайшее в мире сокровище, и ведомо ему, что каждый из них втайне жаждет в одиночку обладать Сапфирной Розой. Союз сей неустойчив и беспокоен.
– Что же они, в конце концов, решили, анара? – спросил Кринг. Спархок уже заметил, что доми редко подавал голос на этих собраниях. В стенах замка ему, как всякому пелою, было не по себе, а политические тонкости, которые так забавляли Элану и Сарабиана, у него вызывали только скуку. Пелойская политика прямолинейна и незатейлива – и, как правило, подразумевает изрядное кровопролитие.
– Согласились они после долгих споров на сем, чтобы за немалую плату отыскать себе помощников в самом имперском правительстве, – отвечала Ксанетия.
– И это был верный ход, – мрачно заметил Сарабиан. – Судя по тому, что мы видели вчера, мои министры расталкивали друг друга локтями, спеша предать меня.
– В этом не было ничего личного, мой император, – заверил его Оскайн.
– Мы предавали не вас, а друг друга.
– Тебя тоже пытались втянуть в этот заговор?
– Разумеется. Впрочем, они не могли предложить мне ничего такого, что было бы мне действительно нужно.
– Правда в политике, Оскайн? – притворно изумился Итайн. – Неужели ты намерен ввести это в привычку?
– Не будь ребенком, Итайн, – ответил Оскайн. – Неужели ты еще не понял, что Сарабиана обмануть невозможно? Он объявил себя гением, и он, пожалуй, близок к истине – или будет близок, когда мы избавим его от оставшихся иллюзий.
– Не слишком ли откровенно, Оскайн? – язвительно осведомился Сарабиан. – Я ведь еще здесь.
– И в самом деле, ваше величество! – преувеличенно поразился Оскайн.
– Разве это не удивительно? Сарабиан расхохотался.
– Что я могу поделать? – сказал он Элане. – Он мне слишком нужен, чтобы я решился хотя бы возражать ему. Оскайн, почему ты ничего мне не рассказал?
– Это случилось, когда вы еще притворялись тупицей, ваше величество. Мне не хотелось беспокоить вас. Возможно, анара, ко мне приходил тот самый Инак, о котором ты говорила. Один из тех, кто являлся ко мне, был стириком, и более вздорного человека мне встречать не доводилось. Я встречал козлов, от которых пахло гораздо лучше, да и внешность у него была – кошмарнее не придумаешь. Глаза разъехались в разные стороны, зубы сломанные, гнилые, да еще торчали кто куда горазд. Казалось, что у него полон рот черных сосулек.
– Это описание вполне соответствует тому, что помнит о нем Заласта.
– Энтого сыскать – разок плюнуть, Стрейджен, – промурлыкал Кааладор. – Хошь, пошлю в Верел, шепнуть словцо кому надо? Коли энтот Инак уж такой раскрасавчик, как гуторит наш министер, ни одна собака по нему не заскучает.
Ксанетия озадаченно взглянула на него.
– Мой собрат по ремеслу забавляется, анара, – извинился за Кааладора Стрейджен. – Ему нравится изображать деревенского простачка. Он говорит, что это маскировки ради, но, по-моему, ему просто нравится дразнить меня.
– Твои эленийцы весьма склонны шутить и дурачиться, Сефрения из Илары, – заметила Ксанетия.
– Я знаю, анара, – вздохнула Сефрения. – Таково уж мое тяжкое бремя.
– Сефрения! – мягко возмутился Стрейджен.
– Как же вы его выпроводили, не получив нож в спину, ваше превосходительство? – осведомился Телэн. – Отказы такого сорта обычно плохо кончаются.
