Кровавый поход - Макклеллан Брайан (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Удара Тамас даже не заметил. Только что Гэврил сжал кулак, огромный, как свиной окорок, а через мгновение у Тамаса зазвенело в ушах и он рухнул на колени. Поморгал, разгоняя внезапный туман перед глазами. Кровь текла у него изо рта и из носа, капала на пыльную землю. Далеко не первая кровь, которую он пролил в этих краях.
Тамас поднялся на ноги, но колени все еще дрожали. Гэврил впился в него взглядом, надеясь, что он нанесет ответный удар.
Тамас так и поступил.
Он с удовольствием взглянул на удивленное лицо Гэврила, пропустившего удар кулаком в живот. Оно только увеличилось, когда тот согнулся пополам после повторной атаки.
– Я потерял жену, идиот! – прорычал Тамас.
Гэврил обхватил его руками и с ревом приподнял над землей. Когда ноги Тамаса повисли в воздухе, он испытал неподдельный страх, почувствовав себя ребенком в руках у великана.
Тамас ударил Гэврила локтем по спине, заставив того вскрикнуть от боли.
Гэврил приподнял его еще выше и с силой швырнул на землю. Воздух вылетел из легких Тамаса, ноги онемели, а перед глазами замелькали цветные пятна. Он откашлялся и погрузил кулак в толстый живот Гэврила.
Они катались по земле, наверное, уже больше часа. Ругаясь, пиная и молотя один другого кулаками. Как бы сильно Тамас ни бил Гэврила, ничто не могло его остановить. Фельдмаршал до сих пор считал себя отменным борцом, даже если не входить в пороховой транс. Но Гэврил разрывал все захваты, выдерживал все удары. И сам отвечал с такой же силой – или еще сильнее.
Тамас поднялся на ноги и лягнул Гэврила. Шурин пихнул его в ответ, и Тамас ударился спиной о каменную пирамиду.
– Стой! – закричал он.
Гэврил поднял к нему опухшее от ударов лицо с синяком под глазом и разбитым до крови носом. Увидел пирамиду позади Тамаса и опустил кулак.
Тамас захромал прочь и сел на землю возле упавшего старого дерева.
Провел рукой по ребрам. Возможно, одно треснуло. Он ощущал себя ковром, из которого хозяйка целый час выбивала пыль. Мундир порвался на спине – фельдмаршал определил это, пошевелив плечами. Один сапог остался по другую сторону пирамиды, и Тамас даже не помнил, когда потерял его.
– Ты хочешь знать, что случилось со мной? – спросил он.
Гэврил лишь проворчал что-то в ответ, лежа на земле напротив Тамаса. У него была вывихнута нога.
– В ту ночь, когда мы похоронили Каменира, я решил убить Манхоуча. – Тамас выплюнул скопившуюся во рту слюну. Она была красной. – Решил начать войну. Не за права простых людей, и не потому, что Манхоуч был плохим королем, и не из-за любой другой чепухи, которую я рассказываю своим сторонникам. Я начал войну, чтобы отомстить за мою жену и брата.
Тамас глубоко вздохнул и уставился на свою босую ногу. Носок порвался неделю назад, и теперь в дырку выглядывал большой палец.
– Я не мог сделать это, погрузившись в горе. Я должен был выяснить, что думают мои друзья. Очаровать моих врагов. Это был первый шаг – убедить всех, что я все еще остаюсь любимцем Адро. Защитником Манхоуча. Следующий шаг – отправить Манхоуча на гильотину. Затем, конечно, война. От которой, – Тамас поднял руку, – я едва не отказался. Землетрясение и мятеж роялистов спутали все мои планы. Мое сердце обливалось кровью, когда я видел разрушения, причиненные Адопесту. Но Ипилл прислал Никслауса, и я вернулся на путь мести.
Тамас опустил руку.
– Этот путь закончится лишь тогда, когда я вырву сердце из груди Ипилла, отнявшего у меня семью.
Воздух был тих и неподвижен. Лишь вода плескалась там, где встречались две реки.
– Это была хорошая речь, – признал Гэврил.
– Думаю, да.
– Долго учил ее?
– Много лет. Правда, пришлось добавить импровизации. Никогда не думал, что скажу ее именно тебе.
– Кому же тогда?
Тамас пожал плечами:
– Моим внукам? Палачу? Только Таниэль знал истинные причины того, что я сделал.
Конское ржание привело мысли Тамаса в порядок. На обрыве, в ста футах от него, показались два всадника. Прищурившись, он смотрел на них против яркого дневного солнца, пока пальцы нащупывали пистолет. Но тот давно выпал у него из-за пояса и лежал шагах в десяти слева.
Всадники начали спускаться с обрыва. Солнце больше не слепило глаза, и Тамас различил знакомые лица: Олем и Беон-же-Ипилл.
– Прекрасная компания, – проворчал фельдмаршал.
Гэврил вытянул шею и посмотрел на обрыв:
– Это Беон и Олем?
– Да.
– Я мог бы сломать Беону шею. И похоронить его рядом с Камениром. В этом была бы высшая справедливость.
– Я, то есть мы – враждуем не с Беоном. А с его отцом.
– Я слышал, что Беон – любимчик Ипилла.
– Любимчики у Ипилла меняются каждые полгода, если не чаще. Беон только что проиграл мне решающее сражение. Думаю, убей мы его сейчас, Ипилл сказал бы, что сын это заслужил.
– Не самый любящий отец.
– Да уж.
Олем и Беон остановились за пару десятков шагов от них. Олем посмотрел на потерянный сапог Тамаса, затем оглядел всю низину.
– Кажется, здесь была драка, – догадался он.
– Мы попали в засаду, – объяснил Тамас. – Трупы побросали в реку.
– Понятно.
По тону Олема не было похоже, чтобы он поверил.
– Кажется, я отдал тебе приказ оставаться в лагере? – напомнил ему Тамас.
– Прошу прощения, сэр. Но генерал попросил меня сопровождать его в этой поездке, чтобы ему не пришлось нарушить свое слово, уезжая из лагеря.
Тамас повернулся к Беону:
– Зачем вам понадобилось следовать за мной?
Тот хмуро посмотрел на каменную пирамиду.
– Я слышал одну историю. Про порохового мага и двух братьев-гигантов, обладавших огромной силой. – Его взгляд метнулся к Гэврилу. – Старая история, которую иногда рассказывали при дворе моего отца. Ему с огромным трудом удалось искоренить память о ней.
– Вот как? – раздраженно произнес Гэврил.
Беон остался невозмутим.
– Эта история с самого детства захватила мое воображение. Она заканчивалась тем, что множество приближенных моего отца исчезли в Пальцах Кресимира. Тела некоторых потом нашли. Других – нет. Меня всегда интересовало, был ли это настоящий конец истории.
Тамас и Гэврил посмотрели друг на друга.
– И вы решили, что сможете узнать это, отправившись за нами?
Беон снова взглянул на пирамиду из камней.
– Возможно, я не ошибся. Я вижу порохового мага, оставшегося вдовцом из-за приказа моего отца, и одного гиганта, обладающего огромной силой. Подозреваю, что у той истории, которую я слышал, есть другой конец, более печальный, чем рисовало мое детское воображение. – Он склонил голову и развернул лошадь. – Сожалею, что потревожил вас.
– Это правда, – отозвался Гэврил.
Беон остановился и оглянулся:
– Что?
– Эта история. У нее был печальный конец.
– Нет, – не согласился Беон. – История еще не закончена. Но в любом случае конец будет очень печальным.
30
«Огненная каракатица» была обычной рыбацкой таверной. Как и «Пышнохвостая русалка», она располагалась в конце причала, в десяти футах над водой. Но, в отличие от «Русалки», публика ее заполняла разношерстная: фабричные рабочие, швеи, мельники и даже несколько оружейных мастеров. Таверна была известна по всему городу дешевыми, но восхитительными на вкус пресноводными устрицами. В одном углу комнаты скрипач выводил матросский танец, и весь причал ходил ходуном от топота сотни каблуков.
Официантка уверила Адамата, что здесь это в порядке вещей.
Адамат отхлебнул пива и снова окинул взглядом таверну. Он сидел лицом к залу, наблюдая за входом. Но не заметил нигде ни Долеса, ни кого-то из его людей. Ни сына.
Близилась полночь. Долес должен был встретиться с ним вчера, но до сих пор не появился. Стараясь сохранять оптимизм, Адамат наутро вернулся в таверну и целый день прождал, держа на коленях саквояж, в котором лежали двести пятьдесят тысяч кран. Он устал и переволновался и с каждой минутой свирепел все больше.
