Наследница Ингамарны (СИ) - Зорина Светлана (книги без сокращений TXT) 📗
— Никто не знает, что они с ними делают, — сказала Гинта. — И никто не знает, как был похищен ребёнок. Не так уж далеко он убегал. А марканги боятся появляться там, где их могут увидеть. Они предпочитают действовать через посредников. Так что похитить его могли не сами марканги…
— Сын Диннары демон! — злобно выкрикнул Фаюм. — Он сам ушёл в пустыню! Он демон! Я помню его глаза. У людей не бывает таких глаз!
— Уважаемый Фаюм, дед рассказывал мне, что пять циклов назад, когда он был ещё молод, в селении У Большого Ручья родилась девочка с белой кожей, совершенно белыми волосами и светлыми, прозрачными, как вода, глазами. Все были напуганы, её мать обвинили в том, что она вступила в связь с ханном из Нижних Пещер. К счастью, нумады заступились за бедную женщину. Она родила дочь от своего законного мужа. Просто в тканях девочки отсутствовал ингабил. Такое бывает, хотя и очень редко. И у людей, и у животных. Разве ты не видел совершенно белых вунхов? Встречаются даже белые сингалы. Скорее всего, у Диннара избыток ингабила, и потому глаза его так темны.
— Он демон, — проскрежетал Фаюм. — И доказательство этому — то, что творится сейчас в Улламарне.
— Если беседа движется по замкнутому кругу, это значит, что её пора заканчивать, — произнёс Айтавин, вставая. — Мы ждём помощи Ингатама, уважаемая аттана Гинта. Передай почтенному Аххану нашу благодарность. Послав на Совет тебя, он как всегда не ошибся. А мы в очередной раз убедились, что у нас есть добрые друзья и надёжные союзники.
После Совета Гинта отправилась в Белый замок — проведать Акамина и осталась там на ночь. В Ингамарну она решила ехать утром. Старик чувствовал себя неплохо, и его тянуло на разговоры. А Гинту неумолимо клонило в сон. Она даже толком не разглядела комнату, в которую её проводила Мавина, и уснула, едва коснувшись головой подушки. Перед глазами мелькнуло морщинистое лицо служанки, задувающей светильник, вспыхнули и тут же растворились в темноте причудливые узоры на коврах…
Под утро ей приснилось что-то страшное. Она открыла глаза и увидела Акамина.
— Не бойся, — сказал старик, присев на край постели. — Всё уже кончилось. Мой внук вернулся. Завтра он займёт трон в Зале Совета, а я смогу наконец спокойно отдохнуть. Говорили, что он погиб на чужбине, а я не верил. Только это и давало мне силы жить. Я сохранил для своего внука трон, и больше мне желать нечего. Наш славный род не угаснет, потомки Уллавина ещё долго будут у власти, и им многое предстоит совершить. А вот проклятию скоро придёт конец, я это чувствую. Мой народ поддержал меня, Харад и его сторонники бежали из Уллатамы…
— Какой Харад? — удивилась Гинта. И обнаружила, что её собеседник вовсе не Акамин, просто очень на него похож. И одет как-то странно…
— Кто ты? — спросила она.
— Потомок Уллавина, — ответил незнакомец. — Спасибо тебе, аттана Гинта…
Он беззвучно засмеялся и растаял в воздухе, превратившись в слабый луч света.
Гинта проснулась — на этот раз по-настоящему. Сквозь тонкие шторы в комнату пробивался солнечный свет, по узорчатым подушкам скользили голубоватые блики.
За завтраком она спросила Акамина, говорит ли ему что-нибудь имя Харад.
— Конечно, — оживился старик. — Это имя известно всем потомкам Уллавина. Ведь у одного из нас Харад пытался отнять власть. Это очень давняя история. Она относится ещё к периоду могущества западных городов. В древней Уллатаме тогда правил Санамир. Он был болен и стар, а его единственный внук и наследник Аранхат отправился в далёкую северную страну, что лежала за землями валларов, и пропал на много лет. Все считали, что он погиб. А в Уллатаме начались беспорядки — из-за белых колдунов, которые уже давно держали весь город в страхе. Вот тут-то и объявился некий Харад. Он якобы возглавил народ в борьбе с белыми колдунами… Ну, на самом-то деле люди сами восстали против них, Харад просто хотел воспользоваться ситуацией. Но народ, верный потомкам великого Уллавина, поддержал законного правителя. Харад был изгнан из города, а вскоре вернулся наследник. Оказалось, он был в плену у каких-то белых великанов, живших в северных лесах за страной валларов. Молодой Аранхат вступил на престол и правил больше сорока лет. Уллатама при нём процветала. Кстати, его женой была светловолосая дочь воды. Он привёз её с собой из-за гор. Такая вот история.
— По-моему, история повторяется, — сказала Гинта.
— А как же, — улыбнулся старый минаттан. — Можно подумать, люди с тех пор очень изменились…
Собрать отряд в двести человек было нетрудно. Молодые дружинники Ингатама и впрямь соскучились по настоящему делу. Им уже давно надоело делить время между состязаниями, охотой и шашнями с девчонками из окрестных деревень. Даарн, которому очень хотелось отблагодарить аттану за приют, тоже изъявил желание отправиться в Улламарну.
— У меня с этими каменными истуканами свои счёты, — сказал он. — Один из них так меня напугал, что я буду не я, если хотя бы парочку не разобью вдребезги!
— Валлонские воины все такие храбрые? — жеманно поинтересовалась Мина. В последнее время она часто бывала в замке. Якобы приходила проведать свою приятельницу, которая в начале лета нанялась в Ингатам ухаживать за садом.
— Сантарийские девушки так красивы, что перед ними не хотелось бы ударить лицом в грязь, — ответил Даарн, смерив Мину выразительным взглядом.
Гинта посмотрела на покрасневшую не то от смущения, не то от удовольствия подружку и вдруг заметила, какая она стала хорошенькая. И одевается совсем как взрослая. И даже подкрашивается. На Мине была кокетливая узкая юбочка с разрезами по бокам, открывающими уже изрядно округлившиеся бёдра. Из короткой жилетки вызывающе торчали маленькие крепкие грудки.
Загадочно улыбаясь, Мина сообщила подруге, что полтора тигма назад отдала свою первую кровь Гине.
— Теперь хоть мать с отцом перестали гонять от наших ворот парней. И не ругаются, когда я поздно прихожу домой. Да я могу и вообще не ночевать дома.
Гинте, которая больше года прожила в лесу одна, такие проявления самостоятельности казались просто смешными. Она не стала спрашивать Мину, успела ли та обзавестись другом. Судя по всему, ещё не успела. Иначе обязательно бы похвасталась.
Перед сном Гинта долго рассматривала себя в зеркало. Ни груди, ни бёдер — как мальчишка. «У тебя чудесные ножки, — обычно успокаивала её Таома. — Такие стройные и длинные. И очень изящная стопа. Мужчины всегда смотрят на ноги, поверь мне…»
Гинта состроила презрительную гримасу и отошла от окна. Нашла о чём думать! В конце концов, она не какая-нибудь деревенская девчонка, у которой только парни на уме. Она уже наравне с бородатыми старцами выступает на Совете, а правитель Улламарны ждёт её завтра с подмогой. Она пока не заняла трон в Круглом Зале, но её воины уже готовы идти за ней куда угодно. Наверное, они верят, что с ней им не страшны никакие злые чары. Эта мысль уже в который раз пробудила в душе юной аттаны тревогу. Она отвечала за своих людей. Ведь она вела их в небезопасное место.
— Боюсь, не все в Ингамарне одобрят твоё решение, — сказал ей после ужина дед. — А если что-нибудь случится, как ты будешь смотреть в глаза матерям этих парней?
— Так же, как смотрели другие правители, которые вели свои войска на войну, — спокойно ответила Гинта. — Матери этих парней, как и все остальные мои подданные, должны знать: если мы не защитим границу с пустыней, страшные гости могут пожаловать и сюда. Двое из них уже дошли до Ингамарны.
Ещё двоих отряд Гинты встретил по дороге в Улламарну. Они явно прошли через юго-западную границу, которая до сих пор не охранялась. Первого гостя — гигантского мангура из серого турма — заметили издали и лихо расстреляли тремя метко пущенными ядрами. А вот второй — красивый черноглазый юноша из золотисто-жёлтого хальциона — был высотой с обыкновенного человека, и когда он показался из-за кустов, не сразу поняли, что это изваяние. Оно схватило одного из воинов за плащ, и неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы не подоспел нумад-аркан Гайяр. Несколько ингамарнских нумадов и почти все мангарты из школы Аххана пожелали отправиться на границу вместе с отрядом.
