Разящий клинок - Дункан Дэйв (бесплатные книги полный формат txt) 📗
– Случайно, не на улице Акаций, дом то ли семь, то ли девять?
5
Темнота давно окутала город, когда Рэп въехал в ворота усадьбы Эпоксагов. Инос до сих пор переписывалась с Эигейз – они в шутку называли себя «кузинами, разнесенными по миру». Эигейз была уже в летах, но по-прежнему не жаловалась на здоровье. Даже если сейчас ее не окажется дома, там будет с десяток других родственников, которые непременно дадут ему приют. Импы всегда были фанатиками кровных уз.
Ни одного огонька из-под опущенных штор, но никакие шторы не в состоянии удержать проницательного волшебника. Тем более что на свежем снегу еще виднелись следы подков – значит, кто-то вернулся домой совсем недавно.
Рэп не стал привязывать свою лошадку, ибо бедная Тетушка была измотана не хуже него самого. Он оставил ее стоять под мраморной лестницей, по которой с усилием поднялся сам.
Постоянный перезвон колоколов сводил с ума – он зудел в голове, подобно зубной боли. Нечего удивляться, что хабитане все немного тронутые, если они регулярно наслаждаются подобной какофонией. Один из храмов был совсем близко, и его оглушительное «Бамм!» выделялось из общего звона с удручающей монотонностью. Рэп заметил, что всякий раз пересчитывает секунды, ожидая нового ошеломляющего удара.
Вездесущие магические приспособления продолжали тихонько поскрипывать в спокойной глади пространства, хотя теперь к ним изредка присоединялась искра-другая волшебства посильнее, словно смерть императора сняла с какого-то волшебника общее проклятие. Все равно в столице было непривычно мало магической активности, но Рэп испытал громадное облегчение, все-таки заметив хоть что-то. По крайней мере, какие-то волшебники укрылись магическими щитами; их не вырезали поголовно и не похитили неизвестно куда.
Он рискнул быстро приоткрыть свое предвидение – и мгновенно затворил его снова. Все ближе и ближе – как во времени, так и в пространстве. Теперь уже в самом Хабе появились ростки необъяснимого, еще непонятного Зла.
Внизу, в комнатах прислуги, головы повернулись на звон дверного колокольчика, в числе десятка прочих вывешенного на кухонной стене. Лакей с сожалением отодвинул тарелку и, встав, оправил ливрею. Рэп снова задергал веревочку, на сей раз с растущим раздражением, но эта дурацкая выходка лишь замедлила приближение лакея, лениво вышагивавшего сейчас по коридору, ничуть не подозревая, насколько его напудренный парик близок к тому, чтобы воспламениться.
Высоко подняв над головой лампу, он неодобрительно воззрился на оборванного одинокого посетителя. К этому моменту Рэп успел окончательно увериться, что Эигейз попросту нет дома. Не считая множества слуг, он обнаружил во всем огромном особняке лишь троих обитателей – что показалось ему странным, принимая во внимание близость зимних Празднеств. Все трое были мужчины. Инвалид в постели был, наверное, самым старым из сенаторов, и он либо спал, либо лежал без сознания. Письмо, пришедшее от Эигейз прошлым летом, между прочим говорило и о том, что бедняга совсем впал в детство и не покидает постели, но он, очевидно, до сих пор цеплялся за жизнь. Хмельной детина сидел в библиотеке, и совсем молодой юноша развалился в ванне этажом выше. Никого из них Рэп не узнал.
– Графини нет дома, – сообщил ему лакей.
– Тогда объяви всем, кто там есть, о визите короля Краснегара!
Дверь мгновенно закрылась, громко при этом хлопнув.
Колокол храма пропел свое «Бамм!» в очередной раз.
К счастью, короткое внушение не было сильным волшебством – как правило, управлять людьми куда проще, нежели вещами.
Лакей тут же распахнул дверь и согнулся пополам в почтительном поклоне:
– Если ваше величество соблаговолит войти, я незамедлительно сообщу о вас его чести!
Так-то лучше! Немного раболепия как раз то, что надо путешественнику после долгой дороги. Рэп ступил внутрь, стягивая с себя основательно заснеженный плащ.
– Проследи, чтобы за моей лошадью был подобающий уход. Кто такой «его честь», кстати?
– Ликтор Этифани, сир! – Лицо лакея ничем не выдало его негодования, но волшебники видят людей насквозь.
Великие Боги! Рэп с отвращением наблюдал, как слуга поспешил прочь, дабы сообщить о его появлении тучному пьянице в библиотеке. Восемнадцать лет назад Тиффи был стройным обаятельным гусаром, которому заметно не хватало щек. Теперь у него их было с лишком. Новости о госте он встретил недоуменно, чуть округлив заплывшие жиром глаза. Прошло несколько секунд, прежде чем до него дошло сказанное, – и тогда его румяное лицо вдруг побледнело. Рэпа провели к ликтору.
– Ваш величештво! – Громадина в кресле попыталась наклонить голову и едва не рухнула на пол, опасно потеряв равновесие. Для импа Тиффи был удивительно высок – даже выше Рэпа – и, кажется, унаследовал от матери предрасположенность к полноте, если только не высосал ее из бутылки… – Боги швидетели, это вы?
Рэп не ожидал, что его узнают, ибо мало кому показывался на глаза большую часть своего пребывания в Хабе, но Тиффи, конечно же, видел его на императорском балу, где прославленный волшебник-фавн танценал всю ту волшебную ночь с королевой Инос… Боги, как давно это было!
– Для меня большая честь вновь встретиться с вами, ваша… гм, честь, – устало проговорил Рэп, протягивая королевскую длань для рукопожатия. – И, разумеется, примите мои соболезнования по поводу горестной утраты.
Ликтор Этифани явно был не в своей тарелке: волшебники были редкими и малоприятными гостями…
– А? Утрате? Ах, ну да… Эмшандар. Жалко до шлеж, шамо шобой… Ээ… да вы пришаживайтещ, мм, щир.
– На самом-то деле я надеялся получить здесь горячую ванну и смену одежды, Тиффи. Ты прости меня за фамильярность, но Инос всегда зовет тебя так, когда говорит о тебе.
Лицо Тиффи, казалось, раздулось и вдобавок раскраснелось даже больше. Он несколько раз прочищал глотку, но так и не мог ничего сказать. Бамм! – громыхнул колокол храма, отлично различимый даже здесь.
– Так она еще вшпоминает меня?
– Порой.
– О! И как же Инош?
– С ней все прекрасно. Она дома с детьми, конечно.
– Чудешная женщина, а?
– Она так же прекрасна, как всегда. А как себя чувствует твоя матушка?
– Матушка? – Тиффи бросил вожделеющий взгляд на полупустой графин рядом с креслом. – Могу я хотя бы предложить тебе, гм… выпить? Помянуть Эмшандара, жнаешь ли, щир.
– После той ванны, что ты мне пообещал, – твердо сказал Рэп. – И пожалуйста, называй меня Рэпом. – Бедняга Тиффи, видимо, действительно напился в память об Эмшандаре. Сам не будучи импом, Рэп не в состоянии был постичь всей тяжести утраты. – Так как твоя матушка?
– О, мамши в порядке. Она ушла во дворец на какой-то ритуал. Довольно давно… Предштавить не могу, отчего она еще не вернулащ. Штрашное дело, а?..
Угрожающие очертания беды в уголке разума Рэпа, кажется, чуть придвинулись.
– Какое дело?
– Ну… Вообще-то большой щекрет, знаешь ли. Не могу… это… – Тиффи икнул. – Да я б и не ужнал ничего, кабы не Эфи. Преторианшкий гвардеец. Он был в Ротонде, когда это шлучилошь.
Эфи, должно быть, был тот прыщеватый юноша в ванне наверху, а отпечатки копыт на подъездной дорожке – кузен, наверное, или племянник.
– Поклялша хранить тайну, видишь ли, – добавил ликтор. – Чародеи и вше такое…
Мокрый до нитки. Рэп упал в дорогое кресло, покрытое вощеным ситцем, – оно сразу же попыталось засосать его в свои глубины, как мягкое, сонное болото. Рэп рискнул еще раз воспользоваться Силами.
Тиффи начал говорить быстрее, чем когда-либо в жизни:
– Они устраивали репетицию возведения на престол, когда пришли новости о смерти императора, – и, само собой, это означало, что Шанди, то есть принц Эмшандар, прямо сразу и стал императором… – Он с лихорадочной быстротой описал появление Чародея Распнекса и смотрительницы Грунф и прогремевшие в Ротонде взрывы, после чего опять повалился в кресло, точно срубленное дерево. Тиффи икнул еще раз и в недоумении уставился на гостя.
