Башня Ласточки - Сапковский Анджей (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Пошли! Достань-ка, Деде, какой-нить кувшинок из переметов. Выпьем. Можно, господин Силифант? Господин Харшейм? Праздник ноне, да и без того никуда не поедем на ночь-то глядя.
— Тоже мне — толковая мысль, — поморщился Силифант. — Выпивки у них одни в головах да трахты! А кто тут останется, чтобы помогать девку стеречь и к господину Стефану бечь, ежели что?
— Я останусь, — вызвался Нератин Цека.
— И я, — поддержала Веда.
Дакре Силифант внимательно взглянул на них. Потом махнул рукой. Оставайтесь, мол. Фрипп и компания поблагодарили нестройным ревом.
— Но смотреть в оба, повнимательнее быть на том празднике, — предупредил Оль Харшейм. — Девок не лапать, как бы еще кого мужики вилами в промежность не ткнули!
— Хе! Идешь с нами, Хлоя? А ты, Веда? Не надумала?
— Нет. Остаюсь.
— Они оставили меня у столба на цепи, со связанными руками. Охраняли двое. А двое стоявших поодаль непрерывно зыркали, наблюдали. Высокая и интересная женщина и мужчина с какой-то вроде бы женственной внешностью и движениями. Странный такой.
Кот, сидевший на середине комнаты, широко зевнул, заскучав, потому что замученная мышь перестала его забавлять. Высогота молчал.
— Бонарт, Риенс и Скеллен-Филин продолжали совещаться в светлице. Я не знала о чем. Ждать могла самого худшего, но мне было как-то все равно. Ну, еще одна арена? Или просто убьют? А, да не все ль равно, лишь бы поскорее кончилось.
Высогота молчал.
Бонарт вздохнул.
— Не гляди волком, Скеллен, — повторил он. — Я просто хотел заработать. Мне, понимаешь, на отдых пора. На заслуженный. На веранде посидеть, на голубочков поглядеть. Ты давал мне за Крысиху сто флоренов и обязательно хотел получить мертвой. Меня это озадачило. Сколько же эта девица может стоить в натуре? — подумал я. И сообразил, что если ее продать или отдать, то она наверняка будет не такой ценной, как если попридержать. Древний закон экономии и торговли. Такой товар, как она, постоянно растет в цене. Можно и поторговаться.
Филин сморщил нос, словно неподалеку что-то завоняло.
— А ты откровенен, Бонарт, до боли. Но переходи к делу. К пояснениям. Ты убегаешь с девчонкой через весь Эббинг и вдруг появляешься и растолковываешь нам принципы экономики. Объясни, что случилось?
— А что тут объяснять, — льстиво усмехнулся Риенс. — Господин Бонарт просто наконец-то понял, кто такая в действительности эта девка. И чего стоит.
Скеллен не удостоил его взглядом. Он смотрел на Бонарта, в его рыбьи, ничего не выражающие глаза.
— И эту драгоценную девицу, — процедил он сквозь зубы, — эту ценнейшую добычу, которая может обеспечить ему приличную старость, он выталкивает в Клармоне на арену и заставляет драться не на жизнь, а на смерть. Рискует ее жизнью, хотя, по его мнению, живая она так много стоит. Как это понимать, Бонарт? Что-то у меня тут не вытанцовывается.
— Если б она погибла на арене, — Бонарт не опускал глаз, — это означало бы, что она вообще ничего не стоит.
— Понимаю. — Филин слегка насупился. — Но вместо того чтобы отвезти девку на очередную арену, ты привез ее ко мне. Почему, позволь спросить?
— Повторяю, — поморщился Риенс, — он понял, кто она такая.
— Прыткий вы типчик, господин Риенс. — Бонарт потянулся так, что хрустнули суставы. — Угадали. Да, правда, с этой выученной в Каэр Морхене ведьмачкой была связана еще одна загадка. В Гесо, во время нападения на благородную девицу, девка распустила язычок. Мол, она такая важная, знатная и титулованная, что баронесса перед ней — чепуховина и кукиш с маслом и вообще пониже кланяться должна. Получалось, подумал я, Фалька — самое меньшее — графиня. Интересно. Ведьмачка — раз. Часто мы встречаем ведьмачек? В банде Крыс состоит — два. Имперский коронер собственной персоной гоняется за ней от Кората до Эббинга, приказывая прикончить, — три. А ко всему тому… дворянка вроде бы высокого рода. Ну, думаю, надо будет девку наконец спросить, кто же она в действительности такая.
Он на минуту замолчал.
— Ну, вначале, — он вытер нос манжетом, — она говорить не хотела. Хоть я и просил. Рукой, ногой, кнутом просил. Калечить не хотел… Но надо ж было так случиться, что рядом оказался цирюльник. С прибором для вырывания зубов. Привязал я ее к стулу…
Скеллен громко сглотнул. Риенс усмехнулся. Бонарт осмотрел манжет.
— Все сказала, прежде чем… Как только увидела инструменты. Ну, клещи зубные, козиножки. Сразу разговорчивой стала. Оказалось, что это…
— Княжна Цинтры, — сказал Риенс, глядя на Филина. — Наследница престола. Кандидатка в жены императору Эмгыру.
— Чего господин Скеллен сказать мне не соизволил, — поморщился охотник за наградами. — А поручил просто пришить. Несколько раз повторил: убить на месте, и безжалостно! Как же так, господин Скеллен? Убить королевну? Будущую супругу вашего императора? С которой, если верить слухам, император того и гляди пойдет под венец, после чего будет объявлена крупная амнистия.
Произнося свою речь, Бонарт сверлил Скеллена взглядом. Но имперский коронер глаз не опустил.
— М-да, — продолжал охотник. — Вот и получается весьма неприятная история. И тогда, хоть и не без сожаления, но от своих планов в отношении ведьмачки я отказался. Привез эту «весьма неприятную историю» сюда, к вам, господин Скеллен. Чтобы поболтать, значит, договориться… Потому как этих неприятностей вроде бы многовато для одного Бонарта…
— Очень верный вывод, — скрипуче проговорил кто-то из-за пазухи Риенса. — Весьма, весьма верный вывод, господин Бонарт. То, что вы, господа, поймали, чуточку многовато для вас обоих. К вашему счастью, у вас есть еще я.
— Это что такое? — вскочил Скеллен со стула. — Что это такое, черт вас побери?
— Мой мэтр, чародей Вильгефорц. — Риенс вынул из-за пазухи малюсенькую серебряную коробочку. — Точнее говоря, голос моего мэтра. Идущий из этого вот приспособления, именуемого ксеноглозом.
— Приветствую всех присутствующих, — проговорила коробочка. — Сожалею, что могу вас только слышать, но осуществить телепроекцию либо телепортацию не позволяют мне срочные дела.
— Этого, хрен с маслом, еще не хватало, — проворчал Филин. — Но можно было догадаться. Риенс слишком глуп, чтобы действовать в одиночку и по своему разумению. Можно было догадаться, что ты все время таишься где-то во мраке, Вильгефорц. Как старый, ожиревший паук, прячешься в темноте, поджидая, когда дрогнет паутинка.
— Ах, какое образное сравнение!
Скеллен фыркнул.
— И не вешай нам лапшу на уши, Вильгефорц. Ты пользуешься Риенсом и его шкатулкой не из-за навала занятий, а из страха перед армией чародеев, твоих былых дружков по Капитулу, сканирующих весь мир в поисках следов магии с твоим алгоритмом. Если б ты попытался телепортироваться, они б тебя засекли мгновенно.
— Ах, какие поразительные знания!
— Мы не были представлены друг другу. — Бонарт достаточно театрально склонился перед серебряной коробочкой. — Но получается, что по вашему поручению и получив от вас соответствующие полномочия, господин чернокнижник милсдарь Риенс обещает девушке мученичество? Я не ошибаюсь? Даю слово, эта девица с каждой секундой становится все значительнее. Оказывается, она потребна всем.
— Мы не были представлены, — сказал из коробочки Вильгефорц, — но я знаю вас, Бонарт, Лео Бонарт, и вы удивитесь, насколько хорошо. А девушка действительно важна. Как ни говори, она — Львенок из Цинтры, Старшая Кровь. В соответствии с предсказаниями Итлины ее потомкам предстоит править миром.
— Поэтому она вам так нужна?
— Мне нужна только ее плацента, детское место. Когда я извлеку из нее детское место, остальное можете взять себе. Что это я там слышу? Какое-то ворчание? Какие-то отвратительные вздохи и сопение? Чьи? Уж не ваши ли, Бонарт, человека, который ежедневно изуверски истязает девушку и физически, и психически? Или Стефана Скеллена, который по приказу предателей и заговорщиков собирается девушку убить? Э?
