Паломничество жонглера - Аренев Владимир (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
Верно, верно, в лесу одинокого всадника могут подстерегать опасности разного рода, но от многих ли из этих опасностей тебя убережет такая компания?
Ясскен тем временем достал из ножен меч Трасконн и склонился над кабаргой.
— Эй, чем это вы там?..
— Помогите, — попросил тот. — Я… не мастер в отрубании голов.
— Она и так дохлая.
Трюньилец посмотрел на него, как на ребенка, утверждающего, что детей находят в капусте.
— Это ничего не меняет. Если Сатьякалу будет угодно… — Ясскен увидел предостерегающий жест капитана и осекся.
— Давайте, — К'Дунель протянул руку, и трюньилец вложил в нее рукоять меча Трасконн. Теперь достаточно было одного точного удара, чтобы покончить с трюньильцем. Капитан ударил.
Кто-то рисовал его — яркими, вязкими, безумными красками.
— Фриний!
Мир вставал на дыбы, корчился в огне бумажным листком.
— Фриний!
Мир выворачивал себя наизнанку — лентой Густа Ноппиуса, у которой, как известно, всего одна плоскость. И сколько б ты ни семенил по ней испуганным муравьем, всё равно дернешься в ту же точку, откуда начал свой бег. Сколько бы ты ни умирал…
— Фриний!
Голос бился в висках тупым настырным тараном. Перед глазами плыли разноцветные полосы. Кружилась голова.
— Фриний!
«Что за нелепое, бессмысленное слово? И почему кому-то понадобилось выкрикивать его у меня над ухом?»
— Фриний! Вставай же… Вставай.
«Ну зачем так орать?!»
Он разлепил один глаз, другой, прищурился, чтобы заставить их повиноваться; проморгался.
Комната (или всё-таки зал?..) казалась полутемной, но, похоже, просторной и пустой: каждый звук здесь рождался гулким и громким. Где-то рядом явно («кто-то же говорил со мной!») находился другой человек, но видно его не было.
— Кто здесь? — Язык не слушался, горло казалось прогнившим изнутри стволом древнего дерева, губы — набитыми свалявшимся пухом валиками. — Кто?..
— Я, — теперь он увидел говорившего, это был даскайль М'Осс.
— Что с вами, учитель? — Даскайль засмеялся:
— А что, по-твоему, со мной может быть?
— Вы очень неважно выглядите. У вас бледное лицо и почему-то дергается веко.
— Пройдет. Как себя чувствуешь ты, Фриний?
— Неплохо… — Он задохнулся от нахлынувших вдруг воспоминаний. Или, если уж точнее, от вспыхнувших. — А почему вы называете меня «Фриний»?
— Потому что отныне тебя так зовут. — Даскайль едва заметно, краешком губ, улыбнулся, но улыбка эта показалась Найдёнышу (Фринию?!..) настоящей и очень теплой. — Ты ведь прошел посвящение: умер и снова родился, — и тебе полагается новое имя.
Да, конечно, он знал об этой традиции, но совершенно забыл, что его это тоже касается.
— И что теперь?
— Теперь — отдыхай. Завтра тебе предстоит следующее испытание.
Только тогда Найдёныш… Фриний заметил, что его левую руку по-прежнему обнимает браслет ступениата.
Он заснул, и во сне заново взошел на костер. И еще раз
И еще…
Обезглавленную кабаргу (и тушу, и голову) К'Дунель и Ясскен отволокли подальше от дороги — Жокруа ни за что, даже при отсутствии других вариантов, не стал бы есть мясо этого зверя. Зато кружившая над ними ворона оказалась не так брезглива — она тотчас села рядом с тушей и принялась сосредоточенно выклевывать бусины оленьих глаз.
Усилия, затраченные на кабаргу, совсем доконали капитана. Так или иначе, а сразу же отправляться в путь они не могли, да и прежде следовало решить, какое направление им выбрать. Они находились у обочины дороги, которая, судя по звездам, тянулась с запада на восток. А вокруг раскинулся густой лес, куда люди явно захаживают нечасто… то есть мирные люди. С прочими же К'Дунель сейчас предпочел бы не встречаться.
— Уйдем подальше от кабарги, — предложил он. — К ней наверняка скоро потянется местное зверье.
— Ее бы закопать, — сказал Ясскен. И сам же покачал головой, понимая, что сил у них на этот подвиг не хватит.
— К утру уберемся отсюда, — пообещал К'Дунель. — Даже если Трасконн не придет в себя. Посажу перед собой в седло и поедем потихоньку.
Тем временем стемнело окончательно. Лошади стояли, натянув до предела поводья, и фыркали: похоже, им тоже хотелось убраться отсюда как можно скорее. То ли лошадкам не давал покоя запах мертвечины, то ли они уже чуяли приближение местных падальщиков. Так или иначе, К'Дунель с Ясскеном отыскали по ту сторону дороги небольшую поляну, куда и перевели животину. С Трасконн было больше возни, поскольку оба они изрядно подустали, пришлось соорудить из плаща и веток волокушу; хотя была у Жокруа мысль воспользоваться лошадьми, он отказался от нее. Ничего, не надорвемся, а конякам еще завтра предстоит далекий путь, верно, капитан?
Словом, кое-как переволокли сладко спящую Трасконн поближе к будущему лагерю, наломали еловых веток и устроили из них какой-никакой, но шалаш (больше, конечно, никакой); подсобрали немного хвороста, разожгли костерок. Как пробормотал трюньилец, «еще неизвестно, привлечет кого-нибудь огонь или нет, а так хоть от холода не помрем». Здравая мысль, если учесть, что сейчас на дворе самая что ни на есть распаскуднейшая осень.
Как будто откликнувшись на хулу, зарядил мелкий, «паутинный» дождь.
— Погрелись! — Капитан поднялся, чтобы пройтись до ближайших кустиков — где и застыл в несколько неблагородной, зато исключительно мужской позе.
Когда сообразил, что это (чем бы оно ни было) хоть и движется, но не приближается, наскоро принял более подобающий вид и тихо позвал Ясскена:
— Видите?
— Да.
По другую сторону дороги, невдалеке от того места, куда их «вывела» кабарга, в густом ельнике что-то шевелилось… нет, скорее летало, хотя вряд ли в таких зарослях какой-либо твари удалось бы полетать. Опять же полосы эти светящиеся, тени размытые…
— Что там может быть?
Ясскен осторожно пожал плечами:
— Что бы ни было, оно неопасно для нас. Иначе бы уже давно напало.
— Ну, со временем-то оно может осмелеть.
— Да. Но до утра — вряд ли. Думаю, нам лучше лечь спать, чтобы восстановить силы. Если хотите, можем сторожить по очереди.
— Это уж обязательно! — проворчал К'Дунель.
— В таком случае — я первый.
Капитан пожал плечами: первый так первый. Велел для порядку:
— Только вот что: почувствуете усталость, будите меня.
— Непременно, — кивнул Ясскен.
Наскоро перекусив тем, что было в седельных сумках, они устроились: К'Дунель на еловых ветках, рядом с забывшейся тяжелым сном Трасконн, Ясскен — чуть поодаль у кое-как тлеющего костерка.
Заснул капитан сразу — словно провалился в черную яму, до краев наполненную кошмарами. И заснул на удивление крепко, прям-таки беспробудно.
А, казалось, всего через пару ударов сердца уже проснулся — оттого, что чья-то рука по-свойски трясла его за плечо. Открыл глаза и увидел премерзкую харю, меньше всего похожую на человеческую. Особенно впечатляло отсутствие у хари обоих ушей и ровно половины носа.
— Подымайтесь, судырь, — осклабилась харя. — Прокатимся, растудыть! С ветерком! А?
Проснувшись, он впервые после… после костра спросил себя, сколько времени прошло. И сразу же: что с телом?! Да, разговаривать он может, но с трудом.
А двигаться?
И как вообще получилось, что он побывал в огне и уцелел?!..
В комнате, где он находился, по-прежнему царил полумрак. Свет факелов казался болезненным, жидким, словно вино, сильно разбавленное водой. Фриний плеснул им себе в лицо, чтобы снять сонливость, сморгнул и повернул голову вправо-влево, разминая затекшую шею. В то же самое время он мысленно «разминал» свое новое имя, приноравливаясь к нему. Теперь оно уже не казалось чужим и нелепым — и тело, кстати, тоже понемногу оживало.
Фриний ожидал боли — той, что была на костре, — но нет, тело всего лишь немного ныло, как после долгой утомительной работы.
