Напряжение сходится - Ильин Владимир Алексеевич (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— А Самойлов-то ваш — гусар! — Крутанув ус, со знанием дела произнес Давыдов.
— Все равно никакой свадьбы не будет. — Произнес Еремеев.
— Как же? Откажетесь от собственного слова? — Повернулся к нему Долгорукий, глядя как на неведомого зверя.
— Там будут против. — Подняв руку, указал Сергей Олегович на небеса.
Где из крошечных точек, под нарастающий гул вертолетных лопастей, росли практически на глазах силуэты трех боевых вертолетов — закрытой серии, производившейся только для нужд клана Юсуповых ими самими.
Надолго останется у князей в памяти, как разлетаются по всему подворью купюры, раскидываемые потоками воздуха от зависших на небольшой высоте вертолетов. И зрелище того, как попирая ногами купюры, абсолютно равнодушный к окружающему богатству, идет к особняку великий князь Юсупов.
Почти неслышно скрипнула входная дверь, отчетливо раздались шаги по паркету.
Князь Юсупов подошел к столу и встал рядом с Еремеевым. Обвел всех присутствующих взглядом и произнес тем тяжелым голосом, что далеко не единожды в жизни произносил слова начала войны.
— Никакой свадьбы не будет.
Князья переглянулись, но не нашли решимости в лицах соседей принять этот вызов. Не то, чтобы впятером они были слабее — вовсе нет. Но не было и достаточной причины, по которой они вступили бы в конфликт. Что им до мальчишки и его судьбы? Разве стоит его будущее жизни подданных? Да и нет в словах Юсупова оскорбления лично им, как и попрания их интересов — во всем все равно будет виноват Еремеев, давший цену выкупа.
— Господа, — примирительно улыбнулся Долгорукий. — Предлагаю вновь сесть за стол.
— Но самолет…
— Вы согласитесь со мной, что расходиться в данный момент будет недостойно наших светлых отношений и великой дружбы?
Слова означали, что хоть и в могиле они видали друг друга вместе и по одному, но разбегаться прямо сейчас — тоже неверно. Иначе выйдет так, что пришел Юсупов, и всех разогнал. Немалая утрата для чести, ежели кто прознает и попытается трактовать. А так как за столом Давыдов — то знать будут все.
Руководствуясь схожими мыслями, все вновь расположились за столом — пусть и в расширенном количестве.
— Скажите, князь, — начал Долгорукий. — Всем нам очень интересно. В чем причина вашего несогласия с возможным брачным союзом?
— Девушка сговорена моему родичу. — Коротко ответил Юсупов.
— Ваш многоуважаемый родич приходил со сватами, платил выкуп, расписывался в нерушимой грамоте или же договоренность была устной?
— Не вижу причин, по которым устной договоренности недостаточно.
— Традиции сильнее моей, либо вашей точки зрения. У нас есть согласие отца, и есть оплаченный выкуп.
— Вы желаете ссоры со мной? — Вкрадчиво уточнил Юсупов.
— Я желаю узнать причины. Или ты считаешь меня недостойным знать, какого демона я терплю от тебя неуважение? — Напрягся Долгорукий и чуть поднялся из-за стола.
— Подожди, — приподняв ладонь, чуть усовестился Юсупов.
Слишком многое — и вражда и дружба — объединяла этих людей, чтобы отказать в ответах на правах сильнейшего.
— Я — сват! Официальное лицо! Я сделал дело, а ты топчешься по нему грязными ботинками. Изволь уж объясниться.
— Этого союза не может быть, — отвел Юсупов глаза в сторону. — Просто не может быть и точка.
— Десять миллиардов не могут валяться на траве. Вот чего не может быть. Тем не менее, посмотри за окном. Я хочу знать, какой интерес твоего рода в этой девчонке. Если ты хочешь, чтобы она была жива.
— Господа, я попрошу! — Вскинулся Еремеев.
— Сиди, — гаркнул на него Долгорукий, и тот предпочел не отсвечивать.
Зато к беседе — пусть не словами, но крайним вниманием — присоединились четверо остальных князей.
— Итак, твое сиятельство. Что тебе в этой девушке? Не говори про предприятия Сергея Олеговича, это вздор! Денег во дворе больше, чем они стоят от фундамента до последней гайки.
И это, следовало признать, было правдой.
— Дело не в девушке, — нехотя, но все-таки признал Юсупов. — Я даже не знаю, как ее зовут.
— Тогда в чем? Или — ком? — Задумчиво произнес Долгорукий. — Максим?
— Мальчишка. — Процедил Юсупов, подтверждая.
— Так запрети ему, и все! — Всплеснул руками Сергей Михайлович. — Это же твоя кровь!
Еремеев в изумлении распахнул глаза и встретил такое же шокированное непонимание со стороны Галицкого.
— Простите, а он вам кто? — Не удержался Яков Савельевич.
Юсупов посмотрел на столешницу и буркнул, не поднимая взгляда.
— Внук. Любимый.
А на Еремеева в один миг накатила невероятная ярость. Так вот кто развлекался за его счет все это время. И кто пытается сбагрить наскучившего и замученного зверя подальше дальней родне.
— Ты успокойся, — легла ему на плечо тяжелая ладонь Юсупова. — Ты не понимаешь, поэтому умереть можешь глупо и быстро. Успокойся и послушай.
— Я бы послушался уважаемого князя, — смотрел на Сергея Олеговича столь же тяжелый взгляд Долгорукого.
И Еремеев нашел ресурсы взбешенного организма, чтобы взять себя в руки.
— Остался открытым вопрос, почему вам просто не приказать своему внуку жениться на той, которую вы укажете. — озвучил предмет своего любопытства Панкратов.
Раз уж князь склонен к откровениям.
— Я не хочу приказывать и заставлять. — Неохотно ответил Юсупов. — Я хочу чтобы он сам пришел ко мне. Пришел и попросил моего согласия на брак! Проявил уважение! Я же его люблю! Я же желаю ему добра, а он бегает, как не пойми кто! Родню не признает, хоть бы открытку прислал!
Понятливо покачав головой, Давыдов быстро накапал из фляжки в чистый стакан и опытным движением прокатил сосуд прямо в руки Юсупову.
— Благодарю, — буркнул тот, опробовав содержимое. — В общем, до того, как он меня лично не попросит — никакая девушка ему не подходит! Ни одна! Ни принцесса, ни княжна, ни твоя дочь, уж извини. — Буркнул он в адрес Еремеева.
— Нас-то мучить было зачем? — Глухо произнес Еремеев. — Зачем пять лет блокады?
— Если бы не мой внук, вас бы стерли с лица земли на второй день после того турнира. — Мрачно посмотрел на него Юсупов.
— За что?!
— Вертолет чей был, на котором бандиты прилетели?
— Но его похитили!
— Кто не доследил, и его похитили? — Пригубил Юсупов, явно отдыхая во время этой ничего не значащей беседы, до которой хозяин дома как-то не сумел дойти своим умом.
— Могли похитить у кого угодно, нам просто не повезло.
— Вам просто не повезло. — С небольшим даже сочувствием посмотрели на Еремеева. — Если бы мой внук не заступился, быть бы вам мертвыми все эти пять лет. Увидишь — ноги целуй, кланяйся.
— Твое сиятельство, — задумчиво произнес Долгорукий. — Я вот что подумал. Ты ведь хочешь, чтобы без твоего выбора внук не женился?
— Поди — заставь его, — махнул рукой Юсупов.
— Так зачем же? Представь иное — идет под венец невеста. Ведет ее отец, как полагается. Так?
— Ну.
— А по другую руку — ведешь ее ты. И это уже твое решение, с которым придется твоему внуку считаться. — Чуть хлопнул ладонью по столешнице старый князь.
— А что, даже изящно, — кивнул Панкратов, пододвигая свой стакан к Давыдову.
— Раз так хорошо договорились, я вас покину? — Приподнялся Галицкий. — У меня просто самолет…
— За здоровье молодых — надо, — укоряюще посмотрел на него Давыдов, тоже наливая ему на два пальца из фляжки.
— Не сможет он тебя игнорировать, если ты счастье ему в руки вручишь, — настаивал Долгорукий. — В церкви, перед алтарем — как не уважить?
А Юсупов от этих слов пребывал в особой, светлой задумчивости — и даже слегка улыбался.
— Пусть будет так, — махнув рукой, провозгласил князь. — Свадьбе — быть!
И даже приобнял Еремеева. А тот — словно очнувшись, рявкнул:
— Кто-нибудь, неси все на стол!
Потому что один раз в жизни выдаешь дочку за принца Юсуповых, названного «любимым» самим патриархом рода.
Провозгласили тост за здоровье родителей. Взметнулись ввысь рюмки. Провозгласили тост за здоровье молодых — и тут и закуска подоспела.
