Записки адвоката. Магические казусы (СИ) - Орлова Анна (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
И кивнула секретарю, чтоб та выключила микрофон.
Все начали вставать, но судья Марчиссон еще не закончила. Она окликнула ответчицу:
- Госпожа Ильвениль, ответьте мне на один вопрос.
- Конечно, - согласилась так, вопросительно глядя на судью.
Кстати, ответчица была дивно хороша, даже для эльфийки: огромные изумрудно-зеленые глаза, тонкие черты лица, светлые волосы до пояса и роскошная фигура. Просто кукла Барби! Не понятно только, чего не хватало моему клиенту?
Все замолчали, предоставляя судье задавать вопросы.
Она поинтересовалась:
- Скажите, зачем вам эта квартира?
- Я хочу остаться с Ритиниэлем, - ответствовала та спокойно.
- Зачем? - удивилась судья. - Вы очень красивая и молодая девушка, для вас не составит труда найти другого! Зачем вы гробите себя?
- Мне не нужен другой, я люблю Ритиниэля, - все так же безмятежно объяснила эльфийка.
- Но он ведь не хочет с вами жить, других женщин приводит и вообще... - судья запнулась, явно пытаясь подобрать цензурные эпитеты для обозначения моего клиента.
Но Ильвениль не дала ей договорить и уверенно молвила:
- Ради любви он изменится, вот увидите!
Судья не нашлась, что сказать, лишь покачала головой и нехотя сообщила, что все свободны.
Я вполне разделяла ее отношение: наивно верить, что недостатки любимого вдруг сами собой испарятся, он перевоспитается и станет самым-самым лучшим, нежным и любящим. Но множество девушек верят в самоубийственное утверждение, что ради нее одной он может измениться. Безусловно, бывает, что мужчины и женщины в корне меняют свою жизнь, и любовь - неплохой повод для этого, но это может сделать лишь тот, кто сам искренне захотел перемениться, да и то без гарантий. Ломать себя - сложно и больно, не все это выдерживают, а уж когда пытаются сломать другого и обижаются, если не выходит...
Глупо, право слово!
Домой я добралась в полнейшем изнеможении. Клиент, пребывая в расстроенных чувствах, не предложил меня довезти, да и мне не хотелось с ним общаться и делать хорошую мину при плохой игре.
Дело окончательно проиграно, это понимали мы все.
У меня раскалывалась голова, сил не оставалось совершенно, и я мечтала только об одном - как бы поскорее добраться до постели и выпить таблетку.
Яркий свет солнца, отражаясь от снежного покрова, слепил глаза, и от бликов еще сильнее разыгралась головная боль.
Добредя до квартиры, я бросила вещи прямо при входе, кое-как стянула дубленку и обувь и направилась в ближайшую комнату. По дороге я едва не сверзилась, запнувшись на ровном месте, а потом чуть не ткнулась лбом о дверной косяк. И все это за какие-то несколько метров! Определенно, я была не в себе.
Настроение, мягко говоря, оставляло желать лучшего. Не хотелось расписываться в поражении, но поделать ничего нельзя. На самом деле мои симпатии были скорее на стороне ответчицы, а не моего собственного клиента, но профессиональная этика велела мне защищать истца, да и проигрывать весьма неприятно.
Я валялась на диване, сжав руками гудящую голову, и всячески жалела себя.
Тут в дверях гостиной появилась умильная мордочка Ната. Убедившись, что я уже начала улыбаться, а значит, прихожу в себя, он проворчал. - Хватит страдать, хозяйка. - Хозяйкой Нат называл меня в исключительных случаях или в присутствии посторонних. - Там я тебе твой любимый кофе сварил, и кексы есть свежие.
Я непроизвольно улыбнулась. Умеет же, паршивец, меня отвлечь на что-нибудь вкусненькое! Отвлекусь, подумаю о чем-то не столь грустном и философском, а там, глядишь, и все наладится потихоньку. Жизнь ведь продолжается, и от того, что я вся просто изрыдаюсь из-за ее жестокости и непредсказуемости, никому лучше не станет, и ничего не изменится. Подбадривая себя такими нехитрыми утешениями, я отправилась на кухню пить кофе. А что, ведь и вправду, к тридцати с лишним годам да с моей нервной работой или ты научишься не принимать близко к сердцу проблемы и относиться ко всему философски, или получишь как минимум гипертонию. Я предпочитаю философию.
Выпив пару чашек горячего и ароматного кофе, я достаточно успокоилась и решила заняться личными делами.
К таковым относился и звонок родителям, ведь нужно же их поставить в известность, что дочь наконец собралась создать семью!
Поудобнее устроившись на диване, я набрала номер мамы, и на ее вопрос, как у меня обстоят дела, сразу же ответила:
- Мам, я замуж выхожу.
В первый момент после моего сообщения о будущей свадьбе мама просто потеряла дар речи, я уж было решила, что оборвалась связь. Но нет - немного придя в себя, она засыпала меня вопросами. Конечно, мамино любопытство вполне понятно, однако не слишком уместно. И если еще вполне можно понять желание выспросить подробности эпохального решения, то уж осторожный вопрос "А как же Артем?", право, был совершенно неуместным!
- Мама, ну при чем здесь Артем? - несколько раздраженно поинтересовалась я. - Я же вам давным-давно говорила, что ничего у нас с ним нет и не будет, и он сам это подтвердил. С чего вы с папой взяли, что мы должны быть вместе?
Мама молчала, видимо, перебирая аргументы. По всей вероятности, самым веским из них был "А нам с Медведевыми очень хотелось, чтобы наши дети поженились", но мама слишком благоразумна (да и слишком хорошо меня знает), чтобы это озвучить.
Явственно поколебавшись, она смогла пробормотать только, что мы хорошо подходим друг другу.
- Мама, ну с чего ты это взяла? - уже начиная заводиться, полюбопытствовала я. - Позволь мне самой решать, за кого мне выходить замуж, ладно?
Родители никогда особенно не вмешивались в мою личную жизнь (и правильно, потому что иначе я вовсе перестала бы им о ней рассказывать), и, стушевавшись, мама отступила и перевела разговор на другую тему.
В субботу родители устроили небольшой семейный обед, куда был приглашен и Виноградов со своими ближайшими родственниками.
Откровенно говоря, в первый момент мне было даже несколько неловко приглашать столь богатых людей в не слишком роскошный дом родителей. Однако потом я себя строго одернула: и сам Владимир, и его родители прекрасно знают, кто я и из какой семьи происхожу. Миритиэль даже не скрывал, что на меня было собрано обширное досье еще до того, как у нас с его внуком завязались отношения, так что уровень моего достатка ему также прекрасно известен. Да и чего мне стыдиться? В конце концов, я родилась в семье с нормальным средним достатком и нисколько не стеснялась этого. Не я ли не так давно рассуждала о том, что не хочу относиться к сливкам общества? Но некоторое иррациональное чувство неловкости все же беспокоило меня.
Хорошо, что у Владимира и его родственников хватило такта никоим образом не демонстрировать свое превосходство, так что встреча прошла вполне мирно, невзирая на мои опасения. Виноградов произвел на маму с папой приятное впечатление, и даже если они про себя производили сравнения с Артемом, то у них также хватило соображения не делать этого вслух.
Откровенно говоря, подозреваю, что родители Владимира также были не слишком довольны его выбором (все же я не принадлежу к его кругу и наш брак вполне можно назвать мезальянсом), однако если так, то они вполне успешно это скрывали.
В общем, встреча прошла на высшем уровне - благожелательно и несколько официально, и даже выпитое спиртное не развязало языки будущим родственникам.
Думаю, все вздохнули с искренним облегчением, когда это мероприятие наконец закончилось.
Однако все это не шло ни в какое сравнение с тем, что сотворил мой домовой, узнав о предстоящем бракосочетании (а я сообщила ему об этом лишь в субботу). Пребывающий в бурном восторге Нат кинулся отмечать это событие и в итоге несколько переборщил, упившись кефиром до невменяемого состояния. Не знаю уж, сколько градусов алкоголя содержится в этом напитке, но их с лихвой хватило домовому, чтобы вообразить себя котом и громко мурлыкать, устроившись у меня на подушке. Несмотря на несвязные просьбы Ната, я воздержалась от почесывания его за ушком и ретировалась спать в гостиную. Хорошо, что у меня в квартире достаточно толстые стены и кошачий концерт домового доносился только чуть слышно, иначе мне пришлось бы не спать всю ночь - Нат угомонился лишь за полночь.
