Искаженное время (СИ) - "Deacon" (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
- Я тебе столько ерунды наговорил, но лишь потому, что русский...
- Да знаю я. Именно из-за Барона я отпустил вас на поверхность одних. Так что мы – квиты!
- Я бы тебя обнял, но на тебе живого места нет, салага. Могу случайно помять твои чешуйки. В общем, устраивайся поудобнее и постарайся отдохнуть.
- Что он здесь делает? – тихо спросил Рейвен, не сводя глаз с Эристеля. Его улыбка моментально исчезла, когда он заметил некроманта.
- Поначалу пытался спасти жизнь графине, потом всем остальным, - спокойно отозвался беловолосый мужчина. – Вы что-то имеете против?
- Да, ворона, от него с мертвыми обожателями оказалось куда больше пользы, чем от тебя! – ответила Тануэн. – Привидение заслужило наши горячие объятия.
Затем девушка обратилась к Эристелю, которого, казалось, ничуть не заботит вражеский настрой присутствующих:
- Ну что, расцеловать тебя, заинька, или можно просто сказать «спасибо»?
- «Спасибо» будет достаточно, - отозвался мужчина, бросив на блондинку ироничный взгляд. Он чувствовал в этой хрупкой девушке присутсвие духа огня, но еще сильнее он ощущал оборванную нить жизни, которую связывала собой Тануэн. Эристелю было достаточно посмотреть на нее, чтобы понять, какой ценой маленькая миссис Харвент обрела свой дар.
«Забавно...», - подумал он, чуть прищурившись.
Тем временем Тануэн разрезала штанину, без особого смущения обнажая кровоточащую рану.
- Проклятье! – простонала она. – Почему это дурацкое тело так сильно болит?
- Потому что ты – человек. Надо извлечь пулю, но в вагоне это сделать не получится. Я могу пока только продензифицировать рану и наложить повязку, чтобы ты не истекла кровью, - сказала Оксана, осматривая ранение.
- Почему ты? Меня ранили из-за него, вот пусть и накладывает. Заодно и посмотрим, насколько старательно он учился в своей полицейской академии! - с этими словами Тануэн хмуро посмотрела на Рейвена. – Прилетел бы раньше, ничего бы не было.
- То ты злишься, что я вообще обратился, теперь упрекаешь, что я не прилетел раньше. Женщина, ты хоть в показаниях не путайся! – полицейский приблизился к ней и опустился рядом на сидение. Он выглядел столь болезненным, что на миг блондинке даже стало жаль его, но она все-таки решила еще немного его помучить.
«Не умрет!» - подумала Тануэн, не сводя взгляда с его лица, чтобы не упустить возможность уловить любое изменение в его выражении.
- Вот именно, что прилетел ты невовремя, а потом еще более невовремя грохнулся на крышу... Из твоей шкуры разве что набедренные повязки туземцам шить!
Глаза Рейвена вспыхнули. Насмешки Тануэн начали его доставать. Он выиграл для Дмитрия и Эрика необходимое время, вернулся, чтобы хоть немного помочь группе, а эта девица никак не уймется.
- Тануэн, давай лучше я, наш дракон едва шевелится. Не думаю, что он сейчас способен оказать тебе помощь! – вмешался Ингемар, желая смягчить ситуацию. – Я не заканчивал полицейскую академию, но повязку накладывать обучен.
- Я ранена не из-за тебя! Вперед, ящерица! Не умеешь летать, хоть рану перевяжи.
Девушка откинулась на спинку сидения и с вызовом посмотрела на полицейского. Тот велся на ее провокации так легко, что блондинка с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Рейвен помог им, конечно же, помог, но за то, что она испытала за него волнение, полицейский должен поплатиться.
Продизенфицировав руки, Харт, мрачный, как грозовая туча, взялся за дело. Ингемар и графиня с откровенной иронией наблюдали за происходящим, а Оксана с подозрением косилась на действия полицейского. Однако тот делал все правильно. Он быстро и аккуратно обработал рану, а затем начал накладывать повязку.
- Мне больно! – сообщила ему Тануэн, когда мужчина в очередной раз коснулся ее бедра. Рейвен нахмурился, стараясь действовать как можно более осторожно.
- Всё-равно больно! – продолжала изводить его Тануэн.
- Я тебе не массаж делаю, а перевязку! – взорвался Харт. Блондинка едва не расхохоталась в голос. Он так сердито посмотрел на нее, точно готов был придушить этими самыми бинтами.
- Делаешь перевязку ты так же плохо, как и летаешь!
- Тануэн, еще одно слово, и у меня закончится терпение, - понизив голов, произнес полицейский.
- Почему же оно у тебя не закончилось, когда я пришла за тобой и спасла тебя, вытащив из груды стреляющих консервных банок?
Тануэн довольно прищурилась, видя, как гневный настрой Харта испаряется, сменяясь чувством вины. Он молча закончил свою работу и перебрался в дальнюю часть вагона, к Максу и Сергею. Блондинка проводила его ироничным взглядом. Полицейский опустился на сидение и устало закрыл глаза, уже не в силах бороться со слабостью. Чешуя хоть и защищала от потери крови, но раненый бок чертовски болел.
Дмитрий появился спустя несколько минут. Он вошел в вагон вместе с Эриком, почти полностью покрытый темно-синей чешуей. Оксана протянула ему черный велюровый халат, и мужчина быстро набросил его. Затем пластинки чешуи полностью исчезли, оставаясь лишь на шее.
- Как вы себя чувствуете, Дмитрий? - мягко спросила его Оксана, и Барон молча кивнул ей. Он почуствовал на себе пронизывающие взгляды Ингемара и Лилит, однако сам посмотрел лишь на Эристеля. Присутствие этого беловолосого мужчины вызывало у него немало вопросов, а его энергетика и вовсе казалась странной.
«Это вообще живой человек?» - подумал он, а затем потянулся к кейсу, который ему добыли едва ли не ценой собственных жизней. Солдаты переговаривались с Дмитрием о дальнейших действиях, Оксана то и дело задавала вопросы о его состоянии, но четверо из присутствующих не сводили с него тяжелого взглядя. Особенно злилась на него графиня, и если бы Эристель вновь не убавил ее силы, то она бы запустила в синеглазого мерзавца каким-нибудь мощным проклятием.
«Ты еще пожалеешь, что связался с такой «марионеткой», как я!» - подумала Лилит, но все-таки даже она находилась в растерянности от того, что русский пришел к ним на помощь.
Ингемар тоже уже не был уверен в своей отношении к Дмитрию: с одной стороны хотелось разбить русскому лицо, но с другой стороны ему были понятны действия этого хладнокровного человека. Если бы выбор стоял: рисковать чужеземцами во имя собственной команды или нет, Ларсен сам выбрал бы первое. Препарат требовался Дмитрию, чтобы измениться и тем самым спасти людей, скрывающихся под землей, и Ингемар понимал мотивы русского, как никто другой. К тому же, Барон вернулся за ними уже после того, как получил эпинефрин.
Тануэн, напротив, злилась ощутимо меньше остальных – ей было откровенно интересно, почему эти странные драконы изменяются только под воздействием какого-то препарата. Да, оказавшись в окружении костяных, девушка поклялась найти Дмитрия и поджарить его, точно курицу-гриль, однако сейчас она воспринимала случившееся куда более спокойно.
«А может, я просто не смогу его поджарить», - с досадой подумала Тануэн. Эти драконы начинали раздражать ее своей неуязвимостью.
Рейвен и вовсе уже не ставил действия Дмитрия под сомнения. Когда отвечаешь за целый город, кому какое дело до четырех чужеземцев, которых, наверняка, заслали, чтобы тебя грохнуть. Черный Барон не претендовал на роль доброго короля, однако именно благодаря его хладнокровию, люди до сих пор еще были живы.
Тем временем Эрик вновь опустился на свободное место рядом с Эристелем и откинулся на спинку сидения. Казалось, между ними ничего не произошло, и некромант задержал на наемнике долгий взляд, точно пытаясь понять, что он задумал. Фостер молча смотрел в темноту за окном, невольно возвращаясь мыслями в маленькую комнатушку, которую снимала его мать. Наемник несколько подправил свою энергетику, отчего сказка Эристеля действительно была не совсем правдивой. На самом деле мать Эрика не просто покончила с собой: сначала она попыталась убить своего ребенка. Страхи, внушаемые ей младенцем, буквально сводили ее с ума, и когда женщина взялась за кухонный нож и приблизилась к кроватке младенца, Эрик «переписал конец этой сказки», заставив мать обратить лезвие на ее запястья.
