Сладкозвучный серебряный блюз. Золотые сердца с червоточинкой - Кук Глен Чарльз
– Ладно, Шнырь, – пробормотал я и побежал к парадной двери.
Пиготта, удостоверившись, что меня в зале нет, как раз собирался уходить. Надо сказать, выглядел он весьма странно – высокий, тощий, весь какой-то угловатый и настолько бледный, что его можно было принять за вампира-полукровку. На улице незнакомые люди от него попросту шарахались.
– Попался, Шнырь, – проговорил я, глядя Пиготте за спину, на приближающегося Уолдо Тарпа, который производил впечатление вполне здорового человека. Понятия не имею, каким ветром занесло сюда Плоскомордого, но я откровенно ему обрадовался.
– Бывает. – Пиготта пожал плечами.
– Что тебе нужно?
– Ты что-то сказал, Гаррет? Извини, я в последнее время плоховато слышу.
– Что стряслось, Гаррет? – поинтересовался подошедший Тарп. Теперь на нас глядели все, кто присутствовал в зале.
– Мы со Шнырем собрались повидать Морли. Я нашел одного из тех парней, с которыми ты на днях повздорил. Хочешь послушать? – Я сделал недвусмысленный жест рукой. Пиготта подчинился; по всей видимости, он сообразил, что у меня к нему чисто профессиональный интерес, ничего личного, и успокоился. На его месте я ощутил бы то же самое.
Шнырь начал подниматься по лестнице. Я шагал следом, а Плоскомордый замыкал шествие. Взгляды посетителей заведения буравили нам спины.
Морли, естественно, узнал о нашем приходе заблаговременно.
– И что мне с ним делать? – осведомился он.
– Поскольку он отказывается говорить, кто его нанял следить за мной, придется принять известные меры. Лучше по возможности обезопасить себя, чем потом всю жизнь жалеть. Возьмешь на хранение?
– Надолго?
– На денек.
– Пиготту?
– Подумаешь, какая знаменитость.
Морли поразмыслил, затем произнес, обращаясь к одному из своих подручных:
– Кровосос, проверь карманы мистера Пиготты, только вежливо.
Шнырь и глазом не моргнул, хотя я представлял себе, что он чувствует. Мне самому несколько раз приходилось терпеть подобное обращение.
Морли осмотрел добычу, значительную часть которой составляли серебряные монеты.
– Храмовая чеканка, – заметил он, взяв одну монету в руки.
Верно. Причем все монеты как две капли воды похожи на ту, которую я обнаружил на ферме, где держали Карла.
– Что-нибудь выяснил? – справился Морли.
– Да. Узнал, на кого он не работает. – Домина Даунт до серебра не опускалась.
Кто же тогда нанял Пиготту?
– Убери его с глаз долой, – сказал я Морли. – Нам надо потолковать, а время уже позднее.
– Кровосос, отведи его в погреб. Не забывай о вежливости. Считай, что у нас появился почетный гость.
– Слушаюсь, мистер Дотс.
31
Затем Морли выгнал из комнаты остальных головорезов. Оставшись наедине с нами, Плоскомордый наконец позволил себе расслабиться, и сразу стало ясно, что до полного выздоровления ему еще далеко. Пару минут я корил его за беспечность, а он даже не пытался возражать. Но идти домой и ложиться в постель категорически отказался.
– Ребята сообщили, что тело Младшего завезла в крематорий та баба, Даунт, по дороге к тебе, – сказал Морли. – Думаю, тебе известно, что он сыграл в ящик?
– Известно. Только умер он не своей смертью, ему изрядно помогли друзья.
– Гаррет, твои глаза подозрительно блестят. Ты что, знаешь, кто это сделал?
– Догадываюсь. Одним был гоблин по имени Скредли. Так уж получилось, что личность с тем же самым именем участвовала в инсценированном похищении Младшего – и, вполне возможно, в нападении на Плоскомордого и Амиранду. Этот Скредли отирается вокруг парня по кличке Красавчик, который, как говорят, страшнее самого… Что с тобой, Морли?
– Ты сказал, Красавчик?
– Ну да. Вы знакомы?
– Я кое-что о нем слышал.
– Теперь мне не нравится твой взгляд.
– Тогда отвернись к стене и продолжай рассказывать.
Плоскомордый слушал, покачивая головой. Морли что-то записывал на листе бумаги. Я выложил почти все, что знал.
– Все упирается в Донни Пелл, – сказал Морли, когда я закончил. – Она связана со всеми, кроме Уиллы Даунт. Та девчонка, Амиранда, наверняка знала про Донни, раз была в хороших отношениях с Младшим. Как бы нам изловить эту самую Донни.
Мы с Плоскомордым переглянулись.
– Он гений, верно? Как думаешь, ему пришло в голову, что Донни Пелл может оказаться следующей жертвой? Если плохие ребята разнервничались настолько, что зарезали сыночка Рейвер Стикс…
– По-моему, следующей жертвой будет Красавчик, – перебил Морли. – Хотя я могу и ошибаться.
– Почему он? – спросил Плоскомордый. Друг Уолдо верен себе: всегда выбирает прямую дорогу.
– Расскажи мне про Красавчика, Морли. Я впервые про него слышу.
– Теряешь нюх, Гаррет. Таких, как он, нельзя упускать из виду.
– Учту на будущее. Давай выкладывай.
– Появился он в наших краях сравнительно недавно. Его настоящее имя Конрад Стейли. Явился из Хасефбро, где был важной шишкой; решил, видно, что пора переселяться в крупный город. По происхождению человек, но настолько злобный и омерзительный на вид, что вполне может сойти за гоблина. Привел с собой с десяток подручных, но со временем набрал новых, а прежних отослал назад. Было дело, они враждовали с Чодо Контагью, но сумели договориться. Красавчику достался город гоблинов. Он всем там заправляет, а Чодо не вмешивается – ему хватает собственных забот. К тому же Красавчик платит подать.
Чодо Контагью стал королем танферского преступного мира после смерти старого короля. Он был гораздо могущественнее большинства аристократов с Холма, однако не выставлял свое могущество напоказ.
– Если ты намерен разобраться с Красавчиком, можешь рассчитывать на помощь Чодо, – продолжал Морли. – Сидите здесь и не рыпайтесь. – Он направился к двери. – Если что понадобится, крикните в трубу. Я вернусь через пару часов.
– Ты куда?
– Хочу поговорить с Чодо. – И Морли скрылся за дверью.
– Гаррет, мы с тобой думаем о том же самом?
– Я не думаю. Я знаю.
Чодо Контагью удалось стать королем танферского преступного мира во многом благодаря тому, что Морли Дотс подарил старому королю гроб, в котором оказался голодный вампир. Старый король поднял крышку в полной уверенности, что вампир давно окочурился… Мы с Плоскомордым выступали тогда в роли грузчиков, а наш приятель Морли, предлагая нам подзаработать, не удосужился предупредить нас о возможных последствиях.
Впрочем, ничего удивительного. Он догадывался, что мы, узнав правду, наверняка откажемся. Морли тот еще жук. Ну ничего, теперь он мне обязан до гробовой доски.
– Не переживай, Плоскомордый. Морли снова проигрался в пух и прах, поэтому без нас ему не обойтись. Да и я не собирался соваться в город гоблинов в одиночку. Но здесь я сидеть тоже не намерен. За пару часов можно сделать кое-что полезное.
Плоскомордый молча поглядел на меня, и я понял, что он едва держится на ногах. Если мы отправимся на поиски Красавчика – а уж я-то отправлюсь точно, – друг Уолдо дома не останется. Значит, ему надо отдохнуть.
– А ты поспи. Я скоро вернусь.
Головорезы внизу проводили меня мрачными взглядами, но останавливать не рискнули.
32
Я отправился к Плеймету и барабанил в дверь до тех пор, пока не вытащил его из постели. Он долго ворчал, но одолжил мне повозку и даже сделал вид, что отказывается от денег (хотя в конечном итоге, разумеется, взял). Обычная история. Плеймет только притворяется богачом, на деле бабки ему нужны постоянно.
Крематорий Ларкина находился приблизительно в миле от дома Плеймета. Я торопился, хотя особенно спешить было некуда. Если Морли ничего не напутал, тело Младшего доставили поздно, следовательно, отправить в печь еще не успели. Кремация в ночные часы запрещена законом, да и церковь бдительно следит за тем, чтобы душа не расставалась с плотью в темное время суток, поскольку такая душа обречена на вечные скитания во мраке.
