Герой Веков - Сандерсон Брэндон (книга жизни TXT) 📗
– Я… по-прежнему не понимаю, к чему вы клоните. – Дему перевел взгляд с Вин на Эленда.
– У инквизиторов должен быть тот же самый изъян, Дему, – ответил Эленд. – Гемалургия оказывает воздействие на разум, она его… ранит. Это позволяет алломанту пробраться внутрь чужой головы и взять власть в свои руки. Знать всегда удивлялась тому, что инквизиторы отличаются фанатичной преданностью Вседержителю. Они были куда более послушны, чем обычные поручители. Их служение было подозрительно ревностным.
– С Маршем так и получилось, – прошептала Вин. – Когда мы встретились впервые после того, как его сделали инквизитором, он показался другим. На протяжении первого года после Крушения все становилось только хуже. В конце концов он чуть было не убил Сэйзеда.
– Мы клоним к тому, – подытожил Эленд, – что некая сила управляет инквизиторами и колоссами. Она использует тот изъян, которым наделил их Вседержитель, и в результате они играют роль ее пешек. Неприятности, с которыми мы столкнулись, хаос, последовавший за Крушением, – все это не просто так. Число людей, павших жертвами туманного недуга, также нельзя назвать случайным. Я знаю, что говорю очевидные вещи, но важно понимать, что за ними стоит. Мы должны разобраться, почему инквизиторами и колоссами можно управлять и как ими управляют.
Эленд прошелся по палатке из угла в угол, оставляя следы на грязном полу.
– Чем больше я думаю об открытии, которое совершила Вин, тем сильнее убеждаюсь в том, что все взаимосвязано. Колоссы, кандра, инквизиторы не три причудливые диковинки, а три части одного явления. Пока что знание об этом третьем искусстве… о гемалургии… кажется незначительным. Мы не собираемся использовать его, чтобы творить колоссов, так зачем же оно нам?
Сетт кивнул, словно Эленд высказал его собственные мысли. Император, однако, смолк, уставившись с выражением глубокой задумчивости на лице в открытую дверь палатки. Раньше, когда он больше времени посвящал науке, с ним такое частенько бывало. Он не собирался отвечать на вопросы Сетта. Он высказывал то, что тревожило его самого, и следовал по пути, который был известен лишь ему.
– Наша война, – снова заговорил Эленд, – связана не только с солдатами. И не только с колоссами или взятием Фадрекса. Она связана с некоей последовательностью событий, которую мы запустили, сами того не ведая, когда свергли Вседержителя. Гемалургия, слишком точное число людей, пораженных туманной болезнью, – все это части одного целого. Поэтому чем чаще мы будем видеть в происходящем закономерность, а не хаос, тем лучше поймем, с кем сражаемся на самом деле и как его можно победить.
Эленд повернулся к своим соратникам.
– Нурден, нужно, чтобы ты изменил направление своих исследований. До сих пор мы предполагали, что передвижения колоссов носят случайный характер. Я больше не уверен, что это так. Разыщи старые донесения разведчиков. Составь списки и проследи, что делали колоссы все это время. Особое внимание следует обратить на те группы, о которых точно известно, что их не контролировали инквизиторы. Попытаемся понять, что ими движет.
– Да, мой господин.
– Всех остальных я попрошу сохранять бдительность. Не хочу повторения той ошибки, что случилась на прошлой неделе. Мы больше не можем позволить себе терять солдат, даже колоссов.
Все закивали, и Эленд дал понять, что собрание окончено. Сетта унесли в его палатку, Нурден умчался прочь, чтобы заняться новыми исследованиями, а Хэм отправился перекусить. Дему, однако, задержался. Вин поднялась и, приблизившись к Эленду, взяла его за руку. Тот повернулся к генералу.
– Мой господин… – с легким смущением начал Дему. – Полагаю, генерал Хэммонд уже с вами поговорил?
«Что происходит?» – насторожилась Вин.
– Да, Дему. – Эленд вздохнул. – Но я действительно не думаю, что об этом стоит волноваться.
– О чем? – спросила Вин.
– В лагере наметилась некая группа… изгоев, моя леди, – пояснил Дему. – К тем из нас, кого болезнь уложила в постель на две недели, а не на несколько дней, стали относиться подозрительно.
– Но ты больше не согласен с тем, что это следует оправдывать, так? – произнес Эленд вежливо, но строго.
Дему кивнул:
– Я верю вашим словам, мой господин. Просто… тяжело командовать людьми, которые тебе не доверяют. А для моих товарищей по несчастью все еще сложнее. Они едят отдельно, держатся поодаль от остальных во время отдыха. Это лишь укрепляет отчужденность.
– Что ты предлагаешь? – нахмурился Эленд.
– Это зависит от нескольких моментов, мой господин. Если вы планируете в скором времени перейти в наступление, тогда примирению не быть: не хочу, чтобы солдаты сражались бок о бок с теми, кому не доверяют. Однако если осада еще будет какое-то время продолжаться, то есть смысл подтолкнуть их друг к другу. У бо́льшей части войска будет достаточно времени, чтобы снова научиться доверять затуманенным.
«Затуманенные, – подумала Вин. – Интересное название».
Эленд посмотрел на нее, и стало ясно, о чем он думает. До бала в здании Кантона ресурсов осталось несколько дней. Если план Эленда удастся воплотить в жизнь, то, возможно, им не придется брать Фадрекс штурмом.
Вин не очень-то на это надеялась. Если из Лютадели не пришлют запасы провизии, им придется полагаться лишь на себя. Возможно, осада продлится еще много месяцев, но может случиться, что им придется идти на штурм всего лишь через несколько недель.
– Организуй новый отряд. Пусть в него войдут только затуманенные. С предрассудками мы разберемся позже, когда Фадрекс будет нашим.
– Да, мой господин, думаю…
Разговор продолжался, но Вин уже не слушала – все ее внимание сосредоточилось на голосах снаружи. Кто-то приближался к штабной палатке. Возможно, не стоило беспокоиться, однако на всякий случай она шагнула в сторону, чтобы оказаться между входом и Элендом, и проверила резервы металлов. Через секунду Вин узнала голос Хэма и позволила себе расслабиться. Вскоре клапан палатки открылся – и действительно вошел громила, а следом за ним усталый рыжеволосый солдат в испачканной сажей одежде разведчика. Выглядел он совершенно измученным.
– Конрад? – удивился Дему.
– Ты его знаешь? – уточнил Эленд.
– Да, мой господин, это один из лейтенантов, которых я оставил в Лютадели вместе с королем Пенродом.
Потрепанный солдат отсалютовал императору:
– Мой господин, я принес новости из столицы.
– Наконец-то! – воскликнул Эленд. – Что велел передать Пенрод? Где баржи с провизией, которые я просил прислать?
– Баржи с провизией, мой господин? – переспросил Конрад. – Ваше величество, король Пенрод прислал меня за помощью: в городе бунты, и некоторые склады разграблены. Король Пенрод отправил меня, чтобы попросить у вас солдат, которые помогут восстановить порядок.
– Ему нужны солдаты? – поразился Эленд. – А как же гарнизон, который я ему оставил? У него должно быть достаточно людей!
– Их не хватает, мой господин. Я не знаю почему. Я могу только передать сообщение, ради которого меня и прислали.
Выругавшись, Эленд ударил кулаком по столу:
– Неужели Пенроду так сложно было выполнить всего лишь одно мое поручение? Я лишь просил его позаботиться о тех землях, которым ничего не угрожало!
Солдат вздрогнул от неожиданности, а Вин забеспокоилась. Эленд, однако, сумел взять себя в руки. Он глубоко вздохнул и махнул солдату рукой:
– Отдохните и поешьте, лейтенант. Я поговорю с вами обо всем этом позже.
Эленда Вин отыскала, когда уже совсем стемнело. Он стоял на краю лагеря и смотрел на сторожевые огни Фадрекса. Когда Вин положила руку ему на плечо, Эленд даже не вздрогнул – лишь притянул к себе, продолжая смотреть в ночное небо. Значит, слышал. Вин никак не могла привыкнуть, что Эленд, который всегда казался слегка не от мира сего, превратился в настоящего рожденного туманом и его чуткий слух позволял уловить даже самые осторожные шаги.
