Жребий принцессы - Тарр Джудит (читать книги txt) 📗
— Тогда тебе придется убить меня своими собственными руками.
— Или выйти за тебя замуж. На моих условиях. Я не буду твоей толстобрюхой покорной рабыней, Хирел Увериас. И не собираюсь ждать своей очереди наравне с остальными рабынями, оспаривая у них ночь твоей милости. Если только ты не согласишься пойти на то же самое, что и я.
Этого можно было ожидать. Она все еще думала как мужчина. Она еще не научилась быть женщиной.
Она не желала опускать свои дерзкие черные глаза. Глаза, пронзившие Хирела в первую ночь их встречи; в них горело неповиновение законам природы, расы и касты. Теперь она отказывалась следовать законам, предписанным разницей полов. Ее голос прозвучал почти нежно.
— Я знаю, что это трудно. Но вовсе не неслыханно. Моя мать поставила моему отцу такие же условия.
— Твой отец был жрецом, а не Высоким принцем Асаниана.
— Ну так что ж? Неужели ты не способен на то, что сделал король разбойников? — Я не желаю снисходить до этого.
Она засмеялась. Это было мучительно, потому что в ее смехе не было злости. Этот смех превратил сопротивление Хирела в раздражительность избалованного ребенка.
Ее смех знаменовал ее победу. Она нисколько не стыдилась того, что избрала для себя; ничто в ней не напоминало скромной девственницы. Перед всеми этими магами, пристально наблюдавшими за ней, она взяла в руки лицо Хирела и поцеловала его в губы.
Сердце его забилось, голова закружилась. Сареван, маг и жрец, дикий и полусумасшедший, великан (что в общем-то не имело значения), никогда не пугал его до такой степени. Принц всегда равен принцу, пусть один из них и потомок бога.
Это все еще был Сареван. По своей сути он мало изменился, достаточно быстро придя в себя после великого изменения. И тем не менее прикосновение девушки пробудило в Хиреле что-то похожее на панику. Принц равен принцу. А как быть с принцессой. Рожденной Солнцем?
Она слегка отстранилась, наблюдая за его лицом. Под ее взглядом Хирел вспыхнул. Она улыбнулась.
— Мне кажется, я тоже люблю тебя, малыш. И не спрашивай почему.
— Если боги существуют, — пробормотал Хирел, — то они смеются, слыша тебя.
— Да, смеются. — Она оторвала руки от его лица. В ее улыбке скрывалась железная воля. — Но я отказываюсь выходить замуж за человека, который не желает подарить мне полную свободу и ни в чем не хочет ограничить себя самого. Хирел резко выдохнул.
— Я никогда не говорил, что хочу ограничить твою свободу. Тебе не требуется носить покрывало, и я не собираюсь запирать тебя в гареме. Ты можешь даже носить оружие, — с трудом выговорил он, — хотя из-за этого придется изменить законы Асаниана.
— И все? — спросила она, нисколько не смягчившись. — Разве этого недостаточно? — Хирел знал, что нет. Ее брови сдвинулись, и он тоже сверкнул глазами. — Я не могу приковать себя к тебе одной. Это противоестественно. Я мужчина, я создан для того, чтобы породить множество сыновей. Мои желания сильны, они не терпят отлагательства и должны выполняться. Женщина тоже создана для того, чтобы рожать много сильных детей; ее страсти менее сильны, ее потребности слабее, ее дух повелевает ей любить одного мужчину. Девушка насмешливо улыбнулась.
— Вот она, мудрость младенца! Признаюсь, мне почти жаль лишать тебя иллюзий. Но, увы, это иллюзия, и поколебать меня она не может. Либо ограничь себя, Хирел, либо дай мне свободу.
— Значит, я должен буду воспитывать чужого сына как своего собственного?
— Только если ты потребуешь от меня того же самого. Он потряс головой. — Ты доведешь меня до безумия.
Она даже не сочла нужным изобразить сожаление. Она просто ждала с непреклонным видом. Она была не только самой прекрасной в мире женщиной, но еще и самой упрямой, самой неразумной и сводящей с ума. И у нее было самое великолепное приданое. Из всех мыслимых.
Оно не стоило той цены, которую она за него назначила. Но какую цену пришлось заплатить ей самой, чтобы предложить его?
— В таком случае будь свободна, — выкрикнул Хирел. — Но не надейся, что я признаю твоего ребенка. — Даже если он будет твоим? — Разве я смогу быть в этом уверен? — Ты будешь в этом уверен, — сказала она. — Я обещаю тебе.
Она протянула руку, на которой пылало солнечное пламя. Хирел смотрел на эту руку до тех пор, пока она не начала опускаться. Тогда он схватил ее. Поднес к губам. Поцеловал.
— Госпожа, — сказал он, — что бы ни получилось из нашего рискованного предприятия, но смерть от скуки мне не грозит.
Теперь она выглядела так, как подобает выглядеть девушке: глаза потуплены, вид скромный и застенчивый. При этом она, без сомнения, с трудом сдерживала победную улыбку. Хирел не в силах был даже негодовать. Лицо Араноса оставалось непроницаемым.
Глава 20
Хирел предоставил магам заниматься устройством празднества, и они прекрасно все организовали. Зал сверкал магическим светом: потолок был усеян белыми и золотыми, голубыми и зелеными, красными и желтыми искорками, похожими на драгоценные камни. На сером камне расцвели цветы и обвились вокруг колонн, позади которых колыхались портьеры, вытканные из света и тени, с изображениями, которые двигались и изменялись, стоило лишь бросить на них взгляд.
Хирел стоял возле негаснущего огня в окружении магов, одетый, как и полагается принцу в день свадьбы, в восемь белых одежд, усыпанных бриллиантами. Маги из гильдии стояли по двое: каждый служитель света со своим темным братом. Среди них был и Зха'дан, раскрашенный, увешанный побрякушками, с волосами, заплетенными в косички; он своим роскошным нарядом затмевал само пламя, Зха'дан послал Хирелу ослепительную улыбку, на которую принц едва ответил.
Он взглянул на своего спутника. Аранос, неразлучный со своими жрецами, у которых находился свиток брачного договора, занимал место почетного сородича. Напротив них стояли князь Хан-Гилена и Орозия, а также магистр гильдии. Они произнесли полагающиеся слова: ритуальный вызов и ритуальную уступку. Невесту они называли Саревадин. Странно было слышать это имя в качестве женского. Можно было подумать, что императрица Элиан специально выбрала это имя, чтобы оно подошло как сыну, так и дочери.
Хирел привел в порядок свои взбудораженные мысли. Договор оказался чрезвычайно длинным и сложным. Но суть его оставалась простой. Наследник Асаниана берет в жены наследницу Керувариона. Он дает ей полную свободу, которую, в свою очередь, получает от нее. Когда он вступит во владение наследством, он обязан разделить с ней свой трон; таким же образом она обязана разделить с ним трон Керувариона. Их первенец унаследует обе империи.
Поставив свою подпись там, где было указано, Хирел выпрямился — и застыл.
По асанианским обычаям невеста не присутствовала на брачной церемонии. После того как родственники невесты, исполнив положенный ритуал, отдавали ее мужу, рабы отвозили ее в закрытых носилках в новый дом. Там она праздновала свадьбу вместе с остальными женщинами гарема, в то время как ее супруг делал то же самое в компании мужчин. Тогда, и только тогда, ему позволялось увидеть ее: закутанную в покрывало, усыпанную драгоценностями, окруженную богатым приданым.
Невеста принца Асаниана тоже надела покрывало — белую сияющую накидку, наброшенную на блестящие волосы. Ее платье было сшито по северной моде, возмутительной для асанианских глаз: несколько рядов юбок, белых и золотых, широкий золотой пояс вокруг тонкой талии и расшитая золотом блуза. Украшения из золота и изумрудов, достойные сокровищницы любого правителя, унизывали ее запястья, сверкали на шее и на лбу, покачивались в ушах и вплетались в волосы. Но всего этого было недостаточно, чтобы прикрыть ее грудь. На ее сосках, так же как на губах и веках, блестел золотой порошок.
Она взяла перо из окаменевших пальцев Хирела и написала свое имя рядом с его подписью, сначала в соответствии с правилами Ста Царств, а затем — по-асаниански. Хирелу пришлось прикусить губу, чтобы не опозориться, засмеявшись в столь торжественный момент. Аранос побледнел. Даже князь Орсан был несколько ошарашен ее появлением и ее самонадеянностью. Наконец, совершив брачную церемонию по законам Асаниана, они предстали перед князем и жрицей, чтобы совершить ритуал Керувариона. Орозия велела принести жреческий обруч Саревана, взяла его в руки, подняла вверх и пропела на незнакомом Хирелу языке длинный гимн, завершившийся высоким вибрирующим звуком. Ее руки опустились. Она очень торжественно надела обруч на шею Саревадин. Дочь Солнца пыталась слабо сопротивляться. Но князь сурово одернул ее.
