Эрбат. Пленники судьбы (СИ) - Корнилова Веда (библиотека книг .txt) 📗
Тем не менее, когда мы отъехали от здания таможни и наши телеги вновь покатили по дороге, Табин все никак не мог успокоиться, ругался чуть ли не в полный голос — несмотря ни на что, с нас, по его словам, содрали такую въездную пошлину, что просто уму непостижимо! Но остальных, судя по всему, размер пошлины беспокоил меньше всего.
— Лия — это Варин. — Ну, что скажешь?
— Среди стражников на таможне был один колдун. Вернее, колдунишка. Очень слабенький. Пытается сканировать всех подряд, и искренне уверен, что у него это получается. Но вот при виде списка ввозимых товаров он думал вовсе не о том, как бы проверить нас, а лишь прикидывал, как бы ему с телег уволочь втихую мешок-другой. Или хотя бы пару шкурок…
— Еще что?
— Все таможенники и стражники на этом посту, да и колдунишка тоже — все они повязаны с… Ну, не знаю, как бы это сказать правильно… Скажем так: с теми далеко не праведными личностями, что любят избавлять как проезжих людишек, так и своих богатеев от излишне дорогих товаров. Причем методы изъятия у них весьма криминальные…
— Скажи прямо — таможенники связаны с придорожными грабителями? Сливают им информацию о поступающих товарах?
— Да. Не все из служивых, конечно, этим делом промышляют, но… В общем, многие из этих так называемых таможенников сообщают сообщникам о наиболее интересных и дорогих грузах, которые ввозятся в Нерг через их таможню, а остальное уже зависит от ловкости и умения этих самых друзей-подельников… Позже, в случае удачи, этим таможенникам идет своя доля от того добра, которое те самые приятели сумеют добыть по их наводке у проезжающих тем или иным способом, причем частенько эти самые способы более чем неприглядны…
— Это понятно. Что еще?
— Подозрений у них мы не вызвали. Дескать, обычные торговцы, и с небольшой охраной. В общем, лопухи, из числа тех, кого сам Сет велел учить уму-разуму… Легкая добыча. Так что, боюсь, ночью в здешних местах нам лучше не ездить. Здоровее будем.
— Это верно. До захода солнца нам надо добраться до Труе. Это не очень большое селение, в котором, однако, имеется постоялый двор. Там и заночуем. Да, Лия, вот что еще: просьба именно к тебе — обвяжи голову платком, и сдвинь его пониже, на самые глаза. Уж очень они у тебя приметные. В Нерг редко ездят красивые молодые женщины, так что лишняя предосторожность не помешает…
Нерг… На первый взгляд, страна как страна, ничего страшного, да и внешне ничем особо не отличалась от той местности в Харнлонгре, где мы проезжали не так давно. Все то же жаркое солнце, широкая дорога, поля, холмы… Дорога шла меж холмов и пустошей, и вот что странно: вроде и похоже на Харнлонгр, а не то! Прежде всего, по обоим стонам дороги много невозделанной земли. Пусть здесь суховато, и земля, похоже, бедная, но из того, чем крестьяне обычно засаживают поля, здесь не росло ничего. Даже на неплохих, довольно плодородных и ровных местах не росло ни овощей, на овса… Пропадает земля… Хотя если учесть, что возле границ Нерга то и дело кипят заварушки и постоянно двигаются отряды (причем далеко не всегда по дорогам), и то становится понятно, что в здешних местах не имеет смысла заниматься земледелием. Все одно вытопчут люди или лошади… Правда, то и дело встречаются рощицы фруктовых деревьев, но и за ними, кажется, никто особо не приглядывает.
Обработанная земля встречается лишь возле поселков. Там, кроме обычных посадок овощей, у каждого из домов находятся и небольшие виноградники. Да и народ в этих местах особой общительностью не отличается. Замкнутые, молчаливые, неулыбчивые люди, уклоняющиеся от любых вопросов проезжих. Крестьяне, работающие на своих небольших наделах обработанной земли, всего лишь на несколько коротких мгновений распрямлялись, чтоб поглядеть на проезжающих по дороге людей — и вновь занимались прополкой, рыхлением и поливкой… Как я поняла, здесь не принято беседовать с проезжими. Такое впечатление, что они боялись, будто привлекут к себе ненужное внимание даже этими мимолетными взглядами. Сурово у них…
Даже дети в поселках не проявляли к нам особого интереса, и, совсем как взрослые, уклонялись от общения с нами. Мне, выросшей в таком же придорожном поселке, помнится, в детстве всегда было любопытно поглядеть на проезжающих. Мы бегали небольшими стайками, по десять-двенадцать детишек, предлагали проезжим ягоды или домашнюю снедь, а позже собирались все вместе, и обсуждали меж собой тех иноземцем, кто казался нам наиболее необычными и интересными… Помнится, в то время среди детворы наибольшее внимание привлекали торговцы из Вендии и Кхитая…
По дорогам Нерга мало кто ездит в одиночку — все больше группами. Даже встречные обозы не обмениваются приветливыми кивками или словами пожелания счастливого пути, как это обычно принято на Севере или все в том же Харнлонгре. Такое впечатление, что в здешних местах каждый — сам по себе, и всеми силами старается не замечать того, что творится рядом: его, дескать, ничего из окружающего не касается, а значит, ему ни до чего нет, не должно быть никакого дела. Н — да… И людей в военной форме многовато. Мимо нас то и дело проезжают конные разъезды или же на дороге встречаются военные отряды.
Дома в селениях, встречающихся на нашем пути, были, в основном, небольшие и невысокие, можно сказать — приземистые, с небольшими оконцами-бойницами, которые к тому же были заделанными решетками, а крепкие двери в тех домах были снабжены тяжелыми запорами. Судя по всему, с заходом солнца здешний народец забирался в свои дома, как в норки, запирался изнутри на все замки и до рассвета предпочитал лишний раз не высовывать нос на улицу.
В Тру'е мы оказались уже затемно. Поселок как поселок, ничем особо не примечательный, все те же дома с решетками на окнах и массивными запорами на дверях. Только что размерами этот поселок был чуть больше тех, которые мы уже проехали.
А вот на том постоялом дворе, что располагался в этом поселке, правила для постояльцев были не совсем обычные. Дело в том, что на некоторых из постоялых дворов в Нерге хозяева отвечают за сохранность груза тех людей, что останавливаются у них, а на некоторых — увы… За жизнь постояльцев и за охрану их лошадей — да, за этим следят, а вот за своим добром гости должны были присматривать сами. Почему? Вся разница в стоимости ночлега: на тех постоялых дворах, где путешественники сами охраняют свое имущество, цена за ночевку была значительно ниже. Обычно хозяева не отвечали за охрану имущества постояльцев в тех местах, где, если можно так выразиться, были далеко не уверены ни в своих соседях, ни в работниках, ни в местной страже…
Так случилось и в Тру'е: мы попали на один из тех постоялых дворов, где хозяева не желают брать на себя ответственность за чужой товар. Мол, вас, гости дорогие, несказанно рады видеть, и животину вашу — тоже, а вот за собственным барахлом, будьте добры, приглядывайте сами. Оно, беда такая, внезапно может исчезнуть неизвестно куда, и хорошо еще, если пропадет только часть вашего имущества, а не все целиком. Может, воздух здесь такой, а может, просто люди вороватые… Дескать, не нравится такое условие — идите на ночевку в другое место, мы ничего не имеем против! К великому сожалению, выбора у нас тоже не было: постоялый двор в селении был всего один, да и тот к вечеру был почти полон — никому из путешественников не хочется проводить ночь на улице, тем более что подобные ночевки на открытом воздухе были совсем небезопасны. И не только для имущества…
В длинном одноэтажном здании с крышей из тяжелых деревянных планок нам на всех выделили одну комнату. Не страшно — все равно парни по двое будут всю ночь неотлучно дежурить у телег, а не то, боюсь, пропадет наутро весь наш груз, растворится бесследно в непроницаемой темноте южной ночи. В здешних местах есть полная возможность проснуться поутру чуть ли не голым…
В общем зале за ужином долго засиживаться мы не стали. Поели — и сразу же ушли в отведенную на комнату. Впрочем, так поступили все проезжающие, кто в этот вечер оказался на постоялом дворе. Каждый будто забирается в свою норку, и делает вид, что его никто и ничто не интересует.
