Тайная столица. Трагедия одной семьи (СИ) - Богомолова Дарья (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
Где-то там, по улицам якобы ходили их внедрённые агенты, которые считали советников иными тварями, захватившими власть. «Сопротивление» тошнило от идеи равенства бессмертных, гхарад, людей и драконидов, а также всех прочих, и они были ярыми патриотами рода человеческого. Уровень их развитости, организованности, знаний — все оставалось за кадром.
Однако теперь на горизонте появился новый факт. «Сопротивление» могло быть реальным и, может, даже было осведомлено обо всем, что происходило. Это только усугубляло ситуацию, но и в то же время её упрощало. Если Вацлав был с ними в одной лодке, подослан ими и творил все на их деньги, его полное и безоговорочное уничтожение стало бы тем предупреждением, которое нельзя было проигнорировать. А если у него вдруг были данные о хотя бы одной базе, то это была бы радостная сказка со счастливым концом, подумалось Дивне.
Их с Виктором поиски не увенчались успехом, но во время разговора по телефону учёный словно бы играючи подкинул идею, что эти глаза и звезды, донимавшие во снах, как-то связаны именно с «Сопротивлением». Это было одной из причин, по которым с утра пораньше Ибрис вынужден был отвлечься от работы и пустить советника императрицы в закрытый до шести часов вечера бар.
— Платным тебе вход сделаю, — хозяин заведения сел на соседний стул и положил между ними на стойку книгу.
Опустив взгляд на увесистый томик, Дивна оценил качество кожаной обложки, от которой слегка тянуло бараном. Овец и все производные от них мужчина страсть как не любил, потому что в четыре года по жестокой воле судьбы и скудоумию соседских детей был прозван именно барашком. Они считали, что логическая цепочка «белые волосы — белая овца» — достаточное объяснение. Наличие чёрных, коричневых и серых овец отвергалось соседскими идиотами также, как существование любых богов — атеистами.
— Мне самому искать? — вернувшись взглядом к собеседнику, Дивна сплёл пальцы в замок и прижался к ним щекой. — И что, так сложно застегнуть две лишних пуговицы?
Ибрис проигнорировал замечание о рубашке, расстёгнутой на трёх верхних пуговицах, что вполне сочеталось с одноцветными тёмными жилеткой и пиджаком.
— Да, руки у тебя не отсохнут.
Дивна шикнул на мужчину, напомнив на пару секунд недовольного кота, но не стал спорить и подтянул к себе книгу. Запах, хоть был и не слишком выделявшимся, но раздражал, и мужчина поморщился, расстёгивая тонкий ремешок, служивший замком. Надежда на содержание или хотя бы название исчезла, разбившись о суровую реальность, в которой книга начиналась сразу с первой же записи.
— Это что, твой личный дневник?
— Не-е-ет, — протянул Ибрис, с усмешкой закуривая сигару. — В моем на первой странице рисуночек тебя с оторванной головой.
— Ой-ой-ой, смотрите, кто-то научился язвить, — передразнил Дивна, пролистывая книгу.
Записи разнились, начиная от описания каких-то странных существ и артефактов древности, среди которых после половины книги попался лишь один знакомый. Это напоминало журнал исследователя, который гулял по странам времён Третьей или вовсе Второй Эпохи, когда что-то, слишком сильно выбивавшееся за рамки, ещё существовало. В тем времена по земле ходили огромные странные твари — не то драконы, не то ящерицы-переростки — были с виду обычные люди, носившие в своих телах существ мрачных и жестоких, были те, кого считали богами при жизни, и огромные птицы, способные раздавить человека одной лапой.
— Его вели несколько людей, — Ибрис перегнулся через стойку и достал два стакана к бутылке, которую вытащил ранее. — Один умирал, второй находил и продолжал записывать наблюдения.
— В одной семье?
— Я ни слова не сказал о семье. — Разлив по стаканам янтарного цвета напиток, мужчина подвинул один к Дивне. — “Гленли”, не беспокойся.
Поначалу одаривший стакан неприязненным взглядом, Дивна при знакомом названии сразу же изменил своё отношение. Отпив немного излюбленного “Гленли”, входившего в список лучших марок каредана в мире, мужчина вернулся к пролистыванию книги, пока где-то за серединой не наткнулся на изображение глаза, сформированное из соединённых между собой линиями звёздочек. Дивна хмыкнул, поднимая взгляд к потолку, и поджал губы. Это было хоть каким-то соответствием, но казалось донельзя притянутым за уши — просто картинка в неизвестном журнале неизвестного автора оказалась примерно подходившей под сон, который нормальный человек бы уже забыл.
— Странно все это, — произнёс Дивна, посмотрев на хозяина бара.
— Что именно? — Ибрис наклонил голову к плечу, и не глядя стряхнул пепел с сигары, попав чётко в пепельницу.
— Вообще все. Внезапно вернувшийся Вацлав, взрывы все эти. Как ни прискорбно, но меня тянет согласиться с Вольштейном насчёт “Сопро-… Что с тобой?
При звуке фамилии учёного Ибрис вдруг подавился дымом также, как это обычно делали решившие в первый раз покурить школьники. Все ещё откашливаясь и морщась, мужчина отмахнулся рукой то ли от Дивны, то ли от злополучного дыма, после чего на пару мгновений отвернулся. Дыхание восстановилось, и Ибрис, вновь спокойный, повернулся обратно, в этот раз затягиваясь без каких-либо проблем.
— Не в то горло воздух пошёл. — Отмахнулся мужчина от Дивны.
Решив не выяснять, какое горло является “не тем”, Адриан вернулся взглядом к журналу.
— Фамилия странная.
— Какая? Вольштейн? — Дивна искоса глянул на хозяина бара. — Он вроде как из Сабахта.
— Зеленоглазый блондин…
— Уволь меня от твоих фантазий, чудовище. Я никак страницу прочитать не могу!
— Потому что ты тупенький, — Ибрис со смешком ткнул мужчину в висок пальцем.
Наконец, дочитав страницу, из текста Дивна понял, что изображённый символ был обнаружен случайно и принадлежал мелкой группировке, которая в последующем переквалифицировалась в нечто большее. В дальнейшем изображение из нескольких звёзд сменилось на полноценное изображение глаза, в котором звезда была вместо зрачка, но старый вариант не потерял своей силы среди приверженцев идеи.
— Ладно, спасибо. — Вздохнул Дивна, закрывая книгу. — Это мало помогло, но было забавно.
Допив каредан, мужчина слегка поморщился и посмотрел на время. Часовая стрелка замерла в районе двух часов, так что, пожалуй, можно было включать телефон, до этого радовавший блаженной тишиной. Когда на ожившем экране высветилось уведомление о двадцати звонках от Вацлава и тех, кто ныне состоял его в окружении, а также вылетело несколько сообщений, среди которых затерялось одно вялое от Освальда, Дивна подумал, что держать телефон выключенным было не такой плохой идеей.
— Погоди, почему, если Сабахт, то зеленоглазый блондин? — Адриан нахмурился, мотнув головой, и перевёл взгляд с телефона на хозяина “Солейса”. — Они ж там брюнеты и тёмно-русые сплошь. И глаза у них не зелёные.
— Да? — с беззаботным видом переспросил Ибрис. — Странно, а я всегда думал, что северяне светлые.
Раньше Дивна не слишком обращал на это внимание, но теперь или вынужденный следить за каждым и подозревать во всем сразу, или, наоборот, переставший отвлекаться на что-то стороннее, он заметил одну особенность — Ибрис менялся. Не переживал постепенно личностный рост от простого владельца бара к владельцу бара с тонкой душевной организацией, нет. Во время разговоров, если вслушиваться и присматриваться, можно было с точностью до секунды отмечать мгновения, в которые мужчина начинал немного иначе говорить, немного иначе двигаться. Обычный Ибрис никаких особенных ощущений не вызывал, но этот, менявшийся, напоминал старого умудрённого опытом льва, который до сих пор сохранил в себе стать и мощь, заставлявшую молодняк жаться по углам, хотя сам при этом никому не угрожал и в целом вёл себя преувеличенно спокойно.
Возникало чувство, что рядом оказывался другой человек, но Адриан вдруг почувствовал внутри острое нежелание закапываться в подробности. Ему бы не понравилось то, что он мог узнать.
— Посмотри на народ в империи, — фыркнул Дивна. — Какие светлые северяне, ну?
