Сферотехник. След чужака (СИ) - Камардина Мария (список книг txt) 📗
Она несмело улыбнулась в ответ, коснулась кончиками пальцев его запястья — и тут же испуганно отдернула руку.
— Эл!
Несколько мгновений Ильнар с недоумением смотрел на ее испуганное лицо, а потом понял.
Чешуя. Инициация.
Теперь за руку схватили справа, жестко и профессионально, и напряженный голос друга детства уточнил:
— Это что?
Ильнар скривился. Как будто лучший специалист по магическим травмам в городе не в курсе, как выглядит первая стадия змеиной болезни!
На запястье защелкнулся браслет-диагност. Результаты доктору явно не понравились, он выругался, с треском раскрыл молнию на сумке. Ильнар ощутил, как касается кожи регенерирующая мазь, как целебный холод унимает боль в обожженных пальцах, изрезанных стеклом ладонях, воспаленных запястьях. Эл взялся за бинт, он снова ворчал о безответственности, вслух вспоминал, какие лекарства у него есть, какие нужно достать, прикидывал дозировку…
Как будто он не знает, что змеиную болезнь лечить бесполезно.
Как будто есть хоть какой-то шанс, что…
Кеара осторожно взяла его за руку, и Ильнар вздрогнул, ощутив прикосновение. Видение рассыпающегося под его ладонями стекла встало перед глазами так явно, что захотелось отстраниться, вырвать ладонь, отодвинуться подальше, чтобы ни в коем случае, даже случайно, не причинить ей вреда… Но сил не было даже не то, чтоб просто пошевелить пальцем.
Он инициирован.
Инициированные непредсказуемы и опасны.
«Бедный влюбленный мальчик», — прозвучал в голове голос Магистра, и Ильнар со стоном закрыл глаза.
А потом организм, вымотанный инициацией и приступом, решил, что дальше все прекрасно справятся без него, и снова потерял сознание.
Эпилог
А потом было утро.
Вот так сразу, резко, без перехода. Только закрыл глаза, открыл — а за окном уже разгорается тусклый день, и почти ничего не болит, и даже голова не кружится, и хочется зажмуриться и попытаться представить, что все, что было вчера, позавчера и вообще весь последний месяц, было только сном.
Поверить в сон было бы гораздо проще, чем в собственную инициацию, благодаря которой, по словам Таро, ничего и не болело. Ускоренная регенерация, все такое — ни порезов, ни ожогов, ни синяка от удара Тео. Ничего. Только чешуя, тонкие перламутровые дорожки, причудливыми изгибами поднимающиеся от запястья к локтю.
Красиво.
Страшно.
Как и было задумано, Кир привез всю компанию к себе, благо, размеры дома позволяли. Вещи были перевезены еще раньше, и можно было, наконец, стащить с себя перепачканную пылью и копотью одежду, завалиться в душ и битый час стоять под горячей водой, пытаясь смыть с себя запах гари и заодно — дурные мысли. И если с запахами успешно справлялись вода и мыло, то вычистить дрянь из головы так просто не удавалось.
Инициированные опасны. Агрессивны. Непредсказуемы. Само его присутствие — угроза для друзей, даже если не считать уголовной ответственности за укрывательство колдуна. По-хорошему, стоило бы уехать одному, а то и уйти пешком — рамки и датчики на вокзале вряд ли пропустят его к поезду. Еще правильнее, пожалуй, было бы сдаться полиции — но объяснить, почему его нельзя передавать Ордену, будет слишком сложно, а если его запрут в изоляторе с обычными уголовниками…
У преступников, между прочим, тоже есть какие-никакие, а права. Например, право не быть поджаренным заживо только потому, что тебе в соседи по камере достался буйный колдун.
Да и кто бы его еще отпустил.
Напарник в ответ на его рассуждения открыто покрутил пальцем у виска и велел не выдумывать ерунду. А то ишь, нашелся благородный герой, друзей хочет защитить! Лучше б подумал, кого собрался пугать — оперативников магобезопасности? Врача, специализирующегося на магических травмах и общающегося с инициированными едва ли не чаще, чем они трое, вместе взятые? «Короче, сам бойся,» — заявил друг, и интуит только вздохнул, понимая, что выступать с той же речью во второй и третий раз будет не только бессмысленно, но и в какой-то степени опасно — для него самого.
Кир точно отправит отжиматься, раз двести, чтоб с гарантией выкинул ерунду из головы. А Эл все-таки исполнит свою давнюю угрозу и накачает буйного друга снотворным, чтоб не трепал уже нервы. Погрузят в багажное отделение и доставят в Ксантар в чемодане.
Таро молчал, но Ильнар ощущал его присутствие так отчетливо, как никогда прежде. Инициация переплавила обоих во что-то новое, единое, и несмотря на ментальный блок, который теперь давался вовсе без усилий, настроение мага чувствовалось исключительно ясно. И не только его — отголоски чужих эмоций то и дело пробивали защиту. Казалось бы, можно радоваться — вот теперь-то точно будет понятно, кто и что о нем думает. Увы, у эмпатии была и другая сторона — ощущение, что окружающие видят его насквозь так же ясно, как и он их, заставляло кутаться в щиты, отводить глаза и стараться не разговаривать на важные темы.
Об оставшихся ему двух неделях. О словах Лейро — у Магистра, конечно, были причины пугать пленника, но уж ему-то должно быть известно, каковы шансы уцелеть после ритуала. О многозначительном молчании Таро, который не опровергал слова брата — а ведь попытался бы, если тот был неправ?
О Кеаре.
О Кеаре не хотелось говорить особенно, и даже думать о ней было бы сущим свинством, но…
Стоило закрыть глаза, он видел ее лицо. Она улыбалась, шептала, что он лучше, чем Тео, и теплые губы снова касались щеки, и хотелось стучать кулаками о стены и кричать, потому что влюбился ведь, влюбился как идиот, но шансов даже не на счастье, на хоть сколько-нибудь спокойную жизнь с ней рядом было еще меньше, чем с ритуалом. И если аргументы Фина еще можно было принять, то девушке уж точно нечего делать рядом с инициированным. Он уже втянул ее невесть во что, она могла погибнуть вчера, сорвавшись с этой змеевой стены, ее могли поймать подручные Магистра, а если бы до нее добрался Тео…
Им нельзя быть вместе. Невозможно, немыслимо, запрещено!
Даже не пытаться.
Даже не думать.
Даже не надеяться.
Уйти с Киром в Дикие земли, ему-то точно плевать на колдуна рядом, и там сдохнуть, по возможности героически прихватив Лейро с собой. И больше не доставлять проблем близким людям. А Кеара останется с братом, или уйдет в монастырь, или что угодно, но Эл-то уж точно не даст ее в обиду.
Так будет лучше.
И вряд ли она сама успела влюбиться — было бы в кого.
А если успела…
То это все равно ничего не изменит.
— Ну, ты оделся? — Фин просунул голову в комнату и укоризненно поцокал языком. — Там Кир говорит, что если ты не спустишься в течение пяти минут, то он придет за тобой лично, и сам будешь виноват.
Приближение напарника интуит чувствовал, но все равно вздрогнул и поспешил натянуть толстовку. В доме было тепло, но вряд ли он когда-нибудь еще станет носить одежду с коротким рукавом.
Не в этой жизни.
***
Голоса Ильнар услышал еще из коридора. Он остановился, немного не дойдя до приоткрытой двери, напарник взглянул удивленно, но тут же беззвучно фыркнул и прижался к стене.
— Ты не понимаешь, о чем просишь! Там люди будут, Кир! Живые люди! Ему придет в голову невесть что — и весь поезд полетит с эстакады! Ты готов за это отвечать?
Капитан собственной персоной. Интуит невольно поморщился. Вот так знаешь человека пять лет… А вот он тебя за человека считать отказывается. Хотя нельзя сказать, что он совсем уж неправ.
— Я готов за него поручиться.
— Ты и после накопителя так говорил!
— Надо было послушать тебя и запереть его в изоляторе? А потом сгореть вместе с тем домом.
Из гостиной донесся грохот, словно кто-то с размаху ударил кулаком по столу.
— Ты ведь все равно сделаешь по-своему, правда? — негромко произнес капитан после паузы. Кир не ответил, но, видимо, ответ Элори и не требовался. — Змеев ты сын… Я тебя ненавижу, знаешь?
— Знаю. Спасибо.
