ПрозаК - Фрай Макс (прочитать книгу .TXT) 📗
Служебную и специальную литературу и документацию читают на рабочих местах.
Просторный зал удобной формы (прямоугольный). На трёх светлосалатных стенах намётки схем минималистических абстрактных рисунков, выполненные масляной краской жёлтого, бурого, коричневого, чёрного и голубого цветов грубой широкой кистью. На кисть набиралось мало краски, линии несплошные, короткие, обрывающиеся. Четвёртая стена (восточная: эстетика храма и ложи) — яркожёлтая и покрыта красными спиралями древних солярных символов. На полу сидят и лежат люди разного пола и возраста. Их несколько тысяч (около десяти). Они не смотрят друг на друга и о выражении большинства лиц можно сказать, что оно отсутствует. Среди сидящих и лежащих жителей пустого города ходят обнажённые мальчики и девочки (предполагаемый возраст — 13 лет) в золотых полумасках и поясах и разносят на бежевых пластиковых подносах томатный сок в одноразовых стаканчиках с изображением Первого Космонавта. Сидящие и лежащие молча берут сок и, не благодаря, выпивают. Начинает звучать музыка (предположительно — индустриальные обработки DOORS или барабанный оркестр ONDEKOZA). Все сидящие и часть лежащих немедленно поднимаются (именно поднимаются, но не вскакивают) и начинают танцевать. Никто не образует пар или групп во время танца. Дети с подносами уходят. Появляются две-три сотни молодых людей (пол неопределим) в салатных синтетических комбинезонах. Они равномерно рассеиваются по танцполу и, танцуя одностильно, создают ощущение всеобщности действа. На неравных расстояниях друг от друга в западной, южной и северной стенах есть множество дверных проёмов без дверей. Нижняя часть восточной (жёлтой) стены маскируется световой завесой, но несколько входов/выходов есть и там. Некоторые из танцующих сбрасывают с себя одежду и мастурбируют, не прекращая танцевать. Выражения лиц у всех по-прежнему отсутствующие. Исключение составляют молодые люди в салатных комбинезонах: они улыбаются, потому что они на работе. В воздухе стоит запах пота и выделений половых желез множества живых человеческих тел. Музыка умолкает. Все садятся и ложатся на пол. Молодые люди в комбинезонах уходят из зала и их снова сменяют нагие дети с подносами с томатным соком. Несколько минут стоит почти полная тишина. Потом всё повторяется. В каждой из четырёх стен есть окно. Все окна расположены на разной высоте и по-разному ориентированы относительно середины горизонтального параметра стены. Размеры окон невелики. Подвесной потолок зала прозрачен и пропускает свет множества белых ламп, расположенных под крышей данного помещения. Иногда в одно из окон может влететь голубь или воробей. Чаще всего их не замечают.
Иногда в пустом городе бушуют пожары. Огромные массивы прозрачного пламени проносятся по городу, достигая языками Пустой Обители. Одно время считалось, что Пустая Обитель является источником этого пламени. Жители не обращают на пожары ровном счётом никакого внимания, продолжая идти по своим делам, не снижая темпа переходов, проходя прямо сквозь пламя, но не замечая его. Видимо, поэтому пламя не причиняет никакого вреда жителям и постройкам пустого города и, бессильно воя, уносится за пределы города (некоторые говорят — возвращается в Пустую Обитель, но это чушь). Строго говоря, в пустом городе никогда не бывает пожаров.
Тех людей, кто много сделал для культуры или науки пустого города, объявляют святыми и достоянием истории. Все труды такого человека собирают в каком-нибудь здании — для почитания и благоговения. Эти труды называют перлами и святынями разума. Считается, что обычному жителю не стоит даже пытаться понять деяния святых. Не стоит даже и прикасаться, т. к. от неумелых прикосновений святыни могут испортиться. Поэтому все святыни собираются в специальные дома (чаще всего — правильной кубической формы), а из квартала, окружающего такой дом, отселяются все жители. Именем святого называют университет или парк с синтетическими газонами, включают в программы обучения молодёжи несколько фраз, сказанных святым по тому или иному поводу, и начинают осмысленно и торжественно забывать его труды. Имя же святого приобретает постепенно очень большое значение в языке пустого города и наполняется таким количеством смыслов, что, будучи произнесённым, может означать все противоположности и их отрицание. Святых становится больше и больше.
В пустом городе часто идут дожди. Дожди в пустом городе сильные, сырые и серые. В дождь жители выходят на улицы, полагая, что в такую погоду больше никто не высунет носа и не сможет присутствием и существованием нарушить целостность и самостоятельность чьей-либо личности. В дождь на улицах пустого города особенно многолюдно: каждый бродит под серыми струями, делая вид, что пытается убедить себя в необходимости одиночества и что одиночество приведёт его в состояние, которое можно квалифицировать как любую амбивалентную эмоцию и которое будет способствовать приведению разума в такое настроение, которое может породить мысли, говорящие, что тебе несколько лучше или хуже, чем обычно. Такое состояние сознания самоквалифицируется как временно нестабильное и не выдерживает даже секундной критики, но и доли секунды такого состояния хватает, чтобы оправдать дожди. Таким образом, пустой город устроен так, что дожди возможны и заметны.
Некоторые люди, из ходящих по улицам пустого города, безоснавательно полагают, что Пустая Обитель населена существами (существом), которые (которое) может влиять на происходящее в пустом городе. Эти люди иногда вербализуют свои желания, обращаясь к этим существам (существу). Эти люди не являются жителями пустого города, несмотря на то, что их пространственно-временная локализация совпадает с пространственно-временной локализацией пустого города. Они часто пытаются заставить слушать себя, подходят к жителю пустого города и пытаются заставить жителя пустого города принять как истинные утверждения, не подкреплённые сколько-нибудь логичной, рациональной аргументацией и не подтверждаемые функционально (опытно). Эти люди невыносимы. Для жителя пустого города населённость/ненаселённость Пустой Обители не имеет значения.
©Денис Яцутко, 2004
