Видящий 2 (СИ) - Федорочев Алексей (бесплатные полные книги .txt) 📗
- Горыныч, я вас с мамой очень люблю, только... - замялся он, уединившись со мной на кухне маленькой маминой квартиры.
- Только что?
- Не хочу вас в это втягивать. И не пишите мне совсем. Объясни маме, что это для ее же блага, ты сможешь, я знаю.
- Все так плохо?
- Не плохо, нет... Только знаешь, я себе не так это представлял...
- А если мама замуж соберется?
- За доктора? Не нравится он мне, не пара он ей. Мутный какой-то.
- Нет, доктор уже в прошлом. Маменька вертихвосткой оказалась, Шаврина бортанула, - сдал я брату родительницу, на что Митяй впервые за вечер открыто улыбнулся, - Бывший пилот тут к ней клинья бьет. Я проверил - нормальный мужик, то есть мужчина, конечно. Не первый сын, но род свой основал за счет наград. Пациент ее бывший. Источник потерял, но это временное явление. Темный, правда, как ты.
- Лучше Шаврина?
- Намного! Пылинки с нее сдувает.
- Тогда... Пусть замуж выходит. Считай, мое благословление у нее есть.
- Помочь чем-то могу? - спросил я у Митьки, видя его пессимистический настрой.
- Да не переживай! Я, конечно, ною немного, расслабился тут с вами, но так-то уже втянулся, так что все норм! А насчет переписки не обижайтесь, там все досматривается, еще и провокации могут устроить.
- В смысле? - удивляюсь сказанному.
- Ну, ты, например, месяц назад написал мне письмо, что влип в неприятности с криминалом, просил помощи.
- Я?!! - конкретно офигеваю.
- Ага! Да натурально так. Почерк - не отличить! Еще и передать как-то умудрился через старшекурсников, а не общей почтой. Как тебе? - с кривой усмешкой спросил брат.
- Ни хрена себе! - аж присвистнул от избытка чувств, - И что ты?
- Доложил и сдал письмо куратору - я ж не идиот на такое вестись! Потом оказалось, что это тест такой был. Двое не прошли - отчислили.
- Охренасоветь! И что, такое постоянно?
- Ну, как... Может, и не постоянно, но мне как-то не хочется проверять. Там любую информацию могут против тебя использовать, так что писать мне вообще не надо. И сам я писать тоже не буду. И кто бы ни пришел от меня, что бы ни передал, ни попросил - все туфта.
.- А если реально приспичит?
- Реально приспичит... Байку про Петро Чебана помнишь? - прищурившись, напомнил Дмитрий одну из дедовых историй.
- Угу.
- Вопросы есть?
- Кодовые слова надо другие.
- Сильно усложнять не будем, пусть будет этот адрес.
- Договорились!
- Мальчики! Вы там насекретничались? - позвала нас мама из комнаты.
- Мамуль, сейчас идем! Пара секунд, буквально! - почти в один голос отзываемся.
- Ну что? Орлиное Крыло и Большой Змей? - произнес я наш старый детский девиз, обнимая брата
- Навсегда! - подтвердил брат, хлопая по плечу - Прорвемся!
- Когда увидимся?
- Летом я свяжусь, если не ушлют никуда. Маму береги!
- Сберегу.
Вот и поговорили.
Очередное утро встречаю не с той ноги: три ночи, три теста, три положительных отклика. К обеду, попав пару раз под раздачу, население базы благоразумно вырабатывает привычку прятаться по углам и старательно притворяться ветошью при моем приближении, один Ван какое-то время принимает удар на себя, но и он часов в двенадцать скрывается на кухне, в надежде задобрить меня готовкой чего-то вкусненького.
- Шеф, к вам господин Осмолкин, - докладывает Ли, явно радуясь, что нашел мне занятие - своими придирками я всех уже достал.
- О, нашлась пропажа! Тащи его в гостиную! Борис уехал?
- Еще час назад, - с Черным этим утром мы впервые разгавкались, и он в одиночестве укатил в гости к Гагарину. Разругались, кстати, как раз по поводу визита - не хотел никуда идти. Серега при всем его внешнем дружелюбии - высший аристократ, а, значит, в его присутствии надо постоянно следить за словами, держать себя в руках и тому подобное. Обычно мне это не составляет труда, но с моим сегодняшним настроем, боюсь, мог и не справиться с задачей.
- Чего не позвонил? - вместо приветствия спрашиваю у Григория, - Мог не застать.
- Мимо ехал, - отвечает похудевший гвардеец, дергая щекой, - Пройтись не хочешь? Погода в кои-то веки радует.
Кого-то, может и радует, а вот я впервые за день обратил внимание, что за окном все по Пушкину: мороз и солнце. Не зря Борис не хотел сидеть в четырех стенах. Накинув дубленку, выхожу за порог.
- Тебе именно пройтись или просто без свидетелей пообщаться?
- И то, и то. Насиделся уже.
- Ну, пошли тогда к речке, что ли.
Дорожки, спасаясь от моего раздражения, расчистили с утра У и Чжоу. Снега не было уже пару дней, но ветром их переметало постоянно, так что процесс был практически бесконечным. Обычно я с пониманием относился к тому, что каждое утро на пробежке приходилось торить тропу, считая это дополнительной нагрузкой, но сегодня, повторюсь, до всех докапывался. Зато теперь мы с Григорием шли по идеально гладкому пути. Внешне между нами ничего не изменилось: он мой куратор, который изображает то ли друга семьи, то ли старшего товарища, а я - опекаемый. А вот в натуре-то роли поменялись. Ментальные закладки строятся на эмоциях, а что он мог чувствовать в обстоятельствах нашей последней встречи? - только страх и бессилие, с этим и пришлось работать. Была мысль потом дополнительно встретиться и исправить, уж очень ненадежны эти якоря, но на два месяца гвардеец исчез, не отвечая на звонки и не появляясь у себя. А теперь уже и не знал, стоит ли? Опасливое уважение Осмолкина мне нравилось.
- Отец Никандр слег, - проинформировал Григорий, когда стена эллинга скрыла нас от окон основного и гостевого дома.
- Долго он продержался, я думал, раньше сдастся.
- С ноября болеет, но все на ногах был, а сейчас слег совсем и, если верить тебе, то окончательно, - неуютный кусок берега чем-то приглянулся гвардейцу, и он, остановился, начав искать у себя во внутренних карманах пальто сигареты, - На, держи!
Оказалось, доставал он не курево, а с трудом согнутый толстый и плотный конверт.
- Что это? Очередные инструкции?
- Нет, твой и мой смертный приговор, если попадет не в те руки. Спрячь подальше, чтобы вообще никто не нашел. А лучше - ознакомься и уничтожь.
- И за что нынче смерть полагается? - поинтересовался я, аккуратно маскируя бумаги под рубашкой.
- Список агентов у твоих родственничков, состав отдела, еще кое-что...
- Не хило! Откуда дровишки?
- Почему дровишки?.. - не понимает Григорий мой очередной прикол-прокол, вынимая все-таки сигареты.
- Так на растопку камина потом пойдут! - выкручиваюсь я.
- А... в этом смысле... - бормочет он между затяжками, - Воспользовался моментом. У нас там сейчас такой бардак творится! Никто не понимает, что дальше с нами будет - управление-то под конкретного человека создавалось. Народ пока надеется, что Хозяин выздоровеет, но все равно усиленно хвосты чистят, концы подрубают, туда-сюда с бумагами носятся. А это вообще Хозяин лично мне поручил уничтожить. Все вынести, понятно, не мог, но кое-что прихватил, - несмотря на разочарование в идеалах, в Гришкином исполнении слова "хозяин" по-прежнему слышится заглавная буква.
- Не боялся подставляться?
- Если бы думал, что Он встанет, то даже и пытаться не стал бы, но сейчас почти все одаренные у него толкутся - пытаются вытянуть. У остальных своих дел по горло. Но домой везти не рискнул, кто знает, какие проверки будут. Замерз? - неожиданно спрашивает он, видя, как я натягиваю меховой воротник на уши - стоять на продуваемом берегу без шапки было некомфортно. А после вопроса - вообще передернуло, но не от холода, а от вспышки злости: где ж ты, орел степной, был, когда я боксерскую грушу по твоему приказу изображал? Настроение снова поползло вниз.
Неопределенно дергаю плечом, отмахиваясь от ненужной заботы.
- А их сиятельство вы уронили? С Лизаветой Михайловной? - ответ на этот вопрос безумно меня волнует, хочется понять реальные силы этого сохранившегося филиала Тайной канцелярии.
