Адская практика (Дело о неприкаянной душе) - Садов Сергей Александрович (книги онлайн полные версии TXT) 📗
— Э…
— А…
А вот третий оказался более сообразительным. Вместо произнесения разных букв алфавита он молча бросился вперед и прямо с головой нырнул в эту кучу денег, торопливо набивая их себе за пазуху. С диким ревом обворованных оставшиеся двое тоже бросились к куче денег. Через секунду в них купалась вся троица. Альена осторожно высунулась из-за моего плеча.
— Это жестоко, Эзергиль.
— Только не говори, что тебе их жалко.
— Они очень несчастные люди. Их стоит пожалеть.
— Несчастными они сделали себя сами. И наверняка еще кучу людей вокруг.
Альена промолчала.
Тут из-за поворота вышел какой-то человек. Заметив наших страдальцев, он озадаченно замер и стал наблюдать, как трое взрослых мужчин чуть ли не с головой окунаются в кучу мусора. Как кто-то восторженно перебирал протухший горох, иногда поднося его к лицу и с блаженной улыбкой разглядывая его. Но окончательно прохожего добило, когда один из людей, схватив из кучи нечто склизкое и вонючее, стал запихивать его себе за пазуху. Он даже побледнел слегка. Торопливо развернулся и бросился вон.
— Кажется, — сообщил я, — нашими друзьями скоро займутся другие люди. А нам пора.
— Эзергиль, ты не можешь их так оставить.
— Я? Не могу? Еще как могу. Они хотели денег, они их получили.
— Я думаю, они хотели настоящих денег, а не иллюзию.
— Они получили ровно столько, сколько заработали. И не спорь. Это из моей епархии. Им отмерено по их заслугам.
Альена вздохнула и печально посмотрела на троицу. Но она прекрасно понимала, что не может ничего изменить.
— Тебе запрещено вмешиваться напрямую, — попыталась она переубедить меня в последний раз.
— А я и не вмешивался. Я всего лишь удовлетворил просьбу. Это я делать могу. А душу они давно мне отдали.
Альена вздохнула еще печальней. Я посмотрел на нее. На троицу. Блин, да кто они такие, чтобы я из-за них портил отношения с Альеной? А не пойти ли им куда подальше! Все равно свое получат. Не сейчас, так позже. Я махнул рукой, отвернулся и зашагал дальше, не слушая оскорбленных воплей пьянчужек. Похоже, они не слишком были рады лишиться иллюзии.
Девчонка догнала меня и зашагала рядом.
— Спасибо, — сказала она спустя некоторое время.
— Не за что, — буркнул я.
— Все равно спасибо. Ты хороший, Эзергиль. Хоть и стараешься показаться вредным.
— Я черт. А все знают, что черти — коварные, злые и бессовестные типы, которые спят и видят, как бы отобрать душу у невинных людей, совратив их с пути истинного разными соблазнами.
Альена насупилась.
— Зачем ты так?
— А что, разве я не прав? Ведь никто, никто из тех людей, с кем я общался, не подумал иначе! Никто не удивился этой глупости с договором! Вот скажи, почему люди вечно валят на нас свои слабости?! Почему в них обвиняют не себя, а нас, чертей? Пытаются не себя исправить, а меня уничтожить?!
Альена вдруг остановилась передо мной, положила руки мне на плечи и заглянула в глаза.
— Эзергиль, прости меня, если сможешь. До встречи с тобой я даже не представляла, какая тяжесть лежит на вас, чертях. Тяжело быть ангелом, но вам приходится гораздо сложнее.
Я растерянно захлопал глазами.
— Ты правда так думаешь?
— А ты думаешь, что я способна лгать?
Наверное, мы минут пять стояли так напротив друг друга. В конце концов я осторожно взял ее руки в свои и спустил их со своих плеч.
— Пойдем. Нам надо еще помочь Алеше.
Альена кивнула. То, что мы сейчас сказали друг другу взглядами, невозможно было передать никакими словами. Не хватило бы просто времени. Даже нашей жизни не хватило бы, не то что людской. Да и не нужны были никакие слова.
Очень скоро мы уже подошли к знакомому полуподвалу. Не затрудняя себя поисками ключей, я просто прошел сквозь дверь и огляделся. Каморка была пуста. Ага, вот за этим столом я и обчистил этих горе-грабителей.
— Похоже, никого. — Альена встала рядом со мной.
— Угу. Но знаешь, у меня такое чувство, что этот Вобла вскоре здесь появится. Не может не появиться.
— Ты уверен?
Я прислушался к себе.
— Странно, но да. Похоже, у меня пробуждается мое чувство черта. Я могу чувствовать своих клиентов, где бы они ни были. И вот сейчас я чувствую, что наш дорогой друг идет сюда. Подождем.
Альена недоверчиво посмотрела на меня, но спорить не стала. Просто прошла к дивану и села на него. Я же расположился в любимом кресле Воблы. Сложил кончики пальцев и задумался. Вот интересно как получается. Отправляясь на Землю, я ни о чем не думал, кроме как выиграть спор и получить пятьсот монет, утереть нос Ксефону, сдать практику. А сейчас? Хм, я уже дня три даже не вспоминаю о практике и споре. Как-то все это вдруг стало казаться мне неважным. Сижу вот тут в обществе ангела и переживаю за какого-то человеческого детеныша. И ужасно мне хочется, чтобы он выдержал мое последнее испытание не потому, что тогда я выигрываю спор, а потому… да потому, что хочется верить в него, в этого мальчишку.
Дверь тихонько скрипнула. Я отчаянно замахал Альене и скрылся за мороком. Девчонка недоуменно посмотрела на меня. Но все же последовала моему примеру.
Вобла осторожно вошел в помещение и затравленно огляделся. Он весь был каким-то взбудораженным и встрепанным. Откинув в сторону стул, он прошел к комоду, встал на корточки и сунул руку в щель под ним. Пошарил там. Через секунду он стоял, держа в руке целлофановый пакет, в который было завернуто нечто продолговатое. Вобла подошел к столу, торопливо размотал целлофан и выложил пачку денег.
— Ага, значит, те двадцать тысяч были не всеми вашими деньгами, — насмешливо заметил я. — Есть и еще заначка.
Вобла едва не подпрыгнул и резко обернулся, с ужасом уставившись на меня. Нервно заозирался. Видно, искал еще кого-то.
— Ты?!
— Угу, — вежливо кивнул я.
— Ты… откуда здесь взялся?!
— Да давно сижу. Просто интересно стало, что такой тип, как ты, собрался делать дальше.
— Ты?! Это из-за тебя все!!!
Я выгнул бровь.
— Из-за меня? Из-за меня что? Из-за меня вы отправились грабить киоски? Из-за меня вы стали играть в карты на деньги? Из-за меня попытались всучить кассирше в магазине отксерокопированные деньги?
— Из-за тебя!!! Ты их подсунул!
— А надо было настоящие отдать? — с интересом спросил я.
— Из-за тебя все!!!
— Ну ладно, пусть из-за меня. И что дальше?
— А то! — Вобла угрожающе нахмурился. — Я не знаю, кто ты такой, но я сейчас тебя убью!
— В самом деле? — Я с интересом посмотрел на него. — А ты когда-нибудь убивал? Решил восполнить пробел преступного образования?
Вобла озадаченно посмотрел на меня. В его представлении такой сопляк, как я, перед ним, таким крутым, должен трястись от страха. А тут откровенная насмешка и ни капли страха.
— Кто ты такой, черт возьми?!!
— Знаешь, на твоем месте я бы более осторожно подходил к выбору слов. Он ведь может тебя и взять. Вполне заслужил. Что же касается меня, то можешь звать как и раньше — Игрок.
Вобла еще раз внимательно осмотрелся вокруг. Видно было, что то, что я нахожусь здесь один, его успокоило. Он справился со своим первоначальным страхом.
— Ну и что тебе, мистер Игрок, нужно? Хочешь забрать эти деньги?
Я усмехнулся.
— Деньги? Что такое деньги? Так, раскрашенная бумага, которую вы, люди, цените непропорционально высоко. Впрочем, тебе не понять этого. Поэтому буду более приземленным. Деньги мне не нужны. Надо было бы, я бы взял их еще до твоего прихода и ушел. Мне нужен ты. А еще точнее — информация.
— А почему ты думаешь, что я тебе что-то скажу? После того, что ты сделал?
— Скажешь.
— Уверен? И сколько ты готов за это заплатить?
— А как насчет спокойной совести?
Вобла резко обернулся и уставился на Альену.
— Откуда ты здесь взялась, черт побери?
— Я же просил выбирать выражения, — попенял я. — Ведь могу и в самом деле побрать.
Однако мои слова Вобла, похоже, пропустил мимо ушей. Он озадаченно разглядывал непонятную девчонку, появившуюся неизвестно откуда. Он вполне мог представить, что второпях пропустил и не заметил меня. Но ведь потом он самым внимательным образом осмотрелся. Не было здесь никого! И уж точно никого не было на диване. И вот нате вам. Сидит появившаяся непонятно откуда девчонка и еще разговаривает. Вобла вмиг потерял часть обретенной уверенности. Впрочем, то, что он трус, я знал и раньше. Ну не стал бы вполне взрослый парень связываться с малолетками и организовывать из них банду, если бы чувствовал себя уверенно со своими сверстниками. Но вот как раз с ними у него, похоже, и были нелады. Он просто боялся. Он мог верить только тем, кого подавлял своей силой, своим авторитетом. Таким задавленным людям он и верил. А задавить он мог только тех, кто младше. Кто слабее. И вот сейчас, попав в переплет, он без колебания бросал тех, кто ему доверял, ради собственного спасения. И он вовсе не горел желанием видеть свидетелей своего бегства.
