Создатель меча - Роберсон Дженнифер (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
Рашад, не обладавший талантом вести переговоры, не почувствовал опасности.
— Я не враг, баска… Я скорее друг, — весело рассмеялся он.
— Ты знаешь Аджани? — резко оборвала его Дел.
Рашад изумленно уставился на нее. Все его веселье пропало.
— Его я не знаю. Я слышал кое-что о нем. Кем он тебе приходится?
Дел ответила коротко и ясно:
— Человеком, которого я собираюсь убить.
— Но баска… — начал Рашад, изумленно выгнув брови.
— Не надо, — четко сказал я.
Рашад долго соображает, но в конце концов и до него доходит.
— А-а, — наконец протянул он и заговорил о другом. — Ты танцевала с Аббу Бенсиром?
— Тренировалась, — отрезала она.
Я ухмыльнулся.
— ОНА это так называет. Спроси Аббу, и он скажет тебе, что обучал ее.
— Аббу не стал бы обучать женщину, — Рашад задумчиво смотрел на Дел.
— Хотя я бы попробовал. Тебе еще нужен шодо?
— Мне нужен Аджани, — холодно сообщила Дел.
Я поставил на стол кувшин акиви.
— А я думаю, тебе нужно…
Но я не закончил. Что-то помешало.
Сначала я не понял, в чем дело. Мы услышали странный звук, он наполнил кантину. В первый момент я подумал о гончих, но тут же отмел эту мысль. Звук был другой, даже если забыть о том, что все гончие погибли в горе Чоса Деи на Севере.
Рашад беспокойно пошевелился, подался вперед от стены, чтобы сидеть поудобнее и освободить место для меча. Он сделал это не думая: старые привычки живучи.
— Что, в аиды, это такое?
Я покачал головой. Дел не двинулась.
Звук затих и снова возник. Все в кантине молчали. Люди сидели неподвижно и слушали.
Это был высокий, пронзительный вой. Он эхом отражался в предгорьях, потом поднимался на плато и долетал до города.
— Племена, — решительно объявил я, когда звук изменился.
Звук поднялся на такую высоту, что оглушал. Сотни голосов слились в ликующем завывании.
Рашад сосредоточенно смотрел в одну точку.
— Аиды, — потрясенно выдохнул он.
Дел взглянула на меня.
— Ты знаешь нравы племен.
Дел приглашала меня все объяснить, но я сам не понимал, что происходит.
— Могу только догадаться, — наконец сказал я. — Видимо это связано с Оракулом. Это восхваление… или подготовка к атаке.
— Безрассудство, — пробормотал Рашад. — Им придется подниматься по тропе. Плато легко защитить.
Я покосился на него.
— А кто разбил лагерь у начала этой тропы?
— Племена, — пробормотала Дел. — Но их очень мало.
— Мы даже не представляем, сколько их. Некоторые воины приходили сюда каждый день, но жили неизвестно где. Здесь обосновались только их семьи… и несколько мужчин для защиты.
Рашад кивнул.
— Чтобы все выглядело обычно.
Я поднялся и ногой задвинул табуретку.
— Думаю, лучше нам вернуться. Я боюсь, что Алрик еще у кругов и Лена одна с детьми.
Когда мы начали вставать, вой затих. Тишина была жуткой и тревожной. Немного помедлив, все в кантине поднялись и пошли к двери.
— Надо идти домой, баска, — сказал я. — У меня нехорошее предчувствие… Что-то должно случиться.
Дел вышла за мной на улицу.
И оно случилось. Оно терпеливо ожидало, пока мы не дошли до дома, который делили с Алриком, давая нам передышку, а потом ему надоело. Время ожидания кончилось.
Дел и я услышали это прежде чем увидели. Грохот копыт, потом яростные крики. Где-то улицах в четырех от нас.
— Базар, — догадалась Дел, вынимая из ножен Бореал. В лунном свете клинок был белым.
Я вынул свою яватму, с отвращением коснувшись рукояти.
На площади у колодца собрались люди. Они жались друг к другу в тени пустых лотков и ветхих зданий, не понимая, что происходит, и не зная, что им делать. В центре площади собрались несколько жителей пустыни. Их было немного — я насчитал шестерых, все на лошадях. Мы значительно превосходили их числом.
На седьмой лошади тоже был всадник, но необычный. Этот человек был мертв.
— Кто они? — спросила Дел.
— Двое Вашни, один Ханджи, Талариан и даже двое Салсет.
— Ты знаешь их?
— Салсет? Я их не знаю. А они не знали чулу.
Толпа заволновалась. Один Вашни продолжил свою речь, показывая на тело, потом резко начал жестикулировать. Происходившее видимо не доставляло ему удовольствия.
— Что он говорит? — спросила Дел. Говорил Вашни на языке Пустыни, примешивая диалект Пенджи.
— Он нас предупреждает. Нет, не нас, он предупреждает танзиров. Этот человек — мертвый — пробрался к месту их сбора и попытался убить Оракула, как и предсказывал Рашад. Теперь Вашни говорит танзирам, что все они дураки, что Оракул будет жить, чтобы показать нам джихади, как и обещал, — я помолчал, слушая. — Он говорит, что они не хотят войны. Они хотят вернуть то, что их по праву.
— Юг, — мрачно сказала Дел.
— И песок, который должен превратиться в траву.
Вашни перестал кричать. Он сделал жест и его друзья перерезали веревки, удерживающие тело на лошади. Тело упало лицом вниз, его грубо перевернули и сорвали с него то, во что оно было завернуто, чтобы показать, что осталось от человека.
Должно быть я вскрикнул. Дел резко посмотрела на меня.
— Ты знаешь его?
Я кивнул.
— Он танцор меча. Не очень хороший — и не очень умный — но все равно, я знал его, — я глубоко вздохнул. — Он этого не заслужил.
— Он пытался убить Оракула.
— Глупый, глупый Мараб, — прошептал я и взял Дел за руку. — Пошли, баска. Послание доставлено.
— А танзиры послушаются?
— Нет. Просто теперь им придется искать убийцу среди своих людей. Ни один танцор меча уже не возьмется за это. Странно, что Мараб согласился.
— Может ему нужны были деньги.
Я скривился.
— Вряд ли ему теперь удастся их потратить.
Едва мы с Дел шагнули в тень, снова застучали копыта. Я знал что происходит не оборачиваясь: воины уезжали, оставив мертвого Мараба, погибшего из-за жадности и глупости. Кто-то должен был похоронить его, а вокруг тела собрались зеваки.
В провалах дверей темнота была плотной и глубокой. Мы с Дел шли осторожно, тихо, обходя закоулки, где могла притаиться засада. Глупо подставляться ни за что. Мы полагались на осторожность и мечи.
Но меч не очень помог, когда что-то пролетело мимо моего лица и воткнулось в дерево притолоки в двух футах от меня.
— Прости, — произнес знакомый голос. — Я только хотел потренироваться.
Ему бы следовало быть осторожнее. Голос не только выдал имя говорившего, но и место, где он скрывался. И я быстро пошел к нему.
Он ухмыльнулся и шагнул на улицу из темноты. В каждой руке он держал по топору. Третий застрял в дереве.
— Топор, — спокойно сказала Дел, изучая засаженное острие, а я занялся те, кто этот топор кинул.
— Знаю, — легко ответил я и приподнял его подбородок клинком.
— Подожди, — попросил Беллин.
— Это ты подожди, — предложил я. — Что, в аиды, по-твоему ты делаешь?
— Тренируюсь, — с хитрецой в голосе объявил он.
— Тренировка окончена, — два удара клинком по рукам и топоры вывалились. — Нет, — ровно сказал я, когда он сделал движение, собираясь поднять их.
В лунном свете его лицо было совсем молодым. Слишком молодым и слишком симпатичным. Беллин уже не улыбался.
— Я знал, что делал.
— Я хочу знать одно: зачем?
Он спокойно посмотрел на меня, не пытаясь поднять руки, чтобы рассмотреть порезы.
— Потому что я все продумал, — ответил он. — И потому что ты это ты.
Дел вырвала топор из дерева и принесла мне.
— Он мог тебе нос отхватить, — сообщила она.
Кот Беллин улыбнулся.
— Я хотел привлечь ваше внимание.
Я прищурился — его поведение мне совсем не нравилось — потом протянул левую руку, ухватил его за одежду у горла и прижал к стене.
— Ты дурак, — сказал я. — Завравшийся, распустившийся дурак, которому повезет, если он останется жив. Мне бы следовало тебя отшлепать — тремя футами Северной стали.
