Призрачная реальность [= Протекторат] - Авраменко Олег Евгеньевич (серия книг TXT) 📗
– Я говорю тебе правду. Я не Тори, а Виктория. Можешь это проверить: пять дней назад я прилетела на сицилианском эсминце «Отважный». Сделай запрос прямо сейчас – чтобы потом не думала, что я сфабриковала записи.
Она торопливо покачала головой:
– Нет-нет, что вы! Я верю вам.
– И вот ещё что, – добавила я, – называй меня на «ты». Давай обойдёмся без церемоний.
– Хорошо. Вам... тебе принести что-нибудь попить? Чай, кофе, сок?
– Сок, пожалуйста. Лучше всего, апельсиновый.
Юля улыбнулась, вставая с дивана.
– И в этом вы похожи. Тори тоже любит апельсиновый сок и не терпит церемоний.
Она выбежала из гостиной, а через минуту вернулась со стаканом сока. Поблагодарив её, я отпила маленький глоток и спросила:
– Когда ты познакомилась с Тори?
– Примерно месяц назад, в начале ноября. Она у нас ночевала, а утром я с ней завтракала. Тогда мы и познакомились. Мне ужасно понравилась твоя сестра, я была так рада за папу – впрочем, и за себя тоже. Я уже размечталась, как мы будем жить втроём, как нам будет хорошо вместе... а Тори взяла и исчезла. Ты не знаешь, где она? С ней ничего не случилось?
– Что ничего не случилось, это уж точно. Неделю назад её видели живой и здоровой.
– Где?
– Здесь, в Нью-Монреале.
– А кто её видел?
– Один наш общий знакомый, – солгала я. – В беседе с ним Тори упомянула имя твоего отца. Собственно, поэтому я пришла к вам – думала, что найду её здесь.
Юля огорчённой вздохнула:
– Она не захотела у нас оставаться. Не объяснила почему, просто ушла – и не вернулась. Может, папа её чем-то не устроил... Но тогда зачем было лгать? Почему она прямо не сказала, что не хочет с ним оставаться?
– Твой отец давно её знал?
– Говорит, что познакомился с ней накануне, но я ему не верю. Он хочет убедить меня, что ничего серьёзного у них не было – просто встретились, переспали и расстались. Это неправда, я знаю. Всю предыдущую неделю папа ходил влюблённый, а за день до того, как привёл домой Тори, он здорово напился – таким пьяным я его ещё никогда не видела. Пока мы с дядей Ричи укладывала его в постель, он бормотал что-то о плохой девочке, которая не слушается маму, обижает других деток, задирается к взрослым... В общем, классические симптомы. А на следующий день у него с Тори вроде бы всё наладилось. Я была так счастлива... – Вдруг Юля осеклась и всплеснула руками. – Ой, что я наделала?! Я уже сообщила папе, что Тори вернулась...
– Но когда ты успела? Ведь я сразу сказала, что ты ошиблась.
– Я сделала это раньше, ещё когда ты поднималась к нам. Если кто-то дважды нажимает кнопку нашего этажа, к нам на мониторы поступает изображение лифтовой кабины. Я увидела там тебя, решила, что ты Тори, и сразу же позвонила папе. Сейчас у него ланч с одним старым клиентом, он обещал поскорее освободиться, а пока просил, чтобы я ни в коем случае не отпускала тебя. – Она устремила на меня беспомощный взгляд. – Что же нам делать, Виктория? Ведь он примет тебя за Тори, а когда узнает правду, очень расстроится... Хотя, мне кажется, зря. Я по-прежнему не замечаю между вами никакой разницы. У вас всё один к одному – жесты, мимика, манера говорить, даже акцент. Я, знаете ли, занимаюсь в театральной студии и привыкла замечать такие детали. Ещё никогда я не встречала настолько похожих близнецов, как ты и Тори. – Юля помолчала в задумчивости, потом с мольбой посмотрела мне в глаза: – Только не обижайся, пожалуйста, но не смогла бы ты притвориться Тори? Папа ничего не заметит, вы же с ней одинаковые. Тем временем мы будем искать твою сестру, в конце концов найдём её, и тогда вы снова поменяетесь местами. А если она не захочет, то... то ты можешь остаться с папой. Он обязательно понравится тебе, он такой хороший.
В первый момент я подумала, что она шутит. Но нет – она говорила серьёзно. Юля была совсем ещё ребёнком, хоть и держалась со мной как взрослая. Она не видела ничего зазорного в том, чтобы подсунуть папочке в постель вместо одной другую женщину – лишь бы он был счастлив и не страдал. Как и любая девочка из благополучной семьи, она искренне считала своего отца лучшим в мире мужчиной, перед которым не в силах устоять ни одна женщина...
Я всё ещё ломала себе голову, как бы подоходчивее объяснить ей всю нелепость и непристойность её предложения, когда из холла послышался какой-то шум. Юля тут же вскочила с места и взволнованно произнесла:
– Это папа! Наверное, он убежал с ланча... Что теперь будет!
Спустя несколько секунд в гостиную быстрым шагом вошёл высокий стройный мужчина. В жизни он оказался ещё привлекательнее, чем на «картинках», которые я подсмотрела в мыслях его секретарши и Веселина Тодорова. Оно и понятно: для первой Игорь Поляков был просто шефом (хоть и «классным мужиком»), для второго – коллегой, а для меня – человеком, который любил моего двойника, мою точную копию. Фактически, меня саму.
Юлин отец в нерешительности остановился посреди комнаты и с надеждой произнёс:
– Тори...
Я осторожно прикоснулась к его разуму, и тотчас меня захлестнула волна страсти. Не успев даже толком прочесть его мысли, я унеслась в бурлящем водовороте чувств в самые глубины его «я», на грань сознательного и подсознательного – туда, где доминировала не личность, а суть. Мне редко удавалось вступить в такой тесный контакт с человеком, и каждый раз это требовало от меня большой затраты сил. Однако сейчас я не испытывала ни малейшего сопротивления, мне совсем не приходилось напрягаться, чтобы удерживать эту связь, а в моих ощущениях напрочь отсутствовал тот неприятный «привкус», который неизменно сопутствовал любому достаточно глубокому проникновению в мысли. Здесь я не встретила ни единого призрака, ни единого чудовища, которыми кишмя кишит сознание каждого взрослого человека. Это, конечно, не значит, что их вовсе не было; просто в моём присутствии они все разбежались и попрятались в свои норы, оставив меня одну среди безбрежного океана любви и нежности.
Внезапно я почувствовала, что у меня катастрофически мокнут трусики. Моё сердце стучало в бешеном темпе, едва не вырываясь из груди, ноги подгибались, во рту пересохло, а по всему тело разлилась истома... Такого со мной ещё ни разу не случалось! Я по-всякому реагировала на мысли других людей: чаще всего они оставляли меня равнодушной, иногда вызывали негативные эмоции – от лёгкой брезгливости до глубокого отвращения, порой я получала от них удовольствие, а изредка наслаждалась ими. Но никогда раньше, даже в периоды самых отчаянных загулов, я не переживала при этом оргазма...
