Камень третий. Дымчатый обсидиан - Макарова Ольга Андреевна (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Кангасска трясли за плечо. Он долго цеплялся за ускользающий сон, совершенно не желая возвращаться в реальность, где придется что-то решать и куда-то идти… Но некто неизвестный в своих попытках разбудить Ученика миродержцев был неумолим.
С трудом разлепив веки, Кан увидел улыбающегося во весь рот Ориона Джовиба. Одетый с иголочки — в черной шелковой рубашке, на груди которой расправил крылья вышитый белый дракон; в легких кожаных штанах и лакированных ботинках на шнуровке, он выглядел так, будто шагнул сюда прямо с городской улицы. Скорее всего, так и было…
— Привет, Кан, — сказал Джовиб, радушно улыбаясь; но тут же принял притворно-суровый вид: — И не надо так на меня смотреть!
— Привет, — зевнул Кангасск и тоже не удержался от улыбки, пусть и грустной: — Ты бороду сбрил… Не переживай, так оно лучше даже. Прямо помолодел, — с усмешкой добавил он, хлопнув друга по плечу.
— Очень смешно, — передразнил Орион. Драконья натура его ничуть не изменилась с возрастом. — Но как же я рад тебя видеть!
— И я… — честно признался Кан.
— Я тебя едва нашел, — дружески укорил его Джовиб. — А искать начал дня через два после того, как ты отправился в это свое путешествие.
— С чего вдруг? — осведомился Кангасск, усевшись поудобнее.
— Стоило тебе исчезнуть, как ты разом понадобился куче народу. И, по мере того, как ты шел по миру по-амбасиатски, количество желающих срочно тебя видеть росло как на дрожжах… — Орион выждал недолгую паузу, но, поскольку Кангасск не спешил с вопросами, продолжил: — Сначала тебя искали Астэр и мой тезка. Но потом решили задействовать меня, потому что, кхм… я имею доступ к — так сказать — неофициальным источникам информации. В Бывшей Ничейной Земле только так и можно чего-то добиться. Но даже мне пришлось несладко, знаешь ли…
— Что все-таки случилось, Орион? — задал наводящий вопрос Кан.
— Ну, проблема номер один — вселенского масштаба, — хохотнул Джовиб. — Твоя дочура поссорилась со своим Лайелем Грифоном… не надо было гадать девчонке: теперь ты кругом виноват…
— Я это предвидел, — спокойно возразил Кангасск. — Это их первая и последняя ссора. И предсказал я все верно, просто умолчал об этом моменте.
— Ну это вы сами разберетесь, — Орион прокашлялся. — А теперь серьезно.
— Слушаю, — с готовностью отозвался Кан.
— Через два дня после твоего ухода тебя пожелал видеть Серый Совет. Один Советник даже прибыл со мной; он сейчас готовит трансволо.
— Зачем я Совету? — нахмурился Кангасск.
— Этого я не знаю и вызнать не пытался, — уклончиво ответил ему Орион. — Слушай дальше… После инцидента с Рафдаром (кстати, Раф меня на тебя и навел) тебя жаждет видеть Центральная Сальватория и лично твой братец Абадар. Я с ним говорил: он, мягко сказать, на тебя зол.
— Догадываюсь… — что придется ответить перед братом за срыв его операции, Кан даже не сомневался.
— И, в довершение всего, ты вызван в Столичное управление Серой Инквизиции для дачи показаний… — вздохнул Орион. — Каких делов ты наворотил?
Кангасск не ответил. На душе у него было мрачно.
— Сколько до готовности трансволо? — глядя в сторону, сухо осведомился он.
— Минут двадцать, — Орион пожал плечами.
— Хорошо, — кивнул Кан. — Пойду попрощаюсь…
Он вышел за дверь, даже не взяв с собой плаща. Тепло, сбереженное тонкой рубашкой, мгновенно разворовал хлесткий сырой ветер…
…У порога, словно каменный сторожевой лев, расположилась Эанна. На стоящих поодаль караванщиков чарга посматривала строго и подозрительно. Но Кан был приятно удивлен, что все, с кем он прошел этот путь, собрались здесь ради него одного; чтобы просто попрощаться… Такие маленькие чудеса судьба порой дарит тем, кто начал терять веру в людей…
— Уходишь, Дэлэмэр? — первым заговорил Кирт. Как всегда строго и требовательно; но глаза не врали — ему тоже было жаль…
— Да. Я должен, — тихо проговорил Кан. А говорить было тяжело: от непонятно откуда взявшегося чувства вины перехватило горло. — Я нарушаю контракт, Кирт. Потому денег не надо…
— Как скажешь, — спокойно отозвался торговец и улыбнулся краем рта. — Рад был познакомиться с тобой, последний Ученик.
— Не забывай нас, — печально произнесла Беввирре.
— И чаргу береги, — проворчал Шонн; но в глазах бывалого вояки была печаль.
— Себя береги, — настоятельно произнес Керто Харадин, встретившись с Кангасском взглядом. — Помни, о чем я говорил.
— Буду, — твердо пообещал Кан.
Дружески прощались даже те, с кем Дэлэмэр за весь поход перемолвился едва ли парой слов; даже они сочли нужным похлопать уходящего по плечу, чего-нибудь пожелать… Кан даже пожалел, что в свое время не узнал их: люди-то, похоже, замечательные…
Найдя глазами Немаана и Тимай, он подошел к ним. Иллюзионист в обличье Тартена и девушка-Марнс стояли рядом, в стороне от остальных. Немаан даже отдал ей свой плащ; но как Тимай ни куталась, дрожь била ее все равно.
— Дай угадаю, что ты сейчас скажешь, — насмешливо, но не зло произнес Немаан, зябко переминаясь с ноги на ногу. — Предложишь махнуть с тобой на трансволо в город.
— Как догадался? — несколько опешил Кан.
— Э-эх, — с укором протянул маг. — В долгих походах надо изучать людей, дружище, а не скучать. Когда хорошо знаешь человека, нетрудно порой и догадаться, о чем он думает… Расставаться жаль, честное слово. Но в Столицу с тобой я не полечу.
— Ясно, — сказал Кан, вспомнив, что и в Лур идти Немаан наотрез отказался, и что уговаривать его было бесполезно всегда. Потому, смирившись с решением друга, он обратился к девушке: — Тимай?
— Нет-нет, что ты… — поспешно отказалась она. — Я единственный Марнс в караване. — Я просто не могу…
Тут и харуспекса не надо, чтобы распознать этот маленький обман: голосок-то дрожит…
— Что ж… — Кангасск вздохнул. — Тогда прощайте.
Подошедшая Эанна ткнулась мокрым носом в его ладонь и вопросительно уркнула.
— Конечно, — вымученно улыбнулся ей Кан. — Куда ж я без тебя…
…Пребывая средь звезд трансволо, наедине со светом бессчетного множества миров Кангасск размышлял о содеянном, очень серьезно размышлял.
Он, конечно же, наломал дров и влип в кучу историй, но это ерунда; амбасиату не привыкать…
Печаль же в том, что, вглядываясь в недавние события, Кан видел итог: величайшее поражение всей своей жизни. Он проиграл. Судьбе, самому себе — неважно… Теперь нужно было решать, что делать дальше. Смириться, признать поражение, оставить все как есть? Упрямо продолжать гнуть свою линию, подобно воину, сражающемуся за безнадежное дело? Или — смирив гордыню, отойти в сторону и искать другой путь… совершенно другой?..
Юный Кангасск Дэлэмэр, ученик оружейника, привыкший всегда и во всем быть последним, избрал бы первый вариант.
Второй избрал бы Зига-Зига, гроза морей.
И третий остался тому, кого дух Нарры звал Кангасскнемешгханом… последнему Ученику миродержцев…
«Я выясню, что с ней стало, — пообещал себе Кан. — Найду способ… И если она жива, я разыщу ее хоть на краю света. А если мертва, как говорит Сейвел… то буду знать, что сделал все, что мог, и совесть моя чиста…»
Глава тридцать пятая. Побежденный побеждает победителя
«Письма к Кангасску Дэлэмэру
год 15004 от п.м.
июль 5, Столица Севера
У меня только чтоб был серьезный разговор с отцом, друг мой…
Отец… я уже достаточно знаю его для того, чтобы угадывать любовь за ледяной суровостью и отчаянье в командирском крике, и печаль в сухих фразах… С ним бывает тяжело. Я, конечно, тоже не сахар. Потому каждый наш разговор с ним — противостояние людей… в общем-то, похожих между собой.
С мамой мне проще. У нее доброе сердце, и она совсем не умеет врать — даже по части сокрытия истинных эмоций, хотя это ближе к актерскому мастерству, чем к настоящей лжи, — уж я как носитель харуспекса такие вещи различаю (мастер этого дела — Андроник Руф — порой даже харуспекс умудрялся дурить, так искренне играл).
Я в чем-то схож с мамой; быть может, даже больше, чем с отцом. В ее присутствии я становлюсь более мягким и открытым, а при отце — собираюсь, как рука в кулак, и строго слежу за своими словами.
Но я отвлекся…
Мы с отцом обсуждали Новый Серый Совет. Вопрос поднял я — предложил сменить состав Совета и, более того, четко новый состав обозначил…
Объясню все с самого начала, ибо ты, друг мой, всегда был далек от политики, если верить словам моих родителей.
Итак, прежний Совет составляли три Инквизитора: Зонар Йарих, Андроник Руф и Мадвид Изодельфос. Вместе с прежним Алым Советом, в которых входили три Фрументара: Айрин Уар, Галан Браил и Киаф Нанше, эти люди состояли в заговоре против миродержцев и сотрудничали с Орденом Горящего Обсидиана.
Иными словами, они готовили меня — к тому, чтобы я сделал то, что сделал…
Год я жил в резиденции Главы Совета (тогда — Зонар) и проходил курс обучения магии и боевым искусствам. Так что прежних Советников — и Алых, и Серых — я знаю куда лучше, чем мои родители, которые видели их не чаще нескольких раз в год.
А теперь отдельно скажу о людях, которые учили меня, не ведая, кто я и какую цель преследует мое обучение. Их имена: Ваннах Лоэн, Орестес Роум, Ромул Элиор, Айгир Рет, Велион Рихт. Пять лучших Охотников Омниса. Люди, перед которыми я вечный должник… и в печальной судьбе которых я навеки виноват.
По моей вине они оказались назначены Зонаром в самые глухие уголки Севера. По моей вине после коллапса погиб Велион, а при первом смещении границы остался калекой Айгир. По моей вине погиб в прошлом месяце Ромул: я не успел с подкреплением, самую малость не успел… не прощу себе никогда…
…Идет война. И эта война не щадит никого. И меня берет свирепая злость, когда я вижу, что люди, виновные в этой войне, не только ничуть не пострадали он нее, но даже до сих пор занимают кресла Советников и правят двумя третями Омниса.
Мама со мной согласилась почти сразу и сказала, что моя мысль уже давно витала в воздухе. Сейчас они с Астэр обсуждают новый состав Алого Совета. Я не вмешиваюсь. Мама выберет сердцем — и, как всегда, не ошибется… Но за новый состав Серого Совета я буду биться до победного конца, как бы ни упорствовал отец.
Пока у него два железных аргумента. Во-первых, менять состав Совета в разгар войны он категорически отказывается, кивая на ослабление командования и прочее. Во-вторых, ему не нравится тот состав, что я предложил. А предложение мое таково: Айгир Рет, Ваннах Лоэн и Орестес Роум. От должности главы Совета Ваннах и Орестес отказались сразу. И верно: тут нужен дух лидерства, и им из всех троих в полной мере обладает самый молодой — Айгир.
„…Я не нарушу традиций, что сам заложил тысячелетия назад! — заявил мне отец. — Они Охотники, при всех их заслугах. Всего лишь Охотники. Тогда как только Инквизиторы могут быть допущены к управлению Севером“.
„Так сделай их Инквизиторами!!!“ — признаюсь, я сорвался и проорал это довольно громко.
„Дело даже не в титуле, сын, — уперся он. — Инквизитор — это состояние души. Это определенный склад ума. Это характер. Если этих черт нет…“ — тут он замолчал и не удостоил меня больше ни словом. Мы разошлись по комнатам, каждый в своих мыслях.
Этот разговор еще продолжится. Завтра. Послезавтра…
Я своего добьюсь. Потому, что я прав. И отец знает, что я прав. Просто так уж повелось, что почти каждое мое предложение он поначалу воспринимает в штыки. Оттого ли, что мы слишком похожи… Оттого ли, что я не такой, каким он хотел бы видеть своего сына… Оттого ли, что я пытаюсь порой править не только свои, но и его давние ошибки…
Мне не дано знать настоящей причины… Как и того, почему я не могу просто подойти и обнять его как любящий сын… что мешает?.. чего боюсь?..
Глядя в будущее, я вижу этот Новый Серый Совет, Кангасск. Утверждение его — лишь дело времени.
И я уже говорил с Ваннахом, Орестесом и Айгиром насчет тебя… Просто… с некоторых пор меня терзают смутные сомнения, что я, возможно, не успею поговорить с тобой сам… Но я бы очень этого хотел. Постараюсь дожить до нашей встречи.
