Делай Деньги - Пратчетт Терри Дэвид Джон (читать хорошую книгу .TXT) 📗
— Тут вокруг много мешт, где мы можем шпокойненько тебя подождать, а?
Глупый, подумал Мойст. Глупый, но опасный. И еще одна мысль сказала ему: здесь интеллект против интеллекта. А оружие, которым он не умеет пользоваться, принадлежит тебе. Подтолкни его.
— Просто отступись, и мы забудем, что видели тебя, — сказал он. — Это самое лучшее предложение, которое ты получишь.
— Хочешь выговориться из этого, ты, вкрадчивый подонок? Я не со…
Раздался громкий звон, и Криббинс издал звук. Это был звук того, кто пытался закричать, вот только даже крик был слишком болезненным. Мойст схватил Адору Белль, в то время как человек, сжав руками рот, согнулся пополам. Раздалось диньканье, и на щеке Криббинса появилась кровь, отчего тот захныкал и сжался в комок. Даже тогда послышалось еще несколько звяканий: челюсти мертвеца, после долгих лет плохого обращения, наконец-то дали покой призраку, прилагающему упорные и непрекращающиеся усилия забрать ненавистного Криббинса с собой. Позже доктор сказал, что одна пружина добралась даже до пазухи.
Из тумана выбежали Капитан Моркоу и Нобби Ноббс и уставились на человека, дернувшегося с очередным динь.
— Простите, сэр, в темноте вас потеряли, — сказал Моркоу. — Что с ним произошло?
Мойст крепко обнял Адору Белль.
— У него десны взорвались, — ответил он.
— Как такое могло случиться, сэр?
— Понятия не имею, капитан. Почему бы не сделать доброе дело и не доставить его в больницу?
— Хотите выдвинуть против него обвинения, мистер Липвиг? — спросил Моркоу, поднимая постанывающего Скриббинса с некоторой осторожностью.
— Я бы больше бренди хотел, — ответил Мойст. Он подумал, что, может быть, Анойя просто ждала подходящего момента. Лучше бы мне сходить в ее храм и повесить большой, большой половник. Быть неблагодарным — возможно, не слишком хорошая идея…
Секретарь Стукпостук на цыпочках прокрался в кабинет Ветинари в своих подбитых бархатом ботинках.
— Доброе утро, — обратился к нему Его Светлость, отворачиваясь от окна. — У тумана этим утром приятный оттенок желтого. — Есть какие-нибудь новости о Досихпоре?
— Его ищет Стража в Квирме, сэр, — ответил Стукпостук, кладя перед ним городской выпуск «Таймс».
— Почему?
— Он купил билет в Квирм.
— Но он купит еще один до Генуи у кучера. Он убежит так далеко, как только сможет. Пошлите короткие щелчки нашему человеку там, хорошо?
— Надеюсь, вы правы, сэр.
— Правда? Я надеюсь, что я ошибаюсь. Мне это будет полезно. А. Ахаха.
— Сэр?
— Вижу, «Таймс» снова сделали переднюю страницу в цвете. Лицевая и оборотная стороны однодолларовой банкноты.
— Да, сэр. Очень точные.
— И в натуральный размер, — добавил Ветинари, продолжая улыбаться. — Вижу, тут сказано, что это для ознакомления людей с тем, как она выглядит. Даже сейчас, Стукпостук, даже сейчас честные горожане аккуратно вырезают обе половинки этой банкноты и склеивают их.
— Мне переговорить с редактором, сэр?
— Не нужно. Будет занимательнее, если позволить вещам идти своим чередом.
Ветинари отклонился назад и, закрыв глаза, со вздохом продолжил:
— Очень хорошо, Стукпостук, теперь я чувствую в себе достаточно сил, чтобы услышать, как выглядит политическая карикатура.
Послышалось шуршание бумаги, пока Стукпостук искал нужную страницу.
— Ну, очень правдоподобное изображение мистера Непоседы. — Под стулом Ветинари пес, услышав свое имя, открыл глаза. Так же сделал и его хозяин, с большей поспешностью.
— У него, разумеется, нет ничего в пасти?
— Нет, сэр, — спокойно ответил Стукпостук. — Это же Анк-Морпоркская «Таймс», сэр.
Ветинари снова расслабился.
— Продолжайте.
— Он на поводке, сэр, и выглядит необычно свирепо. Вы держите поводок, сэр. Перед ним, и нервно забившись в угол, группа очень толстых кошек. Они в цилиндрах, сэр.
— Как всякие кошки, да.
— И на них слово «Банки», — добавил Стукпостук.
— Действительно очень проницательно!
— Тогда как вы, сэр, машете на них горсткой бумажных денег, а в речевом пузыре сказано…
— Не говорите мне. «ЭТО на вкус НЕ ананас»?
— Прекрасно, сэр. Кстати, так случилось, что председатели остальных городских банков хотят вас видеть, когда вам будет удобно.
— Хорошо. Тогда сегодня днем.
Ветинари встал и подошел к окну. Туман рассеивался, но его медленно плывущие облака все еще скрывали город.
— Мистер Липовиг очень… популярный молодой человек, не так ли, Сткпостук? — произнес Ветинари, глядя во мрак.
— О да, сэр, — ответил секретарь, складывая газету. — Чрезвычайно.
— И очень уверен в себе, я полагаю.
— Я бы тоже так сказал.
— И верный?
— Он бросился за вас под торт, сэр.
— Значит, быстро тактически мыслит.
— О да.
— Помня при этом, что его собственное будущее тоже зависело от торта.
— Он, определенно, тонко чувствует политические веяния, в этом нет сомнений, — отозвался Стукпостук, подбирая стопку документов.
— И, как вы говорите, популярен, — продолжил Ветинари, все еще мрачным очертанием выделяясь на фоне тумана.
Драмнотт подождал. Не только Мойст тонко чувствовал политические веяния.
— Ценное приобретение для города, действительно, — через некоторое время сказал Ветинари. — И мы не должны терять его даром. Хотя, очевидно, ему нужно пробыть в Королевском банке достаточно долго, чтобы подчинить его к своему удовлетворению, — задумчиво говорил он.
Стукпостук ничего не сказал, но сложил некоторые из документов в более подобающий порядок. Внезапно ему попалось одно имя, и он переложил документ наверх.
— Конечно, после этого он опять станет беспокойным и станет представлять собой опасность для других и в равной степени для себя…
Стукпостук улыбнулся своим документам. Его рука взметнулась…
— Между прочим, без всякого повода, сколько лет мистеру Кризеру?
— Главе налоговых сборов? Ему за семьдесят, сэр, — сказал Стукпостук, открывая папку, которую он только что выбрал. — Да, здесь говорится, семьдесят четыре.
— Мы недавно размышляли о его методах, не так ли?
— Действительно так, сэр. На прошлой неделе.
— Человек, не обладающий гибким складом ума, я думаю. Немного неуверенно себя чувствует в современном мире. Держать кого-нибудь вверх ногами над ведром и хорошенько трясти — это не путь вперед. Я не буду винить его, если он решит уйти на почетную и заслуженную пенсию.
— Да, сэр. Когда бы вам хотелось, чтобы он это решил, сэр? — спросил Стукпостук.
— Незачем спешить, — ответил Ветинари. — Незачем спешить.
— У вас не было мыслей по поводу его преемника? Эта не та работа, которая создает много друзей, — сказал Стукпостук. — Для нее потребуется человек особого сорта.
— Я поразмышляю над этим, — отозвался Ветинари. — Имя, несомненно, представится.
Банковские служащие рано пришли на работу, проталкиваясь сквозь толпу на улице, потому что а) это было еще одним актом замечательного уличного театра, которым являлся Анк-Морпорк и б) будут большие неприятности, если пропали их деньги. Однако там не было и следа мистера Бента или мисс Дрэйпс.
Мойст был в Монетном Дворе. Люди мистера Спулса, ну, они сделали все, что было в их силах. Это извиняющаяся фраза, обычно означающая, что результат вышел всего на шаг выше посредственного, но в их силах оказалось прыгнуть выше превосходого.
— Я уверен, мы сможем их усовершенствовать, — сказал Спулс, когда Мойст торжествующе смотрел на банкноты.
— Они идеальны, мистер Спулс!
— Им до этого далеко. Но очень любезно с вашей стороны так говорить. Мы пока что сделали семьдесят тысяч.
— Этого и близко не достаточно!
— При всем уважении, мы здесь не газету печатаем. Но мы совершенствуемся. Вы говорили о купюрах других достоинств?…
— О, да. Для начала два, десять и пять долларов. И пятерка и десятка будут говорить.
И близко не достаточно, подумал он, пока сквозь его руки протекали цвета денег. Люди в очередь за этим будут выстраиваться. Им не захочется грязных тяжелых монет, только не когда они увидят это! Поддержанные големами! Что такое монета по сравнению с рукой, которая ее держит? Вот достоинство! Вот ценность! Хм, да, на двухдолларовой банкноте это тоже будет хорошо смотреться, надо это запомнить.
