Маленькая страна (СИ) - Борисова Алина Александровна (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
Это и впрямь оказалось просто. Так просто и так приятно. Одной рукой он обнимал меня за талию, другая неторопливо скользила по волосам. Очень нежно и аккуратно, касаясь едва-едва. Я плыла, качаясь на волнах его вампирской магии, и все казалось неважным, несущественным, не стоящим нервов и, тем более, слез. Было хорошо, так хорошо, словно я пришла домой, в тот сказочный, заповедный дом, какой редко встретишь в реальности: где тепло, и свет, и уют, и все ждут и любят только тебя, и понимают до конца, даже не высказанное, и нет никаких проблем, только любовь, и мир, и покой. Нет, я понимала, что это наведенное, что это магия, что это чары. Но было хорошо, и я позволяла ему околдовывать себя. Его халат немного пах лекарствами, размыто, едва-едва. А сквозь запах лекарств пробивался его запах - запах хвои в сосновом бору, куда никогда не заглядывает солнце, запах черники в сыром подлеске, и легкий аромат медуницы, нашедшей где-то солнечный луч.
- Так странно, - прошептала я, не вполне сознавая, что давно уже сама обнимаю его за спину, и отнюдь не жажду разрывать объятий, - ты весь такой урбанизированный, цивилизованный, до мозга костей городской житель...а пахнешь лесом.
- Ну, наверное, не слишком-то городской. Или не до конца урбанизированный, - даже не поднимая головы и не открывая глаз я почувствовала его улыбку.
- Не смейся.
- Я не смеюсь. Но знаешь, за сотни лет мой запах сравнивали с тысячью разных вещей. А про лес говоришь только ты. И, кстати, уже не впервые.
Я смущенно вжалась в его плечо, подозревая, что он имеет в виду Пахомовку. Что я там только ему не наговорила!
- Не надо, - его рука ласково лежала на моих волосах. - Мне приятно это слышать, правда. А хочешь...покажу тебе кое-то?
- Что покажешь?
- Воспоминание.
- Как это? - поднимаю голову и недоуменно смотрю ему в лицо.
- Это не сложно. Только если ты не будешь меня отталкивать. Так показать?
- Н-наверное. А что...
Он кладет палец мне на губы.
- Просто смотри мне в глаза и не закрывайся, и все получится. Знаешь, никогда не показывал этого людям. Никому... Это было давно, Лариса. Так давно, что сохранилось только в моей памяти...
Я смотрела в его глаза, позволяя его голосу обволакивать меня, словно пеленой. И глаза его были Бездной, и Бездна была - всем.
Сначала я почувствовала запах. Листвы, нагретой солнцем. Травы, смятой чьими-то проворными ногами. Ароматы цветов ворвались в мое сознание, закружив хороводом, их было так много, и они были такие разные, но казалось, что я с легкостью различаю их все. А потом я осознала, что у каждого дерева свой запах, и я могу чувствовать их на многие километры. А потом мне показалось, что я слышу, как бьются сердца деревьев, и бежит под корою сок, словно кровь по венам. Как тихонько вздыхает трава, вытягиваясь вверх еще на самую малую капельку. А потом я услышала пение птиц, и чье-то дыхание, и легкое скольжение в листве. Детский смех, женский голос, какая-то песня. А вдали еще голоса, и слов не разобрать, как не вслушивайся, только легкость, беззаботность, счастье. А потом пришли краски, и я увидела, наконец. Этот лес, где деревья-великаны тянулись ввысь, до самого солнца. Это солнце, льющееся сквозь листву и слепящее так, что не проморгаться. Какое-то движение в листве - полет? скольжение? бег? - где-то сбоку, обернешься - и нет уже ничего. Край светлых одежд, медовые пряди волос, так близко, что обернись... и снова вокруг только лес. И птицы поют. А ребенок смеется, а дева зовет. И даже у солнца есть запах.
Возвращаться оказалось сложнее. Я даже не сразу осознала, что он закрыл глаза, и из сознания ускользают запахи и звуки, и только солнце все бьет по глазам, но это уже только в моей памяти.
- Что это было? - смогла наконец спросить.
- Мой дом. Моя родина. Так, как я это помню.
- А почему деревья такие большие? Это ты был ребенком?
- Такими я их сейчас вижу. Все же память - это не то, что было. Это всего лишь то, что мы сумели сберечь в душе. Ты иди, Лариса. А то тебя и в самом деле потеряют. Да и у меня еще есть дела.
До своей группы я добрела в состоянии очень глубокой задумчивости.
- Что хотел от тебя куратор? - тут же набросилась Марийка.
- Не знаю, - честно ответила ей я. Мне б самой сесть где-нибудь в уголок, да подумать, что это вообще было и чего он действительно хотел.
- Как не знаешь? О чем вы вообще разговаривали так долго? Или ты опять ему что-нибудь ляпнула и он тебя на каторжные работы отправил?
- Да нет, я временами понятливая. Сидела, кивала, соглашалась. За это мне подарили конфетку и рассказали сказку. И вот что мне делать-то, Маш? Что ему на самом деле от меня надо?
- Откуда ж я знаю, ты ж не рассказываешь. Но почему-то мне не кажется, что он разглядел в тебе задатки великого хирурга и собирается лично учить всем тонкостям профессии.
Ну, этого-то мне тоже не казалось.
Придя домой, долго рылась в шкафу, обшаривая ящики с одеждой, пока в глубине одного из них не нащупала холодный металл небольшого цилиндра. Вытащила на свет. Долго разглядывала, держа на раскрытой ладони.
Заколка. Всего лишь заколка для волос, ценой в половину Светлогорска. Да нет, конечно, преувеличиваю. Дорогая, но не запредельно. Да и вряд ли бы я когда решилась нести ее в ломбард. Я и выкинуть-то ее не смогла. Только сунула с глаз долой как можно дальше в одежный ящик, и постаралась не вспоминать, чтобы... не пачкать. Своей ненавистью, отвращением, отчаяньем. Воспоминаниями обо всей этой омерзительной истории "про кровь и любовь". Потому, что...ну есть же, ну бывает же, ну должно же быть что-то святое, что-то чистое, незапятнанное... Ну должно же быть что-то хорошее и в моей глупой судьбе. А там, на нагретых солнцем досках на берегу Большого пруда, едва знакомый вампир, так старавшийся быть похожим на простого мальчишку, неожиданно подробно ответил на мой вопрос "носят ли вампиры серебряные заколки". А потом не забыл. Нашел. Подарил. И попросил помнить только о хорошем. А я, наверное, слишком старательно выполнила его просьбу. И, глядя на замысловатые узоры, вспоминала городской парк, и как я гналась за ним на велосипеде. И Ледяные Водопады, где его руки были - опора и защита. И даже звездное небо новогодней ночи, когда оказалось вдруг, что помнит он обо мне, что есть у него для меня подарок. А все остальное - все черное, гадкое, чудовищное, все, что может и было действительно настоящим - с этой заколкой у меня не ассоциировалось. Не связывалось. Не прилипало. Это была вещь - из тех времен, до кошмара. Мой...символ веры, если угодно. Веры в то, что все-таки есть, бывает, возможно что-то хорошее - в нашей жизни, в моей судьбе, в одном конкретном вампире. Должно же быть.
В доме было тихо-тихо. Все ушли. Варьку выгуливают. Не то в зоопарк ее повели, не то в цирк. А я сидела за своим (бывшим своим) столом, и все смотрела на желтые нити, замысловато расчерчивающие серебристую поверхность, и вспоминала солнечные лучи, льющие сквозь листья. Воспоминание. Никогда и не думала, что можно вот так... Не просто образ, даже звук, запах, мне кажется, я даже ветер ощущала. Что это было? Что он показал мне? Почему? Потому, что я сказала, что он пахнет лесом? И он показал мне - лес, давний, не забытый, по которому он тоскует. Свой дом? Домов я там не разглядела, только шепот листвы и ароматы трав. Странно, а почему не крови? Там были люди (или вампиры), хоть и не видимые за листвой, но я не слышала стук их сердец, не чувствовала аромат их крови, а, наверно, должна была. Ведь это было его воспоминание. Вампира. И почему я не смогла разглядеть ни одного лица? Он не хотел показывать мне? Или сам через столько лет уже не может их увидеть, не может вспомнить? Это воспоминание - из детства? Это он тот ребенок? Или это...его ребенок? А та дева с волосами цвета меда - его мать? Сестра? Возлюбленная? Или все это - просто собирательный образ счастливого мира? Показал - и тут же выгнал, чтобы не отвечать, не объяснять. Или уже пожалел, что показал?
