Призраки во плоти (СИ) - Самсонова Катерина (онлайн книга без .TXT) 📗
Денис, солидарный с её переживаниями, мягко ответил:
— Мы с тобой, Агата, оказались в абсолютно одинаковой ситуации. Мы старались исправить тех, кто сам не желал исправляться, — и он указал на лежащего на диване Марка. — И почему-то вместе с ними вынуждены страдать и мы. Противно, но… но приходится.
— Это как посмотреть. Пойми меня, я верю в его свет. Это тело — его чистилище. И, на мой взгляд, благодаря нему, Марк поменялся к лучшему.
В комнату снова вошёл Даниил, расстроенный и подавленный.
— Дома её нет, — выдавил он и прислонился к обоям, прикрыв лицо ладонями. — Проклятье… Я не могу одного понять. Почему она стала такой? Она никогда открыто не занималась мистицизмом, а тут…
— Закрыто занималась, значит! — перебил его Денис. — А ещё кое-то женился на ведьме! И сам хорош в разглядывании умерших!
Даниил оцепенел, растерявшись от его нападки.
— Ты подразумеваешь, что это мы с Агатой повлияли на неё? — в итоге выкрикнул он.
— Я имел в виду не это, а то, что тебе стоило понаблюдать за своей кузиной, раз она излишне восприимчивая!
— Мы семья, Денис! — в горле Даниила копились обида. — Я ей верил, я считал, что она не полезет в оккультизм без нашего ведома.
— Ага! Конечно! — озлобился Денис. — Тогда, я думаю, кое-кто должен был рассказать побольше о том, чем он занимается, раз до неё самой не допёрло! Она же ни хрена не знала о магии тьмы и света, ни хрена не знала о мире мёртвых. Ни хрена! Кто её должен был вовремя научить уму-разуму, пока она сама не полезла?
Даниил оскалился на него, плотно стиснув кулаки в желании поставить Дениса на место. Вместо этого, однако, он повернулся к стене, уперевшись лбом в ямочку на локте.
— Да что вы оба, в самом деле! — воскликнула Агата в преддверии ссоры и стукнула по клавишам пианино. — Тина не подозревала, что творила, но побуждения у неё были, что ни на есть, светлые. Она хотела сделать то, чего не смогла сделать я — спасти Марка!..
— Агата, — Денис знаком приостановил её речь, — посмотри на него. Он среагировал на пианино.
Пальцы Марка рефлекторно пошевелились, и он тяжко заскулил. А когда замолчал, он снова погрузился в забвение. Пока Марк не был готов очнуться, но сам факт, что тяжёлая стадия прошла, обрадовал Агату до самой глубины души.
— Кажется, я знаю, что делать! — воодушевившись, она обернулась к клавишам и плавно заиграла первое, что пришло ей в голову.
Музыка и в самом деле возымела эффект, и пальцы вновь содрогнулись. Веки сжались, из-под них проступили маленькие капли. Марк обнажил зубы, впустив в лёгкие глоток свежести. Пока Агата набирала музыкальное послание, Денис и Даниил так и дальше следили внимательно за поведением Марка, который с течением мелодии медленно возвращался во внешний мир.
[27 марта 2016 года]
— Эй, ты меня слышишь? Проснись!.. Я говорю тебе, проснись!.. Ты должен выслушать меня, мой друг. Раз ты вернулся на эту грешную землю, то у тебя есть некое дело, которое ты обязан свершить. Ты ещё узнаешь какое… тем более, я сам не знаю. Вернись же в тело, друг! Ты сильнее, чем ты думаешь… Скорее всего, когда ты очнёшься, ты забудешь наш разговор, и твоя амнезия ещё проявит себя, но это не страшно. Ты будешь спасён. И ты же спасёшь других… Крепись, мой друг. А теперь — пора!..
Тьму сменил ослепительный свет. Душу Марка, застывшую в забытьи, унесло потоком времени, и, пролетев как будто сверху, она разбилась при падении в чужое тело. Грудь вдохнула воздух. Остывшее сердце забилось вновь, пустив корни жизни в безжизненный кокон. Кровь прилила к каждому уголку тела, разнося частицы волшебного тепла.
Марк оживал. Медленно, болезненно, беспамятно, но оживал.
Свет угас, снова уступив темноте, но это лишь для того, чтобы он по пришествии времени открыл глаза для новой жизни…
Его разбудили снежинки, падающие на щеку. От холода резко передёрнуло, и он приподнялся, лишённый памяти о том, что было с ним в последние часы.
Близился рассвет. Небо светлело. Улицы медленно оживлялись, и на перекрёстке Рюхина и Крестовского появлялись первые люди. Завидев необычную аварию со скелетом джипа и лежащим под небольшим слоем снега телом, трое позвонили в полицию и, не дожидаясь, отправились дальше по своим делам. Вид странного молодого тела отпугивал их какой-то скрытой энергетикой. Никто и близко не подошёл к бедняге, обходя его стороной.
А когда воскрешённый Марк пришёл в себя, от него ещё сильнее старались отходить подальше, испытывая не то страх, не то отвращение по отношению к нему, как будто Марк был воплощением патологической неполноценности, как будто он был Хайдом из знаменитого рассказа Стивенсона, на которого боялись лишний раз взглянуть. Если же Хайд олицетворял собой абсолютное зло, то Марк вызывал в прохожих иные, но столь же необъяснимые ассоциации.
Простояв с полчаса у дерева, в который врезался джип, осознав, что вернулся в мир живых не в своём облике, он решил, что лучше тронуться в путь и идти хоть куда-нибудь, лишь бы не стоять на месте. Ему не хотелось думать. А он обязан был думать. Иначе он не вынесет этого груза, который возложили на него по чьему-то желанию.
Что с ним случилось? Почему он всё забыл? Отчего он чувствует, что это не его тело?
И чей же это был голос, который он услышал перед пробуждением?
Ступив пару шагов вперёд, Марк заметил вдалеке через дорогу одинокий силуэт с длинными волосами. Этот силуэт ждал его, не отрывая взгляда. Марк подошёл к нему ближе. Это был призрачный молодой человек в одной рубашке и брюках, на щеке которого красовался бледный шрам. Он не отталкивал от себя, скорее, наоборот, к нему хотелось тянуться. Должно быть, потому, что он первый, кто не равнодушен к нему.
Призрак протянул ему левую руку, а правой махнул за плечо.
— Я вижу, тебе плохо. Не бойся, пойдём за мной. Я знаю, кто тебе поможет.
Призрак развернулся, взмахнув рыжей гривой, и, оборачивая голову к Марку, пошёл вдоль по улице. Марку ничего иного не оставалось, как последовать за потусторонним доброжелателем.
Идти пришлось далеко и долго. Марк быстро уставал, прикладываясь к стенам или садясь на скамейки или что-то иное, куда можно было бы сесть. В такие моменты его память отключалась, и он забывал, куда он шёл и кто этот призрак, помогающий ему. Мертвец не переставал вести его, от малейших движений разбрасывая вокруг себя бело-голубые искры. Они оба молчали, понимая друг друга без слов. И даже, если Марк забывал, зачем идёт, он непременно следовал за призраком как за единственным маяком посреди неизведанного океана, который привёл бы его к смыслу его повторного существования.
Когда к нему в который раз подступило помутнение рассудка, Марк упал на землю посреди парковой улочки, не в силах покорить строптивое тело.
— Держись, мой друг. Ты уж совсем близко. Вставай.
Но Марк покачал головой, с трудом приподнявшись на локтях.
— Где я?.. Ты кто?
— Что ты помнишь? — спросил попутчик.
— Я… я ничего не помню…
— Хорошо, ты не волнуйся. Тут рядом скамья, встань и отдохни.
Марк послушно поднялся и, едва доковыляв до скамьи, рухнул на неё и погрузился в болезненный сон.
— И ты снова меня забудешь, — посетовал призрак, усевшись рядом с воскрешённым. — Оно и хорошо. Меня почти никто и не помнит, оно и не нужно… Дальше ты пойдёшь один, — призрак похлопал Марка по плечу. — Следуй чувствам, следуй отголоскам памяти, и они приведут тебя, куда надо. Ты это сразу поймёшь. Прощай.
И он ушёл, когда Марк ещё пролежал на скамье бесконечные минуты. Проснувшись, Марк так и не вспомнил про мёртвого доброжелателя, но вспомнил всё прочее, что ему предстояло разобрать — он в чужом теле и он должен найти хоть кого-то, кто бы смог ему помочь. С чем угодно, как угодно — лишь бы сейчас. В одиночестве он не выживет.
Таким образом, после бесцельной ходьбы по городу он набрёл на уютное кафе где-то на Васильевском острове. Марк по привычке заглядывал в окна, пока шёл вперёд, и случайно увидел в одном из них Агату. Когда-то она существовала как часть его воспоминаний, и вот теперь, встретив её в новой жизни, Марк понял, что это и есть тот человек, который ему так необходим.
